М. Колесникова - Рихард Зорге

О замечательном разведчике Герое Советского Союза Рихарде Зорге за короткий срок создана целая литература, и количество книг о нем с каждым годом растет. Это свидетельствует о непреходящем интересе к личности Зорге, к делам его организации, действовавшей на территории Китая и Японии.

Рихард Зорге пришел в советскую военную разведку в годы резкого обострения международной обстановки. Он был коммунистом, патриотом Родины и всегда брал на себя самое трудное, самое ответственное дело. Марксист-теоретик, ученый-социолог Рихард Зорге считал для себя обязательным практическое участие в обороне Советского Союза против агрессии международного империализма.

Свой долг перед Родиной Зорге выполнил до конца. Его донесения о происках врагов Советской страны, о планируемом нападении фашистской Германии на СССР имели огромное значение. Острие деятельности организации Зорге было направлено против гитлеровской Германии, информация о германо-японских отношениях имела превентивный характер. Зорге был другом японского и китайского народов, последовательным интернационалистом, борцом за мир во всем мире.

В предлагаемой книге рассказывается не только о Рихарде Зорге, но и о его друзьях и соратниках, о сложных условиях, в которых им приходилось работать; приводятся некоторые данные из биографии Зорге, неизвестные ранее читателю.

В зарубежной литературе деятельность соратников Зорге обычно характеризуется поверхностно, А ведь это были люди, беззаветно преданные родине трудящихся всего мира – Стране Советов, пламенные антифашисты, сознательно подчинившие всю свою жизнь идее борьбы за мир. Даже постоянная угроза гибели не могла поколебать их убежденности в правоте своего дела.

Они были идейными борцами, рыцарями без страха и упрека, и в этом величие их подвига. Ни пытки, ни голод, ни одиночное заключение в японских застенках не сломили их мужества.

Возникшая еще в 1930 году на территории Китая организация Зорге перенесла свою деятельность в 1933 году на территорию Японии и в условиях беспрестанной слежки активно функционировала до дня ареста – 18 октября 1941 года. Одиннадцать лет борьбы явились хорошей школой для ее членов, Они идейно выросли, закалились, познали высшую радость – радость победы над темными силами зла, Воспитателем, вдохновителем этого своеобразного коллектива был Рихард Зорге.

Видный общественный деятель ГДР профессор Эрих Корренс, который хорошо знал Зорге еще в годы первой мировой войны, сказал о нем: «Влияние Рихарда Зорге на всех людей, с кем ему доводилось встречаться, было колоссальным. И кто знает, может, и я не стал бы тем, кто я есть, не будь Рихарда».

Свою разведывательную деятельность Рихард Зорге считал продолжением партийной работы в особых условиях. Его боевые соратники все свои действия также расценивали как выполнение партийного долга.

Все они были антифашистами и убежденными борцами за мир во всем мире. Этап за этапом складывалась организация единомышленников, готовых на любые жертвы ради великой цепи. Рихард Зорге, Одзаки Ходзуми, Бранко Вукелич, Мияги Етоку отдали жизнь за светлое будущее человечества. Макс Клаузен и Анна Клаузен встретили День Победы.

Положив в основу этой книги записки Зорге, составленные им в тюрьме, мы привлекли и другой документальный материал – воспоминания и записки соратников Зорге и людей, близко знавших его. Достоверность была нашим девизом.

Авторы приносят благодарность коллективу журналистов, переводчиков и работников архивов, оказавших помощь в работе над книгой.

Отправная точка жизни… Она не обязательно должна совпадать с местом и днем рождения. Но Рихард Зорге всегда придавал особое значение именно тому факту, что родился он на юге России, на Апшеронском полуострове: "Я родился на Южном Кавказе, и этот факт из моей жизни я всегда помнил".

Первые слова, которым он научился, были русские слова: до четырех лет он не знал немецкого языка. Его мать Нина Семеновна Кобелева, дочь подрядного рабочего на железной дороге Баку – Сабунчи – Черный город, выросла на Апшероне, была привязана к его мрачной красоте всем сердцем, а очутившись позднее за границей, до конца своих дней тосковала по родине, и эта тоска передалась Рихарду.

В глубинах его сознания навсегда осталось ощущение просторов России, ласкового света зеленого Каспия, снеговых громад Кавказа. Промысловые поселки, пропахшие нефтью, – Сабунчи, Сураханы, Раманы, Балаханы, Бюль- Бюли. Тяжелый зной, который не смягчается даже ветром хазри. Край нефти… Она сочится из-под ног, пропитала казармы и катухи – убогие жилища рабочих. Черные дощатые вышки, масляно блестящие нефтяные озера, в которых гибнут неосторожные птицы… Русская речь мешается с азербайджанской, армянской, с персидской, грузинской, с английской, немецкой, французской, шведской…

В разговорах и в письмах мать называла Россию родиной; так же привык думать о России и Рихард. Мать и старшие братья Герман и Вильгельм по вечерам пели тягучие мечтательные русские песни.

«Наша семья во многих отношениях значительно отличалась от обычных семей берлинских буржуа, – напишет он потом. – В семье Зорге был особый образ жизни, и это наложило на мои детские годы свой отпечаток, я был непохож на обычных детей… Во мне было нечто такое, что несколько отличало меня от других…»

Вот почему в интимной беседе со своим другом Эрихом Корренсом Рихард Зорге мог воскликнуть:

«Я, может быть, слишком русский, я русский до мозга костей!..»

Нина Семеновна Кобелева была из бедной семьи. Когда ее родители умерли, на руках у двадцатидвухлетней Нины остались шестеро братьев и сестер, которых нужно было кормить, одевать, обувать. В это время к ней посватался сорокалетний немецкий техник с нефтепромыслов Адольф Зорге, красивый, представительный мужчина с роскошной бородой. Он был вдовцом. Где-то в Германии проживали у родственников его дочери Амалия и Эмма. После недолгих раздумий Нина Семеновна согласилась выйти за него замуж. Они обвенчались и стали жить в большом двухэтажном доме в деревне Сабунчи. В своем рабочем кабинете Адольф Зорге повесил портреты предков: некоего пастора Георга Вильгельма Зорге из Бетау и его супруги Хедвиги Клотильды, в жилах которой текла и славянская кровь. Георг Вильгельм был нарисован художником в одеждах священнослужителя; такой портрет в кабинете потомка мог служить лучшим паспортом его благонадежности. А техник Адольф Зорге хотел казаться благонадежным, опорой империи, добропорядочным буржуа. Пастор и Хедвига Клотильда имели десять детей, столько же хотел иметь и Адольф Зорге.