— А, ты, значит, пришел назад. Все как с гуся вода!
Он помолчал, оглядывая посеревшую от пыли повязку на голове Фреда, его замызганное рубище. Потом сказал немного раздраженно:
— Приведи себя в порядок. Сегодня воскресенье.
Юноша отступил в сторону. Мистер Коуви с женой направились к ожидающем их открытой коляске. Фред повернул к черному ходу, и мистер Коуви закричал ему вслед:
— Да затони там свиней, что забрались вечером на нижнее поле. Будь хорошим мальчиком!
Хозяин перегнулся через борт сиденья, помахал Эмилии, дернул вожжи и покатил по дороге, сидя рядышком со своей доброй женой. Прелестная картинка! Эмилия видела, что Фред стоит возле дома и со странным выражением лица глядит на дорогу.
Эмилия никак не могла забыть его возвращение, его торжественный марш по дороге. Нелепые, фантастические мысли роились в ее голове. Неужели рабы действительно умеют думать, как люди? Этого малого Коуви избил до полусмерти. А он явился так, словно все ему нипочем! Толстокожий, сразу видно! И эта его большая голова! До сих пор Эмилия даже не замечала, какая она у него огромная.
Добродушие Коуви ее не обмануло. Он никогда не порол рабов по воскресеньям, но можно поручиться, что парень получит от него завтра хорошую трепку.
В понедельник Эмилия проснулась рано и, вспомнив вчерашнее лицо Фреда, сбежала вниз. Похоже, что мистер Коуви подсократил сегодня утреннюю молитву. Это неспроста, очевидно, он что-то задумал. Эмилия слышала, как он велел Фреду вычистить хлев. Значит, его не посылают в поле с другими. Коуви задержался в доме на несколько минут, укрепляя ручку на своей плети.
Эмилия всегда старалась уйти куда-нибудь во время этих ужасных порок. Люси дразнила ее мокрой курицей. Однако сегодня странное возбуждение охватило Эмилию. Она хотела видеть, что произойдет. Во двор она решила не выходить, но, когда сестра отвернулась, Эмилия выскользнула из кухни и почти бегом взобралась по лестнице. Окошко ее мансарды выходило во двор.
Было уже совсем светло. Коуви и надсмотрщик стояли в нескольких шагах от черного хода. Хьюз держал в руках веревку с петлей на конце и тихо что-то объяснял Коуви, который очень внимательно его слушал. Эмилия видела их совершенно отчетливо, но не могла разобрать ни одного слова из разговора. Потом она заметила, что Фред распахнул двери хлева и подложил под них камни. Мужчины повернулись и стали наблюдать за ним. Ничего не скажешь, парень взялся за дело с охотой и зря не терял времени. Сейчас он готовился выводить из хлева быков.
Хьюз было ушел, но потом вернулся и что-то сказал. До нее долетел ответ Коуви:
— Ступай, я обойдусь без тебя.
Эмилия обратила внимание на то, как Фред управлялся с быками. Казалось, что он совсем не боится этих норовистых животных. Коуви тоже наблюдал за ним. Эмилии не было видно, куда он спрятал свою плеть. В руке он держал веревку, которую дал ему Хьюз. У Фредерика что-то не ладилось с одним из быков. Юноша шагнул назад и полез по приставной лестнице на сеновал.
Стоило Фреду повернуться спиной, как Коуви молнией пересек двор и очутился рядом с ним. Это было сделано так неожиданно и бесшумно, что Эмилия тихо вскрикнула. Она поняла маневр Коуви еще до того, как тот ухватил Фреда за ногу и сильным рывком сдернул его на землю. Он уже затягивал петлю вокруг ног юноши, но внезапно Фред подскочил и, развернувшись, как пружина, всем cвоим гибким телом, обрушился на хозяина, а рукой схватил его за горло. Эмилия крепко вцепилась в подоконник и высунулась во двор. Теперь оба они лежали на земле, и раб подминал под себя хозяина. Юноша ослабил пальцы. Эмилия хорошо разглядела запрокинутую физиономию Коуви. Он пыхтел и отдувался, но не боль, а растерянность придала такое странное выражение этому побелевшему лицу. Юноша спрыгнул и встал, готовый к отпору, пока хозяин медленно и неуклюже поднимался с земли.
