Приказ возмущённым крымцам был зачитан в Белой Церкви 10 августа 1929 года временно исполнявшим должность директора генерал-лейтенантом Е. Ф. Эльснером. По желанию воспитанники были распределены между Русским (130 человек) и Донским (101 человек) корпусами, но прозвучавший в этот момент девиз — «Рассеяны, но не расторгнуты» — остался навсегда в летописи кадетского братства.
Военно-учебного заведения с таким названием не существовало в бывшей императорской армии. Оно было создано в Крыму вниманием, трудами и заботами барона Врангеля из кадетов Петровского Полтавского, Владикавказского и других разгромленных большевиками корпусов, пробившихся с боями (при эпидемии тифа) по Военно-Грузинской дороге в Кутаиси.
Мы кадетских погон не марали,
Мы кадетскую честь сберегли.
В августе 1920 года воспитанники были вывезены из Батума в Крым и размещены в Ореанде и Массандре. Сюда же по приказу Главкома доставлялись гимназисты и подростки из частей и команд воюющих армий.
Своё наименование корпус получил 22 октября перед самой эвакуацией Русской армии в Турцию. Ночью 1 ноября кадеты поротно, без суеты, были посажены на пароход «Константин», паровую баржу «Хриси» и навсегда покинули Родину. Можно только гадать о том, что творилось в детских душах.
Вряд ли кто-нибудь из них предчувствовал — это навсегда! Но остались стихи очевидца:
… А землю было бросить жалко
Для вспененных свинцовых вод.
И медлил каждый пароход,
Отчаливая вперевалку,
И медлила моя земля
На горизонте синей дымкой
И всё вздыхала невидимкой
В снастях чужого корабля…[6]
В Константинополе корпус был пополнен так называемым «Феодосийским интернатом» под началом полковника князя П. П. Шаховского из оказавшихся в Крыму воспитанников Сумского корпуса, Константиновского артиллерийского училища и малолетних детей военных чинов армии. Собранное кадетское братство на пароходе «Владимир» доставили в бывший австрийский лагерь для военнопленных «Стернице» (близ Марибора) в Словении, где уже размещался прибывший ранее Донской корпус.
Весной 1921 года крымцы насчитывали в своих рядах 579 юношей. К 19 октября 1922 года корпус был перемещён в небольшой сербский городок Белая Церковь, близ Белграда. Сюда, к кадетам, частенько наведывался до своего переезда (в сентябре 1927 года) из Сремски-Карловцы в Брюссель их «опекун» барон П. Н. Врангель.
23 августа 1929 года Русский корпус покинул Сараево и, воссоединившись с Крымским, занял его казармы, имея единственной радостью:
В Белой Церкви всё — лишенья,
Нет веселья капли тут;
И одно лишь утешенье —
Здесь Девичий институт![851]
23 сентября Б. В. Адамович с 4-мя воспитателями и 55-ю кадетами принимали участие в перезахоронении своего бывшего Главнокомандующего в славянской земле русской церкви в Белграде.
Ко дню корпусного праздника 23 ноября, после провозглашения на Балканах нового государственного образования «Королевство Югославия», последовало Высочайшее соизволение Александра I о пожаловании Русского корпуса Шефством великого князя и «отца кадет» Константина Константиновича и новых наименованиях русских военно-учебных заведений:
— «Первый Русский великого князя Константина Константиновича кадетский корпус (1РВККККК)». 370 кадет получили на белые погоны вензель КК, день ангела которого 21 мая и стал храмовым праздником корпуса;
— «Второй Русский Донской императора Александра III кадетский корпус», находившийся с 1926 года в боснийском городке Горадже на берегу Дрины. 350 его воспитанников сохранили на голубых погонах вензель российского монарха, пожалованный им ещё в феврале 1898 года. Желанным наставником был здесь известный кадровый казачий генерал-лейтенант, сам когда-то окончивший этот корпус, затем Николаевское кавалерийское училище и Николаевскую академию Генштаба — Африкан Петрович Богаевский (1872–1934), с февраля 1919 года войсковой атаман Всевеликого Войска Донского, сохранивший эту должность до своей смерти в Париже.
Вторым Донским кадетским корпусом стали именовать[852] «Евпаторийское отделение» больных, раненых и отставших кадетов Донского Императора Александра III корпуса, эвакуированного из Новороссийска 22 февраля 1920 года в город Исмаилия (на Суэцком канале). Эта жалкая часть подростков была вывезена в Крым 63-летним инспектором классов генерал-майором А. Н. Рыковским из расстреливаемого частями Красной Армии порта в самый последний момент — 27 марта 1920 года.
А 29 октября гружёный беженцами транспорт «Великий князь Владимир» отбыл из Евпатории к берегам Словении. Был долог переход за море и только 3 декабря корабль бросил якорь в бухте Бокар Адриатического моря.
… Земля иная приняла
То, что своя не захотела, —
Два переломленных крыла
И высь запомнившее тело…[853]
В конце февраля 1930 года из далёкого Шанхая до Бориса Викторовича дошла скорбная весть о кончине в одной из городских больниц после тяжёлой и продолжительной болезни 43-летнего единокровного брата Владимира, инспектора автошколы «Форд»[854]. Участник Великой войны (произведён в капитаны на фронте 2 апреля 1916 года), он примкнул к Белому движению. В феврале 1920-го состоял помощником командира 1-го Осетинского стрелкового батальона; был эвакуирован (по болезни)[855] из Новороссийска в КСХС вместе с женой. В Белграде семья проживала по адресу: Земун, Светославска, № 4, где братья какое-то время общались во время наездов Б. В. Адамовича в столицу королевства по делам корпуса. Здесь они и расстались несколько лет назад[856].
13 апреля 1932 года состоялась, как оказалось последняя, аудиенция генерала Адамовича у Его Величества. Директором было передано приглашение монарху почтить своим посещением корпус в день очередного праздника. 22 июня представитель Александра I полковник Миркович передал от имени короля в пользу выпускников традиционные с 1925 года пожертвования в 10 000 динар. Впервые при вручении аттестатов зрелости шестеро лучших учеников были удостоены королём и по золотому сербскому дукату.
А 22 июля 1933 года в Ницце на руках у детей — Ольги, Георгия и прибывшей из Варшавы Татьяны — на 67 году скончалась Елизавета Семёновна Адамович[857].
