– Этот лемур был последним. Я была ТАК близка к всемогуществу!
– Как близка? – спросил Мервал.
Опал зыркнула на него.
– Ты что, смеешься?
– Нет. Я действительно думал…
– Это ты только думал, что думал, – отрезала пикси направляясь в главную комнату.
– Только думал… – медленно кивнул Мервал. – а что делать с человеком?
Опал не остановилась.
– О, ты можешь его разделать. Человеческий мозг – отличный увлажнитель. Потом собираемся и сами ищем лемура.
– Пустое тело сбросить в звериную яму?
– О, во имя небес! – всплеснула руками Опал. – я что, должна говорить тебе как делать все на свете? Прояви немного инициативы!
Мервал занавесил вход за своим боссом.
"Значит звериная яма" – думал он
Площадь дубильщиков.
Бриллианты сыпались вниз сверкающим водомадом. Падающие звездочки вспыхивали в свете ламп.
"Это же добыча молдого Артемиса," – пронеслось у нее в голове. "Он бросает мне спасительную ниточку!"
На мгновение громилы были поражены. Их выражение лица напоминало о ребенке, проснувшемся с утра и обнаружившем например плитку шоколада, что сразу привело его в отличное настроение. Они растопырили пальцы, зачарованно смотря за тем, как падают и отскакивают от стен бриллианты.
Затем один из них сбросил оцепенение.
– Des diamants! – вскричал он.
Услышав крик, его приятели сбросили оцепенение и упали на колени, ползая по темной земле в поисках прекрасных камней. Другие ныряли в бочки с жижей, услышав как камушки всплескивают по поверхности.
"Отвлекающий маневр," – думала Элфи."Превосходно."
Она бросила взгляд наверх, как раз вовремя, чтобы увидеть руку убирающуюся в черном квадрате окна.
"Что заставило его сделать это?" – размышляла она. "Это – самое неартемисовское приветствие из всех."
Громила прополз мимо ее ноги, напомнив ей, что положение вещей далеко от нормального.
"Жадность заставила их забыть обо мне, но возможно они вспомнят о своих обязанностях, когда соберут все камни."
Элфи нашла момент отсалютовать юному Артемису, а затем скрылась из его поля зрения шмыгнув в ближайшую аллею. Только чтобы столкнуться нос к носу с отдувающимся Дамоном Кронски.
– Два из двух, – пропыхтел он. – я вас обоих достал. Похоже, сегодня у меня удачный день.
"Да когда же это закончится?!"- не веря своим глазам подумала Элфи."Почему все это продолжается?"
Кронски надавил на нее как разъяренный слон, брови нахмурены за стеклами цветных очков, пот струйками стекал по его лицу, падая с его пухлых губ.
– За исключением того, что у меня сегодня НЕудачный день, не так ли?! – прокричал он, истерические нотки проскальзывали в его голосе. – Тебе виднее. Тебе и твоему сообщничку. Впрочем, моя огненная комната уже позаботилась о нем. Теперь я позабочусь о тебе!
Элфи была в ступоре.
"Артемис мертв?" – пронеслось в ее голове.
Она никогда бы не поверила в это. Никогда. Сколько людей вычеркнули Артемиса Фаула из списков живущих, и скольким из них пришлось об этом пожалеть? Многим. Она была одним из них.
С другой стороны, Элфи доказала, что ее проще убить. Перед ее глазами все плыло, конечности налились свинцом, казалось весь мир рухнул на ее плечи. Единственное чувство обострилось и работало на всю катушку – обоняние.
"Какая ирония. Вдыхать запах голубиного помета перед смертью."
Она слышала как трещат ребра.
"Хотела бы я чтобы Кронски почуял этот запах."
Идея вспыхнула в мозгу, последнее поползновение умирающего существа.
"А почему бы ему не почувствовать это? Это последнее, что я могу сделать."
Элфи ушла глубоко внутрь себя в поисках самого последнего заклинания. Было какое-то свечение глубоко внутри. Недостаточно для экрана и даже для гипноза, но, возможно, достаточно для слабого исцеления.
Обычно целебная магия использовалась для полученных ранений, а отсутствие обоняния у Кронски было врожденным. Его возвращение могло быть опасным, и совершенно точно болезненным.