— Ты что, сопротивляешься, негодяй? — хрипло крикнул Коуви.
А Фредерик, готовый к прыжку, с занесенным кулаком, вежливо проговорил:
— Да, сэр. — Он тяжело дышал.
Коуви попытался схватить его, но Фред отпрыгнул в сторону. Коуви так завопил, что Люси выскочила из дома.
— Хьюз! На помощь! Хьюз!
Дошедший уже до середины поля Хьюз повернулся и побежал обратно. Фред между тем стоял твердо; он не собирался нападать сам, но был на страже.
«Мальчишка-раб взбесился!» Эмилия слышала, что на рабов иногда такое находит. Надо сойти вниз и помочь Коуви. Иначе их всех могут ночью перебить. Но почему-то она не могла отойти от окна. Не могла оторвать глаз от этой невероятной картины: безгласный раб, подняв голову, твердо и прямо стоит перед хозяином! Оказывается, он ростом почти с Коуви!
Во двор примчался Хьюз и набросился на Фреда. Но тот дал ему такой сильный пинок в живот, что ошеломленный Хьюз, шатаясь, отступил. Коуви тупо воззрился вслед своему надсмотрщику. Черномазый ударил ногой белого человека! Коуви невольно отпрянул, хоть и без всякой нужды, так как Фред даже не двинулся в его сторону. Он стоял на месте и спокойно ждал, готовый отбить любое нападение. Коуви смерил его взглядом.
— Ты что ж, и дальше будешь сопротивляться?
В вопросе хозяина послышалось что-то жалобное.
Эмилия подавила желание расхохотаться. Она еще больше высунулась из окна: надо услышать его ответ. Голос юноши донесся до нее совершенно отчетливо, он звучал твердо, уверенно:
— Да, сэр. Меня больше нельзя бить. Нельзя никогда.
Теперь Коуви всерьез перетрусил. Он осмотрелся вокруг: где его плеть? Хоть бы палку какую найти или еще что-нибудь… Хьюз уже пришел в себя и стоял с ним рядом.
— Я принесу ружье! — прорычал он.
Коуви вздрогнул, но тихо ответил, скривив рот:
— Оно в передней.
Эмилия увидела, что Хьюз с лицом, покрытым багровыми пятнами, бросился к дому. До нее донесся визгливый голос сестры и громкая брань Хьюза. Она догадалась, чего требует Люси: чтобы они не смели убивать раба, принадлежащего капитану Олду.
А тот даже не пошевелился. Он не спускал глаз с Коуви, заметившего суковатую палку, которая валялась возле конюшни. Коуви начал потихоньку подвигаться к ней.
Эмилия почти задыхалась, у нее тряслись колени. Хватаясь онемевшими пальцами за неровные ступени приставной лестницы, то и дело проваливаясь ногами, она сползла со своего чердака. Ноги ее подкашивались, когда она очутилась на площадке второго этажа. Злобный голос Хьюза все еще раздавался на крыльце. Эмилия глянула через перила вниз, в темную переднюю. Ружье нельзя было рассмотреть.
Какие-то страшные тени, казалось, цеплялись за юбку Эмилии, ступеньки дрожали и скрипели под ногами, как ни старалась она спуститься бесшумно. Ее замутило от застоявшегося там тяжелого запаха. Холодными, трясущимися руками схватилась она за ствол ружья, которое оказалось в углу, и, когда входная дверь открылась, она уже успела взбежать на второй этаж. Выше подняться она не осмеливалась и, прижавшись к стене, взволнованно ловила звуки из передней. Она слышала, как Хьюз грохочет внизу своими тяжелыми сапожищами, сшибая с мест какие-то предметы, слышала его ругань — сначала негромкую, потом перешедшую в яростный рев. В нескольких футах от нее была приоткрыта дверь в комнату. Прижимая к себе ружье, Эмилия на цыпочках проскользнула туда.
