Это откровенная угроза. Бен-Гурион дает выход своему гневу. «Яков, — говорит он Герцогу, — напиши и скажи ему, пусть бомбит нас межконтинентальными ракетами! У него же есть ядерные ракеты, почему не направить их на нас? Пусть принимают санкции!» Он все еще сердит, хотя ответ Эйзенхауэру составлен в более мягких выражениях:
«В своем послании вы упоминаете о возможности прибегнуть к «процедурам» ООН, поскольку Израиль не в полной мере выполнил резолюции ее Генеральной Ассамблеи. Никто не прибегал к подобным «процедурам» для санкций против Египта, который в течение многих лет игнорировал резолюции Совета Безопасности, нарушал хартию ООН и теперь продолжает действовать так же… Допустимо ли, чтобы Соединенные Штаты Америки, страна свободы, равенства и прав человека поддерживали подобную дискриминацию и чтобы «процедуры» ООН применялись для того, чтобы вновь поставить нас в положение, при котором мы бы вновь подверглись убийствам и блокаде?…Наш народ никогда не пойдет на это, какие бы жертвы ни повлек за собой наш отказ».
К середине февраля конфликт еще больше обостряется. Президент США поясняет свою точку зрения в телерадиообращении к американскому народу:
«Признать, что вооруженная агрессия позволяет агрессору достичь своих целей, значило бы отступить от международного порядка… Я считаю, что в интересах мира у ООН нет другого выбора, кроме оказания давления на еврейское государство с тем, чтобы оно выполнило резолюции по выводу войск… Разве должна ООН получать разрешение диктовать свои условия по выводу войск нации, которая, несмотря на неодобрение, нападает и оккупирует чужую территорию?».
Теперь обе страны оказываются на грани перехода к решительным действиям. 26 февраля сессия Генеральной Ассамблеи ООН начинает свою работу. Однако в последний момент происходит непредвиденное событие. Утром 27 февраля Бен-Гурион записывает в дневнике: «Из Нью-Йорка нам сообщили о неожиданном предложении Пино, но текст предложения мы пока не получили». В конце дня Эбан передает по телеграфу суть предложения, сделанного Пино и Молле американскому правительству, которое его одобрило: Израиль провозгласит отвод войск из сектора Газа, считая «постулатом», что войска ООН в полной мере возьмут на себя гражданское и военное руководство сектором Газа и останутся там вплоть до подписания мирного договора. В случае, если Египет так или иначе нарушит это соглашение, Израиль сохранит за собой право отстаивать свои интересы. США и другие страны проинформируют Ассамблею, что подтверждают израильский «постулат», оказав тем самым международную поддержку израильской доктрине. Израиль получит подтверждения своего права отстаивать свои интересы, если Египет введет войска в сектор Газа или станет препятствовать свободе судоходства в Тиранском проливе.
В тот же вечер Бен-Гурион срочно созывает Совет министров, который одобряет это предложение. Ночью он телеграфирует Эбану подробные инструкции. На следующий день возглавляемая Эбаном делегация и группа экспертов во главе с Даллесом уточняют свою общую позицию и вырабатывают стратегию, позволяющую получить согласие Генеральной Ассамблеи. Министр иностранных дел Израиля Голда Меир сделает с трибуны заявление, основные пункты которого только что вошли в совместный документ. Следом за ней выступит американский делегат и сообщит, что его страна положительно оценивает «постулат», включенный в израильское заявление. Затем представители морских держав выскажутся в пользу свободной навигации в Тиранском проливе. Авторам стратегии этот сценарий позволил бы погасить охватившие Генеральную Ассамблею страсти и не допустить проведения голосования с участием враждебного Израилю блока, куда входят СССР и афро-азиатские страны.
Решающий день наступает 1 марта 1957 года. Незадолго до выступления Голды Меир Бен-Гурион, все еще прикованный к постели, приглашает к себе нескольких генералов. Старик чувствует моральную обязанность объясниться с этими людьми, которые для него являются победителями в Синайской кампании и конечно же переживают, что оказались лишены плодов своей победы. Не пытаясь приукрасить ситуацию, он описывает им всю степень риска, на который идет Израиль, соглашаясь вывести войска:
«Я сказал [кабинету], что это пари, но мы идем на рассчитанный риск; может быть, нам снова придется воевать, и если придется, то ООН нас не поддержит. Но у нас будет достаточная поддержка государств, которая позволит нам сделать все что нужно с полным спокойствием духа».
Он подчеркивает, что был готов выступить против санкций, но если бы Израиль отклонил предложение Пино, то возник бы риск прекращения поступлений французского оружия, а в этом случае ни одна страна в мире не согласилась бы продавать ему вооружение.
«Завтра, — говорит он, — плясок на улицах не будет. Даже в армию придет уныние. Но я уверен, что через полгода военные корабли и танкеры пристанут к берегу… Начнутся работы по строительству железной дороги, придут корабли из Америки, Франции, Англии, Италии и Эфиопии, и тогда наступит ликование».
Вероятно, он хочет таким образом доказать себе, что это единственный путь убедить стоящих перед ним офицеров. Описывая политические маневры, которые вот-вот развернутся в Генеральной Ассамблее, он перечисляет неудачи, ожидающие врагов Израиля и, в частности, Насера:
«Насер не переживет того, что через час произойдет в ООН. Сегодняшний день станет поворотным в его судьбе. Он не падет сегодня в 11 часов вечера, так быстро дела не делаются, но я думаю, что его участь решится сегодня. То, что сейчас произойдет, означает устранение Насера, но сделать это за час нельзя».
Он глубоко ошибается. Никто не собирается свергать Насера. Напротив, он в курсе готовящегося «заговора». Ни Хаммаршельд, ни Даллес никогда не собирались публично заявлять о согласии с израильским «постулатом». Все обещания, которые Даллес давал Израилю, были всего лишь дымовой завесой, но израильтяне узнают об этом слишком поздно и самым неожиданным и мучительным образом…
В назначенный час Голда Меир поднимается на трибуну, сообщает о выводе войск из сектора Газа и территорий, прилегающих к Тиранскому проливу, что полностью соответствует решению Генеральной Ассамблеи о развертывании сил ООН, затем садится на свое место. Генри Кэбот Лодж, постоянный представитель США в ООН, согласно разработанному сценарию заявляет, что США согласны с израильским «постулатом». Однако его слова не соответствуют тексту роли.