"О, ну хорошо," – подумала Элфи. "Если ему будет больно, пусть будет больно."
Она подняла руку, минуя предплечье на своем горле, продвигаясь по лици Кронски, призывая всю магию в пальцы.
– В чем дело? – Кронски не выглядел хоть сколько нибудь встревоженным происходящим. – Играешь в "Поймал твой нос"?
Элфи не ответила. Вместо этого она закрыла глаза и сунула два пальца в ноздри Кронски, а затем послала последние искры магии вперед.
– Исцеляй, – сказала она. Сказано – сделано.
Кронски был удивлен, но сначала никак не среагировал.
– Эй, какого… – начал он, а затем чихнул. Чих был так силен, что ударил по ушам и скатил его с жертвы. – Эй, ты что, ребенок, что ты суешь пальцы мне в нос?… – Он чихнул еще раз, теперь еще сильнее. Из каждой ноздри вырвалась струя пара.
– Какая жалкая попытка! Вы люди в самом деле думаете…
Третий чих пронзил все тело. Слезы потекли по лицу Кронски. Ноги дрожали, очки болтались на одной дужке, линзы растрескались.
– О боже мой, – пропыхтел Кронски, когда его конечности стали вновь ему повиноваться. – Что-то не так. Что-то поменя…
И тут запах удариз ему в ноздри.
– Ааррргх… – сдавленно произнес Кронски и начал кричать. Его суставы сжимались, ноги дергались, пальцы прокалывали дыры в воздухе.
– Ого, – только и сказала Элфи, массируя горло. – Его реакция сильнее, чем я ожидала.
Запах был отвратительным, но взглянув на Кронски можно было подумать, что он умирает. Чего не учла Элфи, так это силы проснувшегося вновь обоняния доктора, сравнимого с первой в жизни картиной, когда едва родившись открываешь глаза, или с эйфорией от первого сделанного шага. А площадь обеспечила все то же самое, но в худшую сторону. Возьмите ядовитый шарик, погрузите в колючки и навоз, замотайте бинтами с гноем, прокипятите в котле с испражнениями, поднесите это к своему носу, и вы поймете ЧТО почувствовал Кронски. Этот запах сводил его с ума. Он лег на спину, таращась в небо.
– Гаденыш, – сказал он, повторяя слова снова и снова, как заклинание. – Гаденыш, гаденыш. Фаул, Фаул.(1)
Элфи опистилась на колени и сплюнула на сухой песок. Все ее существо как будто было отделено от души. Одного взгляда на Кронски было достаточно, чтобы понять: нет смысла спрашивать его о чем либо. Глаза выжигателей в текущий момент был лишен способности мыслить связно.
"Возможно это и к лучшему," – подумала она. "Зато он какое-то время не будет возглавлять всякие всемирные организации."
Элфи что-то заметила. Одна из линз раскололась окончательно, открывая глазное яблоко. Радужная оболочка была странного фиолетового цвета, почти такого же темного как и очки. Но не это привлекло внимание Элфи. Роговица глаза в районе белка была испещрена маленькими лопнувшими капиллярами.
"Его загипнотизировали," – поняла Элфи. "Кто-то из волшебного народца контролирует его."
Она поднялась на ноги и в одном ботинке похромала в сторону аллеи, а голоса дерущихся жадин-громил стихали позади.
"Если в это дело впутан кто-то из волшебного народца, то все не то, каким кажется. А если все не то, каким кажется, то может быть Артемис все еще жив."
Под штаб-квартирой выжигателей.
Мервал Брилл рассматривал себя в хромированой двери морозильной камеры.
"А я красивый парень," – Думал он."А халат, прикрывающий брюшко, мне очень идет."
– Брилл! – позвала Опал из своего офиса. – Как там дела с мозговой жидкостью?
Мерв аж подпрыгнул.
– Как раз выкачиваю, мисс Кобой.
Пикси навалился на каталку с человеком и покатил ее по короткому коридору, ведущему в саму лабараторию. Застрять в этом предприятии с Опал Кобой было не прогулкой по парку. Только они трое, день за днем выкачивающие мозговую жидкость. Опал могла бы нанять тысячу помощников по лаборатории, но она была сверхпараноиком во во всем, что касалось секретности. Ее мания преследования была столь сильна, что она стала подозревать вещи и растения в шпионаже.