несколько мгновений все замолкли в ожидании, когда Инжир открывала книгу. Затем она начала перелистывать страницы одну за другой, всё быстрее и быстрее. Милтон уже начал подозревать, не планирует ли она проштудировать весь массивный том за раз, как вдруг она выпалила:
– Вы хоть понимаете, что это?
– Это мы и хотим от тебя услышать, – сказал Рафи. – Это ещё один путеводитель или что?
Инжир покачала головой, затем кивнула, а затем снова покачала.
– Да! – воскликнула она. – Но посмотрите, – она подняла книгу обеими руками. – Принц-лягушка, Оранжерадостный орангутанг, Пальчиковые цветы, Взрывные утконосы, – она переворачивала страницы, демонстрируя подробные иллюстрации и длиннющие разделы, посвящённые каждому из этих существ. – Здесь сотни растений и животных. Может, даже тысячи!
– Это весь Одинокий остров! – воскликнул Гейб. – В одной книге.
– Всё верно, Гейб, – подтвердила Инжир. Она прижала огромную книгу к себе. – И это доказательство, в котором мы нуждались, – доказательство того, что этот остров кишит новыми, неизученными видами. Доказательство того, что этот остров необходимо защитить любой ценой. Мы нашли сокровище!
Инжир издала радостный возглас и закружилась. Милтон подбросил в воздух свою великолепную шляпу и издал восторженный птичий клич. Рафи и Гейб дали друг другу «пять» и обнялись.
Они сделали это! Они действительно нашли сокровище доктора Парадис, и остров спасён!
Инжир вернулась к первой странице, и Милтон изучил её вместе с ней. На картинке был изображён не кто иной, как Потрясущий кенгемур, но этот раздел содержал в себе куда больше информации, чем тот, что имелся в первом путеводителе, а также в нём было предложено латинское название вида (Lemallabus dulcis [22]).
– Я бы наверняка стал самым знаменитым натуралистом в истории, если бы предоставил это в качестве исследования природы, – произнёс Милтон с благоговением.
– Серьёзно, Морской Ястреб? – спросила Инжир.
– Гипотетически, разумеется, – заверил её Милтон. – Это сокровище послужит исключительно цели спасения острова, – он ткнул носком своего туристического ботинка в лиственную сумку. – А что насчёт сумки?
Рафи опустился на колени и начал разматывать лозу, но затем остановился. К сумке была приложена лиственная карточка с запиской.
– «В процессе сбора образцов ни один вид не пострадал», – прочёл он вслух.
Затем Рафи сунул руку в сумку и вынул…
Череп!
Не человеческий (слава богу!). И не череп кенгемура. Он был размером с кулак Рафи с двумя большими хищными клыками и биркой, на которой было написано: Трёхглазый ленивец (Bradypus tri-oculi).
– Ух ты! – охнул Гейб. – Полная сумка костей?
Рафи и Инжир осторожно опорожнили сумку, разложив её содержимое на земле. Там действительно оказались ещё кости, каждая из них была подписана, но было и многое другое. Здесь были цветы и листья, аккуратно засушенные и разложенные по деревянным коробочкам. Были окаменелости, раковины и бесцветные панцири насекомых (какая гадость!). Были банки, мешочки и лиственные конверты, в каждом из которых находились образцы.
– Только посмотрите на это сокровище, – сказал Милтон, оглядывая всё.
– Природоохранные организации и учёные по всему миру поддержат доктора Грина, если это увидят, – произнесла Инжир.
– Плюс у нас есть Мистер Ворчун во плоти, – добавил Милтон. – Все любят милых маленьких… – он замолк и глянул на Мистера Ворчуна, который обнажил свои (пугающе острые) передние зубы, – …э-э, то есть яростных, диких зверей.
– Ой-ёй! – сидя на земле, Рафи вдруг начал закидывать образцы обратно в сумку. – Дай-ка мне это, – сказал он, выхватывая у Гейба из рук тридцатисантиметровый коготь, которым тот ковырялся в носу.
– Что ты делаешь? – спросил Гейб, заменив коготь собственным пальцем.
– Мы не следили за временем, – ответил Рафи. – Солнце сядет примерно через четыре часа, а нам предстоит долгий путь домой. Если не двинемся сейчас, то не успеем вернуться засветло.
Милтон с трудом мог в это поверить, но Рафи был прав. Время каким-то образом пролетело для них незаметно. Инжир начала перекладывать часть своей экипировки в рюкзаки Рафи и Гейба, чтобы в её сумку влез новый путеводитель и мешок с образцами, а Милтон тем временем повернулся к Мистеру Ворчуну, который следил за всеми процессами, связанными с сокровищем, сидя на Да-Нет-Возможном дереве.
– Мистер Ворчун, ты готов? – позвал его Милтон. – Настало время отправляться домой.
Кенгемур, широко улыбаясь и демонстрируя свои торчащие зубы, указал на небо, а затем помахал лапкой, и этот жест нельзя было ни с чем перепутать: он говорил «пока-пока».
– Никаких «пока-пока», – сказал Милтон, смеясь над своим (совершенно очаровательным) новым спутником. – Мы хотим, чтобы ты тоже пошёл с нами.
Мистер Ворчун склонил голову набок. Затем указал наверх, на этот раз более настойчиво, и снова помахал лапкой: пока-пока.
– Сударь, – предпринял ещё одну попытку Милтон, – этот путеводитель и образцы – исключительная находка, и ты тоже. Ты представитель совершенно нового вида животных! Прошу, окажи нам честь сопроводить нас обратно на пляж. Я даже позволю тебе прокатиться у меня на плече.
Мистер Ворчун спрыгнул со своего полуночно-чёрного насеста на опутанное лианами дерево, растущее поблизости. Он помахал, обернувшись через плечо.
Пока-пока.
– Мистер Ворчун, погоди! – воскликнул Милтон, бросаясь следом за своим сильно соскучившимся по фауне приятелем. – Ты нам нужен! Доктор Парадис хотела, чтобы ты нам помог.
Мистер Ворчун остановился, услышав имя доктора Парадис, а затем запрыгнул Милтону на плечо (что было просто божественно… хотя и немного тяжело). Прощебетав несколько фраз на кенгемурском, пушистый зверёк указал на небо, затем на часы, висящие на разгрузочном поясе Милтона, а затем широко развёл руками, словно обнимая большую толпу друзей. Милтон кивал в такт: хотя и понятия не имел, что происходит.
Затем Мистер Ворчун указал на свои глаза, в последний раз помахал на прощание и, прежде чем Милтон успел сказать «Не-е-е-ет!», прыгнул обратно на лианы, легко и быстро поднялся под купол джунглей – и был таков.
– Не-е-е-е-е-е-ет! – прокричал Милтон, протянув к нему руки.
– Хватай его! – проревел Рафи. Он начал карабкаться по лианам, но остановился, поднявшись примерно на метр.
Над ними не было слышно ни звука. Не было никаких признаков сизогузого кенгемура.
Он убежал.
– Мы должны вернуться к Дереву вражелюбия! – воскликнул Милтон, поворачивая к тайному ходу под водопадом. – Мы должны убедить его пойти с нами.
Инжир покачала головой.
– Мы даже не знаем, туда ли он пошёл, – возразила она, – и если он не захочет пойти с нами, у нас не будет времени гоняться за ним. Путеводителя и образцов более чем достаточно. Пора домой.
Путешествие через густые заросли джунглей было далеко не таким долгим теперь, когда они знали, куда идти.
