Мария Карп. Оруэлл в Испании
«После Испании я знал, что мне делать…»
Летом 1936 года в Испании началась гражданская война. На выборах 1936 года победил Народный фронт — объединение левых партий разного толка, а через пять месяцев правые, под руководством генерала Франко, подняли мятеж и республиканскому правительству пришлось обороняться. Фашистов поддержали монархисты и сильное в Испании католическое духовенство, а правительство — анархисты, социалисты и немногочисленные тогда коммунисты. События в Испании всколыхнули весь мир. Год спустя Оруэлл писал «Когда 18 июля разгорелись бои, в Европе, наверное, не было антифашиста, в чьем сердце не затрепетала бы надежда. Казалось, что наконец-то демократия попытается противостоять фашизму»[1]. Тысячи европейцев и американцев ринулись в Испанию добровольцами. Оруэллу, заканчивавшему работу над книгой «Дорога на Уиган-Пир», удалось это сделать только в декабре.
Тогда считалось, что ехать воевать в Испанию можно, лишь заручившись поддержкой какой-нибудь левой партии, и поскольку генеральный секретарь Британской компартии Гарри Поллит Оруэллу в такой поддержке отказал, тот попросил рекомендации у руководителей Независимой лейбористской партии. НЛП была связана в Испании с тамошней Рабочей партией марксистского единства (Partido Obrero de Unificación Marxista) — ПОУМ. Эта партия возникла незадолго перед тем, в 1935 году, в результате объединения Рабоче-крестьянского блока сторонников Бухарина с Коммунистической левой партией Испании. ПОУМ, так же как и британская НЛП, резко осуждала сталинские показательные процессы. Возглавлял ее Андрес Нин, который девять лет (с 1921-го по 1930-й) прожил в Советском Союзе. Вернувшись в Испанию, он пытался объединить антисталински настроенных коммунистов, был связан с Троцким, однако вскоре порвал с ним, объединившись со сторонниками Бухарина — так и образовалась ПОУМ.
В ходе революции, в сентябре 1936 года, в автономной Каталонии сформировалось новое правительство (Генералидад). Осуществившие революцию и практически с июля правящие в Каталонии анархисты решили пойти на компромисс с правительством, находившимся у власти с февраля. Таким образом в новом правительстве объединились: Левая республиканская партия (ее лидер, Луис Компанис, был бессменным главой Генералидада), две организации анархистов: Национальная конфедерация трудящихся (СНТ) и Иберийская федерация анархистов (ИФА), а также другие партии Народного фронта, в частности, коммунисты, представленные двумя враждующими партиями — антисталинской ПОУМ, поддерживавшей анархистов, и просталинской ПСУК (Partit Socialista Unificat de Catalunya — Объединенная социалистическая партия Каталонии).
В это время, в конце сентября, характер войны в Испании стал радикально меняться — из гражданской война превратилась, по выражению крупнейшего британского историка Энтони Бивора, в «мировую войну по доверенности»[2]. Невзирая на заключенный в августе 1936 года «пакт о невмешательстве», в Испанию начало поступать оружие из-за границы: франкистам его посылали Гитлер и Муссолини, республиканцам — Сталин.
Поначалу отнесшийся к гражданской войне равнодушно, Сталин к сентябрю сообразил, как обратить испанский конфликт себе на пользу и приобрести при этом внутреннюю и международную поддержку[3]. Главной задачей Сталина было превратить Испанию в свой плацдарм, а для этого добиться усиления Испанской компартии в правительстве Испании настолько, чтобы республика послушно выполняла волю Москвы[4]. При этом он хотел и выглядеть антифашистом в глазах мира, и свести счеты с собственными политическими противниками, и не напугать западные демократии — Францию и Великобританию, которые сохраняли нейтралитет.
СССР был единственным поставщиком оружия республиканскому правительству, и потому оно вынуждено было с ним считаться, а часто и просто подчиняться ему. Советскому послу Розенбергу благодаря симпатизировавшим ему членам правительства удалось стать чем-то вроде заместителя премьер-министра и принимать участие в заседаниях Совета министров[5]. В стране постоянно находилось 700–800 военных советников из Советского Союза (в общей сложности в Испанию их было направлено 2044) и большое количество сотрудников спецслужб[6].
Однако для полного успеха Сталину необходимо было убрать с пути своих противников. Анархисты ускользали от влияния коммунистов, но главное — Сталину активно противостояла ПОУМ. Еще до революции, в феврале 1936 года, всего через пять дней после победы Народного фронта на выборах, секретариат Коминтерна отдал распоряжение компартии Испании повести «энергичную борьбу против контрреволюционной троцкистской секты»[7]. Троцкистской сектой называли ПОУМ, нимало не смущаясь тем, что Троцкий решительно осуждал политику своего бывшего сторонника Андреса Нина и не желал иметь с возглавляемой им партией никакого дела.
16 декабря 1936 года «Правда», может быть, несколько преждевременно сообщила, что «в Каталонии началось уничтожение троцкистов и анархо-синдикалистов: их будут истреблять до победного конца с той же энергией, с какой их истребляли в СССР»[8]. В тот же день под давлением коммунистов из Каталонского правительства исключили Нина.
Оруэлл, приехавший в Испанию через девять дней после исключения Нина, ничего этого не знал. Более того, он не имел никакого понятия о различиях между испанскими левыми партиями, и многочисленные аббревиатуры вызывали у него только раздражение. Но его покорила революционная атмосфера, царившая в декабре в Барселоне. За восхитительное чувство всеобщего равенства, которое он испытал там в первые дни, стоило сражаться, ради него стоило терпеть тяготы фронта. Тяготы, надо сказать, практически не сопровождались реальными боями — на Каталонском фронте не было современного оружия. Оружие, присылаемое из СССР, направлялось в Мадрид — посылать его в автономную Каталонию, где влияние коммунистов тогда было еще незначительным, Сталин боялся.
«Бить фашистов», о чем мечтал Оруэлл, в таких условиях было невозможно. Раздосадованный медлительностью ПОУМ и разделявший в тот момент точку зрения коммунистов «сначала война, потом революция», Оруэлл готов был перевестись в коммунистические Интербригады и сражаться на Мадридском фронте. Однако для того чтобы это осуществить, надо было с фронта вернуться в Барселону, а отпуск все откладывался и откладывался, не в последнюю очередь, очевидно, именно потому, что Джон Макнэр, руководивший отрядом британцев, посланным Независимой лейбористской партией, опасался, что, если Оруэлл перейдет в Интербригаду, за ним последуют и другие, а это могло бы нанести немалый урон престижу НЛП[9]. Хотя в ополчение Оруэлл записался под своим настоящим именем — Эрик Блэр, — его товарищи знали, что рядом с ними воюет писатель Джордж Оруэлл, и гордились этим. Долгожданный отпуск был разрешен только в конце апреля.
