Оглянувшись и открыв глаза, Тетерин стряхнул с себя наваждение и огляделся по сторонам. Все вокруг тоже приходили в себя, потряхивая головой и удивляясь увиденному.
- Ну, что видел? - спросила Евдокия.
- Потрясающе! - гоготнул Сергей Михайлович. - Представляешь, сегодня у меня на приеме был один питекантроп в смокинге, и я, когда он ушел, мельком, полуосознанно подумал: «На завод бы тебя да за станочек!» Подумал и немедленно забыл об этой мысли. А сейчас вдруг четко увидел эту гориллу за токарным станком. Ну и ну!
- А я-то думала, ты за час до нашей встречи мечтал обо мне, - обиделась Евдокия.
Эх! Надо было ему ей наврать! Но уж поздно.
- А тебе что привиделось? - спросил он.
- Хотела сказать, а теперь не скажу, - продолжала она дуться.
- Вы думаете, я гипнотизер, - снова зазвучал голос Вернолюбова. - Нет, я не гипнотизер. Я - ч-носец. Человек, несущий Ч. Как крестоносец. После того как мне открылась великая тайна Ч, подобно тому как пророку Мухаммеду Коран, а пророку Моисею Скрижали, во мне родились необыкновенные способности. Но все они подпитываются лишь одним - верою в Ч. И вот теперь я приглашаю вас всех познать эту веру и научиться всему тому, чем владею я. А я обладаю очень многим и могу сделать вас могущественными. Такими, какими вы не сделаетесь ни при какой другой религии. Но вы должны будете все сохранять в глубочайшей тайне. Сейчас вы подумаете и решите, как вам поступить. Решение это ответственное и может навсегда переменить вашу жизнь, а потому взвесьте все как можно тщательнее, не спешите, подумайте, почувствуйте. Если кто-то остался совершенно равнодушен, уходите, не мешкайте, бегите прочь. Но придет час Ч, и вы окажетесь среди непосвященных, и тогда - горе вам. Вы останетесь без благодати Ч. И я не позавидую вам тогда. Думайте. Решайте. Я не тороплю вас.
Один парень в третьем ряду встал сразу и направился к выходу.
- Не надо, Слава! Прошу тебя! - воскликнула его девушка. Видимо, она привела этого Славу сюда точно так же, как Евдокия привела Сергея Михайловича.
- Можешь оставаться, если хочешь, - прорычал Слава.
- Да, я останусь, - твердо и злобно отозвалась девушка. - Я-то останусь. А ты можешь уходить, если тебе не дорога я и не дорог самому себе ты сам.
Парень замешкался, посмотрел внимательно на девушку, но все же пошел прочь, прокряхтев:
- Эх ты! Дурочка!
Сергей Михайлович подумал, что и ему бы надо спасаться отсюда. Но, с другой стороны, что тут такого опасного? Подумаешь, Ч! Подумаешь, гипноз! Забавное, кстати, времяпрепровождение. И он не пошел следом за Славой.
- За то, что ты остаешься, - прощен, - улыбнулась Евдокия.
- А можно один вопрос? - раздался женский голос за спиной у Тетерина. Он принадлежал той, которая состояла при англоиде.
- Пожалуйста, сколько угодно вопросов, - живо отозвался Святослав Зиновьевич.
- Вот тут наш гость из дружеских Соединенных Штатов Америки интересуется, - продолжила «состоящая при». - Мистер Джереми Браун, из академии сверхспиритуальных художеств, город Орландо, штат Флорида. Он спрашивает, как быть народам, у которых слова «честь», «чистота» и тому подобные не начинаются с буквы Ч? Эти народы что, безнадежно обделены?
- Скажите мистеру Брауну, - ответил Вернолюбов, - что все это познается не с первого занятия. Путь познания Ч очень долог. Конечно, дорогой мистер Браун, по-английски «честь» - honor, а «чихать» - to sneeze. Они не содержат в себе Ч. Хотя слово «чесать» Ч содержит - to scratch. Но не в этом дело. Вы спросите мистера Джереми Брауна, на каком языке он чихал?
