В ответ «возмутитель спокойствия» Цай Хэсэнь, живший, правда, не в Ля Гаренн-Коломбе, а в Монтаржи, в 110 километрах к югу от Парижа, совместно с другими активными бунтарями, в том числе знакомым нам Чэнь И, составил гневное письмо Цай Юаньпэю. Его подписали 243 человека, среди них и Дэн, впервые принявший участие в акции, носившей политический характер75.
Вскоре после этого 125 наиболее активных подписантов прибыли в Лион и попытались прорваться в здание института. Французские полицейские их, разумеется, не пустили, арестовав 104 бунтаря, в том числе Цай Хэсэня, Чэнь И, а также таких впоследствии знаменитых участников коммунистического движения, как Ли Лисань и Сян Цзинъюй. Через месяц их всех депортировали в Китай76.
В штурме института Дэн участия не принимал, так что, несмотря на подпись под письмом 243-х, депортации не подлежал. Конечно, он сочувствовал старшим товарищам, но вскоре новые события отодвинули этот эпизод на второй план.
В конце октября 1921 года он и его дядя нашли наконец работу — на фабрике искусственных цветов «Шамбрелан». Но через две недели их рассчитали, и они стали перебиваться случайными заработками. И только в начале февраля 1922 года оба получили долговременную работу — на этот раз на заводе резиновых изделий «Хатчинсон» в местечке Шалеттсюр-Луен в окрестностях Монтаржи. Это считалось большой удачей: зарплата была относительно неплохой, общежитие — бесплатным, а еда, которую китайские рабочие (их на заводе насчитывалось чуть более тридцати человек) готовили для себя сами, — дешевой и вкусной77.
Дэн пробыл здесь восемь месяцев — с 14 февраля по 17 октября 1922 года. В цехе резиновой обуви изготовлял галоши. Работа была не слишком тяжелой, хотя и отнимала целых 54 часа в неделю. В свободное время он бродил по Шалеттсюр-Луен, ездил в Монтаржи, небольшой симпатичный городок, заслуживший своими многочисленными каналами славу «Венеции района Гатинэ» (средневековое название этой части Франции), или беседовал с соседями по общежитию. Среди тридцати с лишним его новых знакомых имелось немало интересных личностей: прежде всего уроженец провинции Фуцзянь Чжэн Чаолинь, а также аньхойцы Инь Куань, Ван Цзэкай и Ли Вэйнун. В начале лета появился еще один примечательный человек — уроженец провинции Гуйчжоу Ван Жофэй. Все эти люди выделялись из общей массы необычными взглядами на действительность. Выражая негодование по поводу банкротства идеи «экономной учебы» (все они какое-то время учились в различных французских коллежах), эти молодые ребята (самому старшему, Ли Вэйнуну, было 27) так же, как прежде Чэнь И, связывали свои проблемы с «пороками общественного устройства». Но если с Чэнем Дэн во время работы на «Шнейдере» не общался, то здесь, с этими умными товарищами, называвшими себя коммунистами, просто отводил душу. «Был у нас восемнадцатилетний парнишка из Сычуани, низенький, толстенький, — вспоминал о нем позже Чжэн Чаолинь. — Каждый вечер носился по бараку, то с одним поговорит, то с другим посмеется»78. Дэн «был самым молодым, — продолжал Чжэн. — …Мы все любили его, относились к нему, как к ребенку. Нам нравилось беседовать с ним, шутить, играть»79.
Так, в шутке, игре и беседе Дэн стал усваивать новые для себя коммунистические идеи. А вскоре начал читать соответствующую литературу, вновь заинтересовался ранее либеральным, а теперь большевистским журналом «Новая молодежь», который стал органом созданной в июле 1921 года в Шанхае Коммунистической партии Китая и по-прежнему издавался бывшим лидером движения «4 мая» профессором Чэнь Дусю, а ныне вождем-основателем китайской компартии.
Конечно, до Дэна и прежде должны были доходить известия о коммунизме, большевизме и Октябрьской революции в России. Ведь когда он жил в Чунцине, известные сычуаньские газеты «Синцижи» («Воскресенье») и «Гоминь гунбао» («Нация») неоднократно публиковали статьи о русских большевиках и их идеологии. А уж во Франции в начале 1920-х годов вообще не было ни одной газеты или журнала, которые не писали бы о Ленине и Троцком, причем некоторые выражали российским революционерам глубокую симпатию.
В декабре 1920 года Чэнь Дусю отправил в Париж своего связного, члена Пекинского коммунистического кружка Чжан Сунняня (он же Чжан Шэньфу), который весной следующего года организовал там первую в Европе китайскую коммунистическую группу. В ней оказалось всего три члена: он сам, его юная супруга Лю Цинъян, присоединившаяся к комдвижению всего за месяц до того, и молодой уроженец провинции Цзянсу — Чжоу Эньлай, которому Чжан и его жена, знавшая Чжоу по совместной патриотической работе в Китае, дали формальные рекомендации80. После этого Чжан Суннянь привлек в ячейку сычуаньца Чжао Шияня и хунаньца Чэнь Гунпэя (последний до приезда во Францию уже состоял членом Шанхайского коммунистического кружка)81. Вплоть до своей высылки из Франции в октябре 1921 года коммунистические идеи среди китайских студентов распространял и Цай Хэсэнь, тот самый бунтарь, который организовал их выступления за «право на жизнь». Целые дни и ночи проводивший за чтением революционных социалистических книг, он еще в 1920 году высказал идею о необходимости организации в Китае коммунистической партии, «поскольку она является инициатором, пропагандистом, авангардом и штабом революционного движения»83. В конце 1921 года в Париже старший сын Чэнь Дусю, Чэнь Яньнянь, придерживавшийся, правда, в то время анархистских воззрений, стал выпускать на ротаторе первый среди китайских студентов журнал «Гунъюй» («Свободное время»), который среди прочего уделял внимание и марксизму, и большевизму83.
Да, Дэн не мог не слышать о новом леворадикальном движении, но до встречи с молодыми коммунистами ничего толком о нем не знал. Впрочем, слушая рассказы Чжэн Чаолиня и других товарищей, а также читая «Новую молодежь», он вряд ли составил о коммунизме ясное представление84, но быстро понял одно: крепко сплоченная революционная организация может перевернуть мир!
Именно такая организация и была вскоре создана. Во второй половине июня 1922 года в Париже в Булонском лесу состоялось учредительное собрание двадцати трех китайских сторонников коммунизма. Среди них были и Чжао Шиянь, и Чжоу Эньлай, и Чэнь Яньнянь, перешедший на сторону марксизма, и почти все знакомые Дэна — Чжэн Чаолинь, Ван Жофэй, Инь Куань и Ли Вэйнун. Они провозгласили образование Коммунистической партии китайской молодежи, проживающей в Европе, постановив издавать большевистский журнал «Шаонянь» («Молодежь»). Главой партии (секретарем) избрали Чжао Шияня85. А в конце 1922 года по решению ЦИК КПК и на основе слияния Французского, Немецкого и Бельгийского отделений китайской компартии, уже действовавших к тому времени, была образована еще одна коммунистическая организация китайцев в Европе: Европейское отделение Компартии Китая. В ее руководство вошли Чжан Суннянь, Чжао Шиянь, Чжоу Эньлай и Чэнь Яньнянь86.
