реформ. Испанцы развязали бы не только очередную гражданскую войну, но им пришлось бы вновь встретиться лицом к лицу со своими ужасными воспоминаниями, включая «охоту на ведьм», которая — как показала гитлеровская Германия — сопровождает любые жесткие политические репрессии.
Дабы избежать военного переворота, король Хуан Карлос оставил Ариаса на посту премьер-министра. В то время как массовые демонстрации и забастовки в поддержку амнистии политических заключенных убедили более либеральных министров в необходимости диалога с оппозицией, Ариас в феврале 1976 года упорно заявлял: «До тех пор, пока я нахожусь у власти и участвую в политической жизни, я не сменю своих политических убеждений и буду придерживаться позиций франкизма». ЭТА, не сложившая оружия после смерти Франко, начала разрабатывать националистическую политику, цели которой шли гораздо дальше демократических устремлений остальной части Испании. Подобная воинственность басков не слишком способствовала примирению радикальных франкистов с политическими переменами.
И тем не менее король, разочарованный жесткой позицией Ариаса и его нежеланием проводить политические реформы, все-таки потребовал в июне 1976 года отставки премьера. Политика Ариаса, когда он находился у власти, имела, однако, и свои положительные стороны. Его идеологическая непреклонность заставила многих сторонников Франко, из числа элиты, перейти в лагерь реформистов, а также вынудила левых объединиться. Королю Испании пришлось потратить достаточно много времени, прежде чем он нашел человека, который, по его мнению, был в состоянии управлять процессом перехода к демократии без развязывания очередной гражданской войны. 3 июля 1976 года Хуан Карлос неожиданно для всех выбрал на пост премьер-министра Адольфо Суареса, занимавшего должность генерального секретаря «Национального движения». Король надеялся, что тот сможет собственные механизмы системы направить против нее самой и открыть путь для реформ. В отличие от своих предшественников Суарес быстро признал необходимость радикальных перемен, которые должны были разрядить накалившуюся после смерти Франко политическую обстановку. Суарес осторожно провел реформу через все преграды, стоящие на пути к демократии, и создал избирательную коалицию Союз демократического центра (УСД). В нее входили молодые последователи франкизма, не замешанные в преступлениях режима. Позже, в 1977 году, коалиция пришла к власти после всеобщих выборов, проводившихся впервые с 1936 года.
Наследие Франко — постоянно растущая инфляция, безработица, терроризм и угроза военного переворота — мучило неокрепшую демократию в течение всех пяти лет, пока Суарес находился на посту премьер-министра. Даже разговоры о каталонской и баскской автономиях приводили в бешенство генералов, принадлежащих к правому крылу, которые открыто демонстрировали свою готовность к военным действиям, направленным на уничтожение любой попытки ослабить централизованное государство. Король был прекрасно осведомлен об антидемократических настроениях в армии. 5 января 1981 года он приказал офицерам не принимать участия «в политических играх, не связанных с благородной целью, к которой мы идем». Под сильным давлением военных 29 января 1981 года Суарес подал в отставку. Во время введения в должность его преемника, Леопольда Кальво Сотело, 23 февраля 1981 года в 18.20 в палату кортесов ворвалась группа жандармов под руководством полковника Техеро и захватила в заложники всех присутствующих политиков. Король действовал решительно. Дав бунтовщикам четко понять, что не собирается ни отрекаться от престола, ни покидать Испанию, 24 февраля в 1.15 ночи он появился на экранах телевизоров и объявил, что королевская власть не потерпит попыток остановить процесс демократизации с применением силы. Бунтовщики должны были расстрелять его или признать свое поражение. С большой неохотой они выбрали последнее. По иронии судьбы король — креатура каудильо — подверг риску свой престиж и безопасность ради спасения демократии. Возможно, Франко бы и не удивился, что с помощью его «наследника», Хуана Карлоса, политическая доктрина, на которой держалась власть каудильо, потерпела крах. Король уничтожил режим Франко точно так же, как сам генерал, восставший против республиканского правительства, разрушил все, что было так дорого «отцу Республики» Асанье.
Неудавшийся переворот оказался своевременным напоминанием испанскому народу о том, какой ценностью является демократия. Испания Франко была окончательно похоронена в начале 1982 года, во время суда над бунтовщиками, которые приняли участие в попытке переворота. Хотя обвиняемые занимали ту же позицию, что и Франко, и демонстрировали те же предрассудки, на этот раз они предстали в своем истинном свете, оказавшись «хулиганами с дурными манерами». Как настоящие карикатуры на Франко, они «не могли говорить ни о чем другом, кроме как о патриотизме и своей роли стражей национальных ценностей, на которую они сами себя определили… Их действия вызывали лишь чувство стыда за Испанию, ставшую всеобщим посмешищем» (Пол Престон). Это была подходящая эпитафия для генерала Франко. Несмотря на то что выборы, состоявшиеся 28 октября 1982 года, проходили под постоянной угрозой военного вмешательства, жителей Испании уже невозможно было запугать. Социалистическая партия, возглавляемая Фелипе Гонсалесом, получила мандат доверия от населения. Воля народа в конце концов восторжествовала. Процесс политического перехода завершился.
Наследие Франко оказалось весьма значительным и столь же противоречивым. Хотя режим каудильо базировался на католических догматах, он заставил церковь играть политическую роль. Тем самым Франко разрушил ее влияние. Его мстительная политика вынудила испанцев отвернуться от своей церкви, и в результате сама церковь отвернулась от генералиссимуса и восстала против его режима. Объявляя Испанию католическим государством, Франко, наоборот, уменьшил значимость католической церкви в жизни современных испанцев.
Намереваясь сохранить страну единой державой, он породил множество террористических группировок, борющихся за региональную независимость.
Несмотря на его хваленую решимость возродить «традиционные испанские ценности», в период с 1950 по 1960 годы Франко возглавил широкомасштабный процесс модернизации, который заставил многих сельских жителей сняться с насиженных мест и в поисках лучшей жизни переселиться в города. Это привело к развалу традиционного уклада жизни крестьянства в Испании.
По иронии судьбы режим Франко, провозглашавший правопорядок как приоритет в работе правительства, столкнулся с разгулом преступности, когда испанские города наводнили неконтролируемые массы рабочих.
Хотя Франко и превозносил семейные ценности, его строй нанес несравнимо больший урон понятиям «семьи» и «материнства», чем свободная любовь, воспетая анархистами. Плодами деятельности генералиссимуса на протяжении всего его правления, а также многих лет после этого стали самый высокий уровень абортов и самый низкий уровень рождаемости в Европе. К моменту смерти Франко три четверти населения одобряли развод. Хотя каудильо и представлял себе испанскую семью глубоко религиозной и аскетичной в быту, в реальности, лишив испанцев возможности участвовать в политической, творческой и духовной жизни страны, он привил им легковесный эскапизм, от которого впоследствии оказалось трудно избавиться. Как сказал Джон Хупер: «Поведение испанцев, которые спустя два десятка лет после диктатуры Франко предались излишествам свободной жизни, можно сравнить с типичным образом девушки из монастыря, беспечно экспериментирующей
