Удостоверены Мы, впрочем, что Вы, получив таковое доказательство Нашей признательности, потщитесь и впредь продолжением ревностной службы Вашей вяще удостоиться Монаршего Нашего благоволения.
Александр.
М.И. Кутузов — Х.А. Ливену.
№ 1434. 28 мая 1806. С.-Петербург.
Милостивый государь мой граф Христофор Андреевич!
По отношению вашего сиятельства от 25 февраля за № 499, что государь император всемилостивейше повелел за сохранение в плену у неприятеля знамя Азовского мушкетерского полка унтер-офицера Старичкова, от ран умершего, семейство призреть, оказанием оному нужного пособия, предписал я учинить в полку выправку, где жительство имел оной Старичков, и оказалось, что поступил он на службу 1796 года ноября 29-го дня, города Калуги, из мещан, а отец его Артамон Старичков в Калуге.
Вашему сиятельству о том даю знать с тем, что ежели угодно его императорскому величеству назначить какое-либо награждение отцу Старичкова или родственникам, то отыскать их можно чрез министра внутренних дел или калугского гражданского губернатора.
Пребываю с совершенным почтением и преданностью вашего сиятельства всепокорнейший слуга:
Михайла Г[оленищев]-Кутузов
Военная и административная деятельность, русско-турецкая война 1806—1812
М.И. Кутузов — Александру I.
1 марта 1806. Дубно.
Согласно с Высочайшим Вашего Императорского Величества повелением, при коем приобщено было новое расписание войск, я не преминул учинить надлежащее исполнение; когда ж которые полки выступят, чрез какие главные места иттить будут и когда придут на новые свои квартиры. Ваше Величество изволите усмотреть из всеподданнейше подносимой при сем ведомости.
Постепенное всех и позднее некоторых выступление из настоящих квартир было необходимо для избежания стеснения и самого недостатка по пути в квартирах и подводах, коих число полкам, лишившимся за границею лошадей своих и обозов, нужно ныне не в пример превосходнее противу прежнего, к тому же я в сем распоряжении имел в виду главной предмет — продовольствие людей и лошадей.
Естли бы все полки выступили вдруг, не токмо цены на хлеб и фураж, довольно уже высокие, превзошли бы тогда всякую меру, но оказался бы неминуемо и недостаток; напротив того, теперь дано время к приготовлению продовольствия подвозом из дальнейших мест, где цены умерены.
Я непреминул отнестись по сему предмету ко всем гражданским губернаторам, в губерниях коих расположатся войска по новому расписанию или проходить будут, снабдив соответственными повелениями и военного советника Грабовского, и, чтобы как сему, так и губернаторам дать нужное время к принятию мер, я принужденным нашелся умедлить даже вступление первых полков. О чем имею щастие всеподданнейше донести.
Подлинной подписал генерал от инфантерии:
Голенищев-Кутузов.
М.И. Кутузов — Д.С. Дохтурову 29 июня 1806.
Милостивый государь мой Дмитрий Сергеевич!
Отличная храбрость, подвиги и понесенные труды Вашим Превосходительством в минувшую кампанию в приятнейшую обязанность поставили меня свидетельствовать о них у престола Его Императорского Величества. Государю Императору в воздаяние оных угодно было всемилостивейше пожаловать Вас кавалером ордена Св. Владимира 2-й степени, коего знаки при Высочайшем рескрипте у сего к Вашему Превосходительству препровождая, твердо в душе моей убежден, что ими облечается один из отличнейших генералов прошедшей кампании, особенно заслуживший внимание его Императорского Величества, любовь всей армии, почтение имеющего честь пребыть с истинною преданностию Вашего Превосходительства всепокорным слугою:
Михайло Г[оленищев]-Кутузов.
P. S. Служба Ваша, Дмитрий Сергеевич, без сомнения приобрела Вам право на вящия награждения, и я могу Вас уверить, что монаршая милость не ограничится на препровождаемом мною к Вам ордене. Я надеюсь в скорости иметь приятное для меня удовольствие возвестить Вам новые знаки высочайшего к Вам благоволения.
Кутузов.
Александр I — Ф.А. Голубцову.
19 сентября 1806. С.-Петербург.
Господин тайный советник и государственный казначей Голубцов!
Во уважении на усердную и верную службу генерала от инфантерии Голенищева-Кутузова Всемилостивейше пожаловали Мы ему для оплаты долгов, по службе нажитых, пятьдесят тысяч рублей, которые повелеваем выдать ему из Государственного казначейства. Пребываем впрочем Вам благосклонны.
На подлинном подписано собственною Его Императорского Величества рукой тако:
Александр.
Контрсигнировал министр финансов граф Васильев.
М.И. Кутузов — Киевской полиции.
8 декабря 1806.
По дороге, идущей с Печерска вниз на Подол, вместо фонарей стоят одни только столбы и то так редко, что если и фонари поставят, то едва будет виден свет один от другого.
В отвращение последствий, какие могут встретиться при беспрестанности проезжих, а особенно при погодах нынешнего времени, считаю долгом предписать киевской полиции, чтобы немедленно поставлены были на всех столбах фонари, а сверх того сделать прибавку столбов с фонарями из тех мест, где, по малой мере, освещение не так нужно.
Все сие сделать в самой скорости с тщательным наблюдением, что в случае незажигательства в свое время фонарей останется сие на собственном ее ответе.
М.И. Кутузов — Е.И. Кутузовой.
5 февраля 1807. Киев
…Мы получили известие о победе над Бонапартием (в сражении под Прейсиш-Эйлау. — А. Ш.). Дай бог! Я нынеча себя узнал, что независтлив…
М.И. Кутузов — Е.И. Кутузовой.
29 апреля [1807]. Киев
[…] Я хожу всякий день поутру по целому часу пешком по саду, этим хочу лечитца от толщины. В саду столько соловьев, что я и в Горошках больше не слыхивал; для их нарочно держут муравьев с яйцами. Погода теперь прекрасная, и все фруктовые деревья цветут. Хлебы везде хороши, только беда, что подвод много надобно посылать с провиянтом к армии в рабочую пору. […]
A.A. Прозоровский — Александру I
№ 2521. 21 декабря 1807. Яссы
[…] Страшусь я, Всемилостивейший Государь, только престарелых моих лет, хотя сил душевных, надеясь на милость Божию, и достать может. Итак, опасаюсь я, чтобы иногда телесные силы мои не отказали мне самолично все увидеть, хотя в самых важных случаях я, конечно, все положение земли сам осмотрю; но на всякий таковой случай для пользы Вашей, Всеавгустейший Монарх, нужно, чтобы первый подо мною генерал не только имел достаточные сведения, но и опытность в военном искусстве, дабы я, в случае когда с силами не соберусь что-либо сам осмотреть, мог употребить его вместо себя.
