В жизни Кроули была одна отдушина, в которой он искал отдыха и расслабления и которой суждено было сопровождать его на протяжении всей жизни. Речь идёт о поэзии.
В школе Кроули познакомился с произведениями великих поэтов британской литературы, но вряд ли полюбил их. Изучение этих произведений заключалось большей частью в повторяющемся чтении отрывков из них и заучивании отдельных строк. В школе почти не учили вдумчивому чтению и интерпретации. Стиль «Потерянