Можно – ли подумать, чтобы Государь, чинящій великія раздаянія, Государь, къ коему стекаются большей частью, сокровища всего государства, могъ быть корыстолюбивъ? Однако сіе есть; ибо инако я немогу назвать введеніе толь всѣми политическими писателями охуляемаго обычая чины за деньги продавать; а сему есть множество примѣровъ: развратный нравами и корыстолюбивый откупщикъ Лукинъ, давъ 8 тысячь двору, изъ наворованыхъ денегъ и подара его въ народное училище, чинъ капитанскій получилъ; и Прокофій Демидовъ, привоженный подъ висилицу за пашквили, бывшій подъ слѣдствіемъ за битье въ домѣсвоемъ секретаря Юстицъ– Коллегіи, дѣлавшій безпрестанно наглости и проказы, противные всякому благоучрежденнему правленію, за то, что съ обидою дѣтей своихъдавалъденыи въ сиропитательный домъ чинъ генералъ-маіорскій иолучилъ, а за даніе 5 тысясь въ пользу народныхъ школъ, учинено ему всенародно объявленное черезъ газеты благодареніе, якобы Государь не могъ полезныхъ учрежденій завести безъ приниманія денегъ отъ развратныхъ людей, и якобы деньгами могли ему искупаться развратные нравы. Примѣръ сей еще другихъ заразительнѣе учинился. Чины стали всѣ продажны, должности недостойнѣйшимъ стали даваться и кто болѣе за нихъ заплатить, а и тѣ, платя, на народѣ взятками стали сіе восмѣщать.
Купцы, воровствомъ короны обогатившіеся, болыпіе чины получали, яко Логиновъ, бывший откупщикъ, не токмо воръ по откупамъ, но и приличившійся въ воровствѣ коммиссаріатской суммы, чины штатскіе получилъ; Фалѣевъ, въ подрядахъ съ Государемъ взимая вездѣ тройную цѣну не токмо самъ штатскіе чины и дворянство получилъ, но и всѣхъ своихъ прислужниковъ въ штабъ – офицеры и въ Офицеры произвелъ.
Торговля впала въ презрѣніе, недостойные вошли во дворяне, воры и злонравные награждены, развратность ободрена, и все подъ очами и знашемъ Государя; то можно-ли послѣ сего правосудія и безкорыстности отъ нижнихъ судей требовать?
Все царствованіе сей Самодержицы означено дѣяніями, относящимися къ ея славолюбію. Множество учиненныхъ его заведеній, являющихся для пользы народной заведенныхъ, въ самомъ дѣлѣ несуть, какъ токмо знаки ея славолюбія, ибо естлибы дѣйствительно имѣли пользу государственную въ виду, то учиня заведенія, прилагали бы старанія и о успѣхѣ ихъ, недовольствуясь заведеніемъ и увѣреніемъ, что въ потомствѣ она яко основательница оныхъ, вѣчно будетъ почитаться, о успѣхѣ не радили, и видя злоупотребленія ихъ не пресѣкали.
Свидѣтельствуетъ сіе заведеніе сиропитательнаго дому, дѣвичьяго монастыря для воспитанія благородныхъ дѣвицъ, переправленіе кадетскаго корпуса и пр., изъ которыхъ въ первомъ множество малолѣтнихъ померло, а и по нынѣ чрезъ 20 слишкомъ лѣтъ, мало или почти никого ремесленниковъ не вышло; во второмъ ни ученыхъ ни благонравныхъ дѣвицъ не вышло, какъ толико, поелику природа ихъ симъ снабдила; и воспитаніе болѣе состояло играть комедіи, нежели сердце, нравы и разумъ исправлять; изъ третьяго вышли съ малымъ знаніемъ и съ совершеннымъ отвращеніемъ всякаго повиновенія. Зачатыя войны еще сіе свидѣтельствуютъ; по пристрастію возвели на Польской престолъ Понятовскаго, хотѣли ему противъ вольностей Польскихъ прибавить самовластія; взяли въ защищеніе десидентовъ, и вмѣсто, чтобы стараться сихъ, утѣсненныхъ за законъ, въ Россію къ единовернымъ своимъ призывать, ослабить тѣмъ Польшу и усилить Россію, – чрезъ сіе подали причину къ Турецкой войнѣ, счастливой въ дѣйствіяхъ, но болѣе Россіи стоющей, нежели какая прежде бывшая война, послали флотъ въ Грецію, который божескимъ защищеніемъ побѣду одержалъ; но мысль въ сей посылкѣ была единое славолюбіе. Раздѣлили Польшу а тѣмъ усилили Австрійскій и Бранденбурской домы и потеряли у Россіи сильное дѣйствіе ея надъ Польшею, пріобрѣли или лучше сказать похитили Крымъ, страну по разности своего климата служащую границею Россіанамъ. Составили учреждений, которыя нестыдятся законами называть, и содѣланныя наместничества наполня безъ разбору людьми, съ разрушеніемъ всего перваго, ко вреду общества, къ умноженію ябедъ и разоренья народнаго, да и за тѣми надзиранія неимѣютъ, исправляютъ-ли точно, по даннымъ наставлеіямъ. Испекли законы, правами дворянскими и городовыми названные, которые болѣе лишеніе нежели даніе правъ въ себѣ вмѣщаютъ и всеобщее дѣлаютъ отягощеніе народу Таковое необузданное славолюбіе такъже побуждаетъ стремиться къ созиданію неисчетнаго числа и повсюду великихъ зданій, земледѣльцы многою работою стали отъ ихъ земли корыстію отвлекаемы, доходы государственные едва ли достаютъ на такія строенія, которые и построившись въ тягость онымъ своимъ содержаніемъ будутъ; и приватные подражая сей охотѣ, основанной на славолюбіи, чтобъ, чрезъ многія вѣка пребывающія зданія, имя свое сохранить, безумно кинулись въ такія строенія и украшенія ихъ.
