class="p1">Общий успех национальных проектов имеет огромное значение для России — и социальное, и экономическое, и политическое. Однако создалось впечатление, что особое внимание уделяется тому, чтобы были выделены в полном объеме дополнительные средства. Очевидно, это недостаточно. Не должен оставаться в стороне важнейший вопрос: в какую структуру будет осуществляться инъекция этих средств. Возьмем, например, одну из этих программ — здравоохранение. На заседании правления Торгово-промышленной палаты России был заслушан доклад социального комитета, аккумулировавший мнение тех, кто будет непосредственно осуществлять и получать преимущества от этого национального проекта. Особенно острой критике были подвергнуты направления вложений дополнительных средств. Известно, что больницы и амбулатории в целом ряде регионов находятся в плачевном состоянии — нет необходимого медицинского оборудования, лекарств, даже постельного белья. Во многих из них уже было начато строительство новых корпусов, в большинстве случаев хирургических. Достроить их не смогли — нет средств. Так и стоят по сей день эти памятники нашей бесхозяйственности, глядя на мир пустыми оконными проемами.
Между тем, по предложению Минздравсоцразвития, львиная доля из дополнительных средств пойдет на строительство 15 специализированных медицинских центров. А на оснащение всех амбулаторно-клинических учреждений России выделяется сумма в 500 миллионов из 5,7 миллиарда долларов, то есть меньше десятой части. Министр Зурабов говорил о сверхбыстром строительстве новых центров, их оснащении современной техникой и подготовке персонала. Обещал даже треть из них открыть уже в конце 2006 года. Это обещание оказалось фикцией. И все это происходит в условиях, когда уже имеющейся больничной и клинической базы вполне достаточно при соответствующем оснащении для оказания необходимого объема медицинской помощи.
Не больше логики и в акценте на закупку огромного числа санитарных машин, что само по себе тоже очень важно. Но не следует забывать, что эти машины везут больного в больницы, клиники, оснащение которых будет осуществляться далеко не в полную меру. Ясно, что такие соотношения в распределении выделяемых средств, по мнению многих специалистов, абсурдны. Но они не подвергаются пересмотру, несмотря на уроки неудач, связанных с пенсионной реформой и монетизацией льгот.
Президент говорит о необходимости тесно увязывать решение в области прорывов в социальной сфере с развитием национального производства. В случае здравоохранения это — развитие отечественного производства медицинского оборудования, лекарственных средств, которые ныне в основном поставляются набивающими себе карманы монополистами из-за границы. Нужны госзаказы отечественным производителям наукоемкой продукции, особенно в военно-промышленном комплексе на разработку новых образцов. Указания президента не выполняются.
Выдвижение национальных проектов еще раз привлекает внимание к проблеме использования тех огромных средств, которые Россия получила за счет высоких мировых цен на экспортируемое сырье, особенно нефть и газ. Представляю, как трудно было пробить эти программы через сопротивление тех, кто считает «злом» тот факт, что экспорт принес стране огромные доходы. Я цитирую министра финансов. Минфином была сделана ставка на стерилизацию этих денежных средств через стабилизационный фонд, который был вначале объявлен неприкасаемым. При этом выдвинута совершенно нелепая идея, что любые внутренние затраты из этого фонда равноценны разгулу инфляции. Действительно, вынужденные, как это было в связи с непродуманной и непросчитанной монетизацией льгот, или неумные затраты подкачивают инфляцию. Это так. Но кто может доказать, что инфляционный всплеск будет вызван затратами, например, на создание и развитие инфраструктуры, в первую очередь дорожно-транспортной, или на закупку мощных паромов, связывающих Калининград с остальной Россией? Огромное отставание России в транспортной инфраструктуре от большинства развитых да и развивающихся стран бьет по нашей конкурентоспособности.
Много вопросов связано с тем, что в совет директоров принадлежащих государству естественных монополий и других компаний входят представители государства. Известно, что совет директоров распределяет доходы компании. Тогда непонятно, почему нас всех в 2005 году поразил шок, когда Москва, часть Центральной России остались на много часов без электроэнергии по причине износа оборудования на подстанции. Но разве не представители государства отвечают за то, чтобы доходы компании распределялись в первую очередь на необходимую модернизацию, а не на строительство грандиозных зданий или на непомерное увеличение окладов менеджмента?
Между тем чрезвычайно опасным является не только уже прерванный процесс, когда на командные позиции в экономике и политике выходили представители олигархического капитала, но и продолжающаяся, к сожалению, тенденция, когда чиновники, призванные на службу обществом для защиты его интересов, сращиваются всеми правдами и неправдами с бизнесом, сохраняя при этом видимость служения обществу. Нужно признать, что слабость демократических институтов в стране ведет к утрате контроля над бюрократией, а ее численность растет, уже превышая численность военнослужащих. Во всем СССР чиновников было в 2 раза меньше. Административная реформа, начатая в России, затронула лишь верхушку айсберга, да и то подчас непродуманно, и практически застряла на этапе инвентаризации тех функций, которые следует передать с государственного уровня на общественный. Сохраняется и такое важное поле государственной деятельности, как борьба с коррупцией, казнокрадством. Здесь нужны решительные меры и в административной, но в основном в экономической области.
Все эти негативные явления имеют место вопреки ясным указаниям президента В. В. Путина. Не поддерживая в целом практику советских времен, невольно задумываешься: а ну кто-нибудь попробовал бы игнорировать указания генерального секретаря ЦК или не выполнить решение Политбюро, Секретариата ЦК, Совета министров?!
Только целенаправленная активность власти, конечно не выходящая за рамки законности, может обеспечить условия для развития демократии в России, включая противодействие всем ксенофобским, националистическим организациям, пусть и крайне немногочисленным сегодня, но уже наносящим серьезный вред многонациональной и многоконфессиональной России. Укрепление межнациональных отношений в России становится одним из очень важных приоритетов. Перемещение людей из бывших восточных советских республик, а также движение вглубь России многих с Северного Кавказа, не в последнюю очередь вызванное событиями в Чечне, подчас обостряют отношения «пришельцев» с коренным населением. Наибольшую остроту это приобрело в небольшом городке Кондопога в Карелии. Это — сигнал, который ни в коем случае нельзя игнорировать.
Общенациональная задача, которая может на данном этапе развития России объединить наше общество, мобилизовать все его возможности, — это выход из кризисного состояния в области народонаселения. В. В. Путин сделал справедливый акцент на этом. От преодоления демографического кризиса зависит судьба России. Если сохранится нынешнее положение, то самая большая страна в мире останется уже к середине этого столетия со стомиллионным населением.
Конечно, решение демографической проблемы зависит от повышения рождаемости и сокращения смертности населения. Это важнейшее, но не единственное направление. Для такой страны, как Россия, демографическая проблема не может быть решена также без регулирования плотности населения. Ведь это факт, что в регионах страны, где сосредоточены ее огромные природные ресурсы — в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке, — образуется «вакуум населения». Немаловажное значение имеет и проблема безопасности России в связи с малой населенностью ее азиатской
