Шепелев Алексей Лаврентьевич
В небе и на земле
Шепелев Алексей Лаврентьевич
В небе и на земле
{1}Так обозначены ссылки на примечания. Примечания в конце текста книги.
Аннотация издательства: В книге правдиво рассказывается о героическом и самоотверженном труде инженерно-технического состава многих авиационных соединений, а также 17-й воздушной армии. В годы Великой Отечественной войны автор служил там главным инженером. Он и его подчиненные обеспечивали бесперебойную боевую работу летчиков на Ленинградском, Калининском, Волховском, Северо-Западном, Воронежском и 3-м Украинской фронтах. С одинаковой душевной теплотой автор пишет как о крупных авиационных начальниках, так и о рядовых тружениках, которые своей кропотливой работой на земле готовили наши победы в воздухе. Его книга рассчитана на широкий круг читателей.
Содержание
Часть первая
Время бурных потоков
Суровая юность
Путевка в небо
Новый, скоростной
Началась вторая мировая
Накануне грозных испытаний
Часть вторая
Тревожная ночь
Огненное лето
В кольце
Дорога жизни
Барьеры новой техники
Прорыв блокады
Часть третья
Затишье предвещает бурю
Курская битва
Освобождение Донбасса
Курс на Балканы
В долине Дуная
На венском направлении
Когда отгремели бои
Примечания
Часть первая
Время бурных потоков
Серебряной стрелой взметнулся в небо истребитель, сверкнул на солнце и исчез в бездонной синеве, оставив за собой белоснежную борозду инверсионного следа.
Ныне Отчизну надежно охраняют самые совершенные реактивные самолеты, обладающие и огромным потолком, и сверхзвуковой скоростью, и мощным вооружением. Пятый океан стал уже тесен, и сегодня наш крылатый народ смело и уверенно штурмует космос.
Слова известного марша: "Мы рождены, чтоб сказку сделать былью..." наполняются новым, более глубоким смыслом. Но мне хорошо памятен и вчерашний день отечественной авиации.
Летом 1913 года мой родной город Ростов-на-Дону был взбудоражен вестью о том, что на местном ипподроме известный авиатор Сергей Уточкин совершит головокружительный полет на аппарате тяжелее воздуха. С афиш, расклеенных на заборах, задорно улыбался спортсмен в кожаной куртке и летном шлеме. Художник изобразил рядом и диковинный аэроплан, напоминавший чем-то этажерку.
В назначенный для полетов воскресный день пестрые толпы людей и вереницы экипажей двинулись на городской ипподром, превращенный в летное поле. Там неумолчно гремел духовой оркестр, а возле празднично украшенного входа бойкие торговцы продавали мороженое и фруктовую воду.
Поскольку входной билет на ипподром был нам не по карману, мы с отцом, как и многие неимущие горожане, расположились на ближайшем холме, с нетерпением ожидая, когда аэроплан поднимется в воздух.
Звуки умолкшего оркестра сменились сердитым ревом мотора. Видно было, как быстро завертелся пропеллер и позади крылатой машины заколыхались волны травы. Любопытствующая публика шарахнулась в стороны.
Аэроплан, словно нехотя, тронулся с места и, покачиваясь, покатился по полю, все убыстряя свой бег. Затем он плавно оторвался от земли.
- Полетел, полетел! - раздались ликующие возгласы. - Ур-ра!..
Совершая круг над ипподромом, аэроплан с оглушительным рокотом пронесся низко над холмом, и на нас из кабины глянул летчик. Мне особенно запомнились его непомерно большие очки, отчего он показался каким-то сказочным чудовищем.
Самолет не на шутку переполошил мирно стоявших лошадей, и бородатые извозчики принялись грозить пилоту кнутовищами. А некоторые пожилые женщины начали даже креститься.
Таких, конечно, было немного. Большинство ростовчан горячо аплодировали первым успехам отечественной авиации. А я с каким-то замиранием и боязнью следил за аэропланом и радостно захлопал в ладоши, когда он благополучно приземлился...
Всему миру известно, что Россия является родиной авиации. Первый в мире самолет изобрел наш талантливый соотечественник А. Ф. Можайский. Выдающиеся русские ученые Н. Е. Жуковский, К. Э. Циолковский и другие заложили основы авиационной науки, вооружили человечество законами аэродинамики, теорией воздухоплавания, реактивного движения и космических полетов.
Но из-за косности царского правительства и экономической отсталости страны русская авиация в дореволюционное время развивалась медленно. А ведь наша Родина и тогда была богата талантами. Основоположник "мертвой петли" и высшего пилотажа. П. Н. Нестеров, его соратники К. К. Арцеулов, М. Н. Ефимов, Е. Н. Крутень и другие крылатые рыцари неба своими дальними перелетами, рекордами и новаторством внесли неоценимый вклад в развитие отечественной и мировой авиации.
К героической когорте богатырей пятого океана принадлежал и Сергей Уточкин. О нем ходили легенды. Он не раз отличался на международных авиационных состязаниях, первым в России совершил полет над Черным морем.
Сергей Уточкин был разносторонним спортсменом. Он считался одним из первых мотоциклистов и автомобилистов России, известным яхтсменом, пловцом, футболистом, конькобежцем.
Уточкин летал на очень несовершенных аэропланах и поэтому попадал в сложные ситуации, терпел аварии. А поскольку парашютов тогда не существовало, он падал на землю вместе с обломками своей машины, не раз жестоко разбивался. Поднятый врачами на ноги, Уточкин с еще большей решимостью продолжал летать. Гонимый нуждой, замечательный спортсмен иногда шел на самые рискованные эксперименты. А на его все возрастающей славе наживались владельцы аэропланов и ловкие дельцы. Словом, это был человек большой, но трудной судьбы.
Я не помню, на каком типе самолета Сергей Уточкин демонстрировал свое мастерство перед ростовчанами. Но безошибочно могу сказать: на машине с очень низкими летно-техническими данными. Да и откуда они тогда могли быть высокими?
В то время лишь немногие могли предсказать авиации великое будущее. Еще меньше людей могли утверждать, что за сказочно короткий исторический срок она станет реактивной, сверхзвуковой. И вот мы, свидетели первых полетов крылатых машин, стали современниками космической эры.
Думал ли я в тот памятный летний день 1913 года, что рано или поздно свяжу свою жизнь с авиацией? Не помню, не знаю. Но случилось именно так. Об этом мне и хочется рассказать в своей книге.
Суровая юность
Когда рассказываешь о пройденном и пережитом, память невольно воскрешает наиболее яркие картины далекого детства. Вот и теперь мне живо вспомнилась и семья, и вся моя жизнь в те суровые годы.