Единые отъ избытка, для спокойствія и удовольствія своего въ созиданіи домовъ, огородовыхъ бесѣдахъ многія тысячи полагають; другой изъ пышности, а третій наконецъ, послѣдуя вредному примѣру, тоже сверхъ достатку, своего дѣлаетъ и чтобы неотстать отъ другихъ, а всѣобще находя себѣ спокойствіе и удовольствіе, мало по малу, въ раззоренье сей роскошью приходятъ, тяготятъ себя и государство и часто недостатокъ своихъ доходовъ лихоимствомъ и другими охулительными способами наполняютъ.
Совѣсть моя свидѣтельствуетъ мнѣ, что всѣ коль ни есть червы мои повѣствіи; но они суть непристрастны и единая истина и развратъ, въ которой впали всѣ отечества моего подданные, отъ коего оно стонетъ, принудило меня оныя на бумагу преложить; и тако подовольному описанію нравовъ сея Императрицы, довольно можно расположеніе души и сердца ея видѣть. Дружба чистая никогда невселялась въ сердце ея и она готова лучшаго Своего друга и слугу предать въ угодность любовника своего. Не имѣеть она материнскйхъ чувствъ къ сыну своему, и объ всѣхъ за правило себѣ имъетъ ласкать безмѣрно и уважать человека, пока въ немъ нужда состоитъ, а потомъ по пословицѣ своей, выжатой лимонъ кидать. ПримЬры сему суть: Анна Алексѣевна Матюшкина, всегда и во время гоненія ея бывшая къ ней привязана, наконецъ отброшена стала; ГраФъ Алексѣй Петровичь Бестужевъ, спомоществующій ей, когда она была Великою Княгинею, во всѣхъ ея намѣреніяхъ и претерпѣвшій за нее несчастіе, при концѣ жизни своей, всей ея повѣренности лишился и послѣ смерти его она его бранила; ГраФъ Никита Ивановичь Панинъ, спомоществующій взойти ей на престолъ, при старости отнятія всѣхъ должностей своихъ видѣлъ и, можеть быть, сіе кончину его приключило; Николай Ивановичь Чечеринъ, служившій ей совсѣмъ возможнымъ усердіемъ и носивший ея милость, толико наконецъ оть нее гнанъ былъ, что безвременно животъ свой окончилъ; Князь Александръ Михайловичь Голицынъ, Фельдмаршалъ, безмолвный исполнитель всѣхъ ея велѣній, безъ сожалѣнія отъ нея умеръ, ибо хотя и извѣстна была еще по утру о его смерти, но тотъ день весела на концертъ вышла и давъ время своему веселію, отходя спросила любовника своего Ланскаго, каковъ Кн. Александръ Михайловичь, и получа извѣстіе о смерти его, сдѣлала видъ тогда за плакать, а сіе и показуетъ колико Фальшивое имѣетъ сердце. Графиня Прасковья Александровна, долгое время ея любимица и другъ, наконецъ была отъ двора отогната и въ печали умерла. По сему да судитъ каждый, могутъ-ли частныя чувствовала дружбы возгнѣздиться по такимъ примѣрамъ въ подданныхъ.
Представивъ сію печальную картину, кажется что уже не настоитъ нужды сказывать: имѣетъ – ли она вѣру къ закону Божію; ибо еслибъ сіе имѣла, тобы самый законъ Божий могь исправить ея сердцѣ и направить стопы ея на путь истины. Но несть, упоенна безразсмысленнымъ чтеніемъ новыхъ писателей, законъ христіанскій хотя довольно набожной быть притворяется) ни за что почитаетъ. Коль ни скрываетъ своихъ мыслей, но оное многажды въ бесѣдахъ ея открываются; а дѣянія иначе доказуютъ, многія книги Вольтеровы, разрушающая законъ, по ея велѣнію были переведены, яко: Кандидъ, Принцесса вавилонская и прочія, и Белизеръ Мармонтелевъ, неполагающій никакой разности между добродѣтели язычниковъ и добродѣтели христианской, не токмо обществомъ, по ея велѣніямъ былъ переведенъ, но и сама участницею перевода онаго была; и терпѣніе, или лучше сказать, позволеніе противныхъ закону браковъ, яко Князей Орлова и Голицына на двоюродныхъ ихъ сестрахъ, и Генерала Баура на его падчерицѣ, наиболѣе сіе доказуютъ. И тако можно сказать, что въ царствованіе ея, и сія нерушимая подпора совѣсти и добродѣтели разрушена стала.
