Екатерина Мишаненкова - Грейс Келли. Принцесса Монако

Ознакомительная версия.

Но прекрасная репутация респектабельного пансиона на деле ничего не гарантировала. Да, мужчинам туда вход был запрещен, но во всем остальном девушкам предоставлялась такая свобода, что другие студентки, которым приходилось жить на частных квартирах под присмотром ханжей-домохозяек, очень им завидовали. В «Барбизонской гостинице для женщин» никто не следил, во сколько какая девушка уходит и приходит и даже где она проводит ночь.

Благодаря удачному сочетанию перерывов между фотосъемками и выбору мест, где они проводились, я могла содержать себя довольно хорошо. Но мне приходилось ездить на метро, как и всем остальным девушкам, и питаться в аптекарских магазинах, где кроме лекарств продавались мороженое и кофе.

А Грейс, вырвавшись из-под отцовского присмотра, даром времени не теряла. Она хотела насладиться жизнью в полной мере. Тем более что на свою спокойную холодную мать она была похожа лишь внешне, а темперамент унаследовала от отца, который всю жизнь был крайне неравнодушен к противоположному полу и не любил отказывать себе в плотских удовольствиях.

В общем, Грейс начала крутить романы, и отнюдь не платонические.

Первой ее любовью в Нью-Йорке стал Херби Миллер, с которым она вместе училась в Американской академии драматического искусства. Красивый, обаятельный, талантливый и безумно влюбленный, он был идеальной кандидатурой для первого серьезного романа юной девушки, только-только освободившейся из-под родительской опеки. У него оказались те же проблемы, что и у нее — заметный акцент, который мог бы помешать его дальнейшей карьере. Вот так и получилось, что они стали вместе ходить на занятия по дикции, потом вместе упражняться, а потом.

Впрочем, что было потом, точно никто на самом деле не знает. Херби Миллер оказался единственным настоящим джентльменом из всех возлюбленных Грейс Келли, и даже когда она стала звездой, отказался рассказывать журналистам интимные подробности их отношений. Он, конечно, не скрывал, что у них был роман, и охотно делился воспоминаниями о том, как они обнимались в укромном уголке «Барбизонской гостиницы для женщин», но в отличие от других ее любовников не стремился описывать, какой она была в постели.

«Скажем так, она была моей возлюбленной, — сдержанно рассказывал он. — Мы познакомились еще в сущности будучи детьми. Мне известно одно — ее жизнелюбие и склонность к романтическим увлечениям. Она была очень увлекающейся натурой, не какая-нибудь там холодная статуя из гранита или мрамора, а наоборот — полная тому противоположность. Она излучала какое-то особое тепло, эта земная и любящая веселье девушка».

Они оба понимали, что ничего серьезного из их романа не получится, видимо, чувствовали, что связывает их даже не любовь, а просто опьянение молодостью и свободой. Поэтому они не строили планов на будущее, и Грейс даже не стала знакомить Херби со своими родителями, зная, что те любого ее кавалера рассматривают только с одной точки зрения — как потенциального жениха.

Правда, с ее сестрами он все же пару раз виделся и был поражен тем, как сильно Грейс благоговела перед старшей сестрой, а главное — тем, что она считала ту гораздо красивее себя. «Пегги была ее кумиром, — вспоминал Херби Миллер. — Я ей говорил: «Да брось ты, Грейси. Ты же намного красивей», — а она отвечала: «Да нет же!» Совершенно непонятно, с какой стати, но Грейс страдала в этом отношении комплексом неполноценности».

Херби, конечно, не знал, что в доме Келли не принято было сомневаться в совершенстве Пегги. Она была прекрасна, и точка, а вот у всех остальных могли быть недостатки. Вот Грейс их в себе и находила.

Она была все время недовольна собой, все время в поисках собственной личности. И приятели, и поклонники, вспоминали, что она постоянно меняла образ. «Как-то вечером, — вспоминал Дик Куне, один из ее тогдашних ухажеров, — Грейс появилась в ужасно элегантном черном платье и с высокой прической. Она казалась величественной и загадочной. В следующий раз к вам на свиданье являлась фермерская дочка в коленкоровой юбке и блузке. В третий же раз она появлялась в твидовом костюме, словно какая-нибудь воспитанница частной школы — образцово-показательная барышня. И все зависело от ее настроения. Создавалось впечатление, словно она примеряет различные маски».

Это было счастливое время для Грейс. Они c Херби Миллером, а иногда и с большой компанией других студентов ходили в Музей современного искусства на демонстрацию европейских кинокартин, гуляли по вечернему Нью-Йорку, устраивали всякие шутливые выходки на грани хулиганства. Например, после просмотра нового фильма Фреда Астора они отправились танцевать на ступенях собора Святого Патрика. А случалось — бегали в кинотеатр прямо в пижамах, шокируя случайных свидетелей.

В одном из писем домой Грейс прямо заявляла, что Нью-Йорк — это город ее мечты. И на тот момент это действительно было так.

Я перестаралась с искренностью; любой, посмотрев мою рекламу сигарет «Old Gold», переключился бы на «Camel».

О своем рекламном ролике на телевидении

Но от Джека Келли Грейс унаследовала не только бурный темперамент и упорство, а от Маргарет — не только белокурые волосы и правильные черты лица. В наследство от обоих родителей она получила еще практичность и стремление к независимости. И эти черты ее характера проявились довольно скоро.

Началось все с того, что Херби Миллер, подрабатывавший манекенщиком, взял ее с собой к одному из фотографов. Тот сразу обратил внимание на прекрасную холодную блондинку, которая должна была быть идеальна в статике, и предложил ее сфотографировать на пробу — что получится.

Проба оказалась настолько удачной, что в течение года Грейс украсила собой обложки нескольких журналов и даже стала лицом сигарет «Олд Голд». Причем для этого ей даже почти не пришлось прикладывать усилий — она была настолько фотогенична, что прекрасно получалась в любом ракурсе. О таких лицах говорят, что «камера их любит». К тому же ей было не привыкать позировать — Джек Келли всегда был человеком публичным, и его семью не раз снимали для местной прессы и политических плакатов. Да и Маргарет с ее благотворительными показами мод приучила дочерей не тушеваться перед объективами.

Впрочем, несмотря на то что ее лицо идеально получалось на фотографиях, в профессиональные модели Грейс не годилась. Те должны были выглядеть немного умирающими с голоду, а у нее был слишком цветущий вид, и худеть до скелетоподобного состояния она вовсе не хотела. К актрисам предъявлялись другие требования, героини фильмов в то время были весьма сексапильными и пышушими здоровьем, а Грейс хотела быть именно актрисой, тогда как модельный бизнес был для нее лишь способом зарабатывания денег.

Ознакомительная версия.