По залу прокатился веселый смех.
- А на каком языке он чесал свою левую ладонь? - продолжал Святослав Зиновьевич. - Священное Ч принимает к себе все народы. Просто через русский язык легче познать Ч. Я рад, что к нам заехал гость из далекой Флориды. Я дам вам, мистер Браун, один американский адрес. У меня есть в Америке адепт, который уже начал обучать американцев познанию Ч.
В переднем ряду зааплодировали. Весь зал подхватил овацию.
«Дурдом!» - подумал Тетерин, но тоже похлопал в ладоши.
- Судя по этим аплодисментам, - приосанился Вернолюбов, - здесь есть люди, готовые стать новициатами нашего общества. Теперь мы сделаем так: тот, кто хочет продолжить вхождение в Ч, подойдет сейчас к столу и положит на стол все, что у него имеется в наличии. Я имею в виду деньги. Все без остатка, ибо Ч видит все. Тот, кто хочет утаить приношение, лучше пусть уходит следом за тем малодушным Славой.
- Это самое главное испытание, - сказала Евдокия. - На жадность. Иди и соверши приношение. Не волнуйся, у меня деньги есть, я потом поделюсь с тобой, если надо.
- Я облегчу вашу задачу, - говорил тем временем Вернолюбов. - У вас сейчас зачешется правая ладонь. Чакра щедрая, дароносная подскажет вам путь в Ч. Эти деньги необходимы нам для проведения дальнейших занятий, для аренды помещений и всякого такого прочего. Не вам мне объяснять. Вы все люди умные.
Тут Сергей Михайлович услышал недовольный ропот мистера Брауна у себя за спиной. Видать, у того много было в бумажнике. Да и у Тетерина немало. Шутка ли - четыреста долларов? Да поллимона нашими. Ну, сотню баксов можно было еще выложить ради спокойствия Евдокии. Все-таки ч-носец Вернолюбов заслужил. Распинался тут, затрачивал энергию на чих, чес и прочее мечтание.
Сергей Михайлович встал и нерешительно направился к столу на сцену. Неужели все отдать? А с другой стороны, как они, эти баксы, были сегодня заработаны? На таком же халявном шарлатанстве. Но ведь Сергей Михайлович - ученый, палеоантрополог, разработчик новой теории значения надбровных дуг у синантропов. Кто виноват, что ради продолжения истинно научных изысканий ему приходится шарлатанить, заниматься черепословием с нынешними питекантропами? Разве он виноват в этом? Нет, не он. Он не ходил защищать «Белый дом» в девяносто первом и не очень-то ликовал в девяносто третьем. Он давно видел, что к власти приходят питекантропы в малиновых пиджаках и шестисотых «мерседесах» и не приветствовал их. Так что…
Подойдя к столу, он извлек из кармана бумажник и смело взглянул в глаза ч-носца, как смотрят в глаза смерти. В глазах у Святослава Зиновьевича он прочел целую оду его щедрости, но, прочтя ее, подумал: «А вот хрен тебе с маслом!». из правого отсека бумажника он вытащил все отечественные деньги, а из левого - только одну стодолларовую бумажку, оставив три - будь что будет. Положил неполное свое жертвоприношение священному Ч на стол, покрытый черной скатертью и уже заваленный в достатке как российским рублем, так и американским долларом. Но Святослав Зиновьевич отметил, сколько было положено Тетериным, и Сергей Михайлович дрогнул, ожидая, какой сейчас разразится скандал, ведь он все насквозь видит, этот челябинский проныра. Чернолюбов он, а не Вернолюбов! Ах ты, вот оно что! Вот каково истинное прочтение его фамилии. А Тетерин? Чечерин, что ли? Здорово! Никогда бы не подумал.
