Стоило юноше заиграть, как Вольфганг убедился, что у него нет никаких перспектив, как у исполнителя. Слишком груб, резок в вызывающе неотесан.
— Людвиг играет на органе! — пояснил Михаэль. — Он ведь служит в церкви. Клавесин не его стихия.
— Я заметил… — поморщился Вольфганг.
— Но вы беретесь его обучать? — настаивал Михаэль.
— Приходите через неделю, посмотрим…
Угрюмый Людвиг открыл, было, рот, но Михаэль опередил его.
— Его больше интересует искусство композиции, нежели исполнение. Людвиг считает, только сочинительство… достойное дело для настоящего мужчины.
— Признаться, он прав… Надеюсь, встретимся.
Но встретиться им больше не довелось. Ученик не явился ни через неделю, ни через месяц. Молодой Людвиг ван Бетховен нашел другого учителя. Антонио Сальери.
Любимый трактир «Серебряная змея». Именно здесь Вольфганг познакомился со своим последним и самым преданным другом. Отставным солдатом Дайнером. Простой, необразованный и грубоватый человек, ничего не смысливший в музыке, Дайнер в первую их встречу был просто ошеломлен. Вот этот… худой, маленький и болезненный молодой человек в поношенном камзоле и есть… самый знаменитый, гениальный композитор… Вольфганг Амадей Моцарт!
Служивший привратником, Дайнер был абсолютно убежден. Все великие люди живут в сытости и богатстве. Окружены роскошью и почтением. А тут…
Дайнер долго приглядывался к Моцарту, прежде чем осмелился подойти к его столику.
К его великому изумлению, Моцарт оказался на редкость прост.
— Присаживайтесь, приятель! Как жизнь? — весело спросил он.
— Все течет… — неопределенно ответил отставной солдат.
— Все течет и ничего не меняется! — заключил Моцарт.
— Я имел ввиду… хозяйскую крышу… А вы о чем?
Музыкант Моцарт и привратник Дайнер несколько секунд изучающе смотрели друг другу в глаза. Потом весело рассмеялись.
До самых последних дней Дайнер будет опекать Вольфганга. Помогать Констанце по хозяйству, ездить с ней осенью закупать дрова, играть с ребенком, маленьким Вольфгангом. Иной раз он будет незаметно подсовывать Констанце в кошелек несколько монет из своего привратницкого жалования.
И Дайнер будет одним из очень немногих, кто пойдет за гробом бедного Вольфганга до самых городских ворот…
Вольфганг Амадей Моцарт скончался 5 декабря 1791 года.
Вольфганг умер тихо и незаметно. Как его мать Анна Мария. Михаэль Гайдн был в отъезде. Узнал о случившемся много позже. Когда все уже произошло. Констанция тяжело болела и тоже не могла быть рядом. Сама лежала в постели в пансионе мамаши Вебер.
За Вольфгангом ухаживал только привратник Дайнер. Как мог. И маленькая Софи. Она была последним живым существом, которое видел Вольфганг в этой жизни.
Похороны прошли по третьему разряду. Самому скромному. Два похоронщика погрузили гроб на повозку и медленно покатили по городу. За гробом шли…
… Антонио Сальери, вскинув голову… Лицо его было бледным…
…ковылял на костыле отставной солдат Дайнер…
… семенила, всхлипывая, маленькая Софи…
…пошатывались два каких-то пьяных актера…
Погода была отвратительная… Холодно, сыро. Когда процессия прошла полпути, вдруг… повалил снег… Завыл ветер, поднялась настоящая буря…
Первым отстал… хромающий солдат Дайнер…
Затем Софи… очевидно, испугавшись урагана и темноты…
Растворились в пурге два пьяненьких актера…
До самого городского вала шел только…. Антонио Сальери…
Там, где кончался город и уже начинались жалкие лачуги бедноты, похоронщики остановились. Увидев, что за гробом идет только один человек, сами вскочили на повозку и погнали лошадь. Повозка скрылась в снежной метели…
При всем желании, Антонио не мог пешком угнаться за ними…
Почти никто в равнодушной Вене и не заметил этого события. Как и прежде, экономки переругивались с лавочниками, чиновники спешили в свои конторы, няни выгуливали детей в садах и парках.
Гром грянул через несколько дней…
Из театрального закулисья по всему городу поползли слухи. Грязные. Нелепые. Уродливые.
— Слышали?.. Этот самый… Моцарт умер…
— Болел, говорят… Страшно болел…
— Мне доподлинно известно, умер не по болезни… Отравили… Даже известно, кто именно…
— Не может быть…
— Исключительно из зависти…
— Кто, жена?
— Причем здесь… жена… Она и не знала ничего… Сальери… Он и отравил… Исключительно из зависти… Доподлинно известно…
Как навозные мухи… слухи… сплетни… Кружились по городу…. разлетались, множились…
Когда набожной Терезе стало известно… В ЧЕМ?! подозревают ее мужа, она упала в обморок…
Антонио заперся у себя в кабинете и никого не принимал. Даже самый близкий друг Михаэль, вернувшись из поездки, не мог попасть к нему. Когда же они, наконец, встретились, Михаэль не узнал Антонио…
Тот стал совсем седым.
Пройдут годы, и судьба все-таки наградит Антонио Сальери. Он выполнит свое предназначение в этой жизни. Воспитает и выпустит в жизнь сразу двух композиторов. Бетховена и Шуберта.
И в этом найдет свое утешение.
Даже простое перечисление всего написанного Вольфгангом Амадеем Моцартом потребует множества страниц. О каждой из его опер исследователями написаны тома.
Он сумел ухватить рукой луч солнца и наполнить его светом свои произведения. Именно потому они будут звучать вечно, пока светит солнце, пока испускает на землю живительные лучи.
Маленький Вольфганг возился на полу… Играл с зеркальцем на цепочке… Пускал солнечные зайчики… По стенам, по потолку… Заметив в кресле мать, направил ей в лицо луч солнца. Констанца вздрогнула… улыбнулась и заслонила лицо ладонью. На глазах у нее появились слезы. Что неудивительно… Яркий солнечный свет больно режет глава…
