В 1997 году при поддержке Владимира Винокура я начал работу над живописным проектом «Российские звезды в домашней обстановке», в рамках которого было написано более 30 портретов самых ярких представителей нашей эстрады, кино, политики, спорта и телевидения.
Мое первое общение с Кобзоном произошло в ноябре 1999 года за кулисами концертного зала «Россия», куда я получил свободный доступ при помощи Владимира Натановича. На тот момент было написано уже шесть портретов коллег Иосифа Давыдовича, и, разумеется, я считал, что его портрет придаст моему проекту значимость и «упростит» дальнейшее общение со звездами из любых отраслей культуры. Подойдя к Иосифу Давыдовичу, я показал ему репродукции уже написанных картин и предложил уделить мне время для его портрета. Посмотрев работы, он сразу согласился, но сказал, что до 28 декабря занят, так как участвует в очередных выборах в Государственную Думу, а 29 декабря в 11 часов будет ждать меня в загородном доме.
Я, честно говоря, немного расстроился, так как подумал, что до назначенной встречи еще больше месяца и, скорее всего, об этой договоренности он забудет… Каково же было мое удивление, когда 28 декабря зазвонил телефон и я услышал в трубке мужской голос, который сообщил, что завтра в 9 утра за мной заедет машина и к 11 часам меня будет ждать Иосиф Давыдович для работы над портретом. На меня это, конечно, произвело огромное впечатление! Ведь мой опыт общения на тот момент с нашими эстрадными звездами показал, что пунктуальностью они не отличались и много раз переносили сроки уже назначенных встреч. Именно тогда я понял, что Кобзон — это совершенно уникальная личность!
Не меньше я удивился и по приезде в дом семьи Кобзонов. Встретила меня его супруга Нелли Михайловна, с которой я тогда увиделся впервые. Она сказала, что «просто обожает художников», чем приятно поддержала меня и частично сняла волнение перед встречей с мэтром. Когда ко мне вышел сам Кобзон, то я совсем успокоился, так как почувствовал с его стороны серьезный настрой к работе и уважительное отношение ко мне, хотя я, конечно, отлично осознавал масштаб его личности.
После того как мы определились с одеждой и поиском места для работы над портретом, Иосиф Давыдович терпеливо позировал, а после окончания сеанса на мою благодарность и удивление по поводу его выдержки ответил: «Вы здесь главный, а я человек подневольный…», чем еще раз выразил свое уважение ко мне и моей работе. В результате того общения было написано два портрета Нелли Кобзон, портрет Иосифа Кобзона и портрет их дочери Натальи Кобзон. После этого звезд, сомневавшихся в том, чтобы поучаствовать в моем проекте, практически не было!
Более того, я получил персональную художественную мастерскую, помещение под которую мне индивидуально подбирали в Департаменте имущества Москвы после моего обращения с этим вопросом к Иосифу Давыдовичу в 2005 году. Причем контроль выполнения этого распоряжения Лужкова был возложен лично на вице-мэра Москвы В. Шанцева. Разумеется, после обращения Иосифа Давыдовича лично к Юрию Михайловичу. Интригой в этом вопросе было и то, что получить персональную мастерскую от города мне не помешало даже то, что в то время я имел постоянную прописку в Челябинске, когда даже коренным москвичам получить новые мастерские было уже практически нереально. Разумеется, за это я очень благодарен Иосифу Давыдовичу!
Человек, готовый в любой момент протянуть руку помощи
В 2008 году в нашей семье произошла трагедия. Наша дочь Настя в результате наезда автомобиля осталась без обеих ног выше колен. Проведя сорок дней в коме, оставшись без конечностей, двух органов, части мозга и потеряв память, она, на удивление врачам, выжила и постепенно стала восстанавливаться. Огромные усилия для этого приложила ее мама Наталья, которая оставила свою работу и полностью посвятила себя дочери.
После выхода из больницы и определенного восстановления встал вопрос о протезировании. Тема для нас была совершенно новая и неизвестная. Мы знали только то, что лучшие протезы делают в Германии, поэтому стали пытаться попасть туда на лечение. Когда мы прошли за несколько месяцев практически все инстанции и комиссии, оказалось, что протезироваться за счет соцзащиты можно только в России. Я позвонил Владимиру Винокуру, который поддерживал Настю в самое тяжелое время пребывания в реанимации, и рассказал о наших проблемах, на что он ответил: «Звони Кобзону». Я так и сделал. После моего рассказа о трагедии, произошедшей с нашей дочерью, Иосиф Давыдович отреагировал довольно эмоционально и пообещал посодействовать в решении нашей проблемы.
Каково же было мое удивление, когда через неделю нам позвонили из Департамента социальной защиты г. Москвы и сказали, что надо подъехать за деньгами для протезирования в Германии. Я приехал в департамент, меня очень доброжелательно встретили и провели в бухгалтерию, где сообщили, что выдадут деньги наличными, чему сами были очень удивлены: «Такое случается впервые за всю практику нашей работы!» На тот момент это была сумма в три с половиной миллиона рублей, или 65 000 евро по курсу, которой полностью хватило на поездку в Германию и изготовление протезов для Насти, за что мы были очень благодарны Иосифу Давыдовичу и мэру Москвы Юрию Михайловичу Лужкову, который дал департаменту такое поручение!
Потом, после нашего погружения в тему протезирования, мы поняли, что подобные протезы можно получить и в Москве, и наши протезисты ничем не хуже немецких. За эти годы Настя сменила уже три пары высокотехнологичных протезов, полученных от московского Департамента соцзащиты благодаря непосредственному участию Иосифа Давыдовича.
Вообще, после трагедии, произошедшей с Настей, мы узнали мэтра с другой стороны. Это оказался очень трогательный, мягкий и чувствительный к чужой беде человек, готовый в любой момент протянуть руку помощи! Об этом говорили и такие трогательные моменты, как личные звонки от Кобзона на телефон Насти с поздравлениями с днем рождения, корзины с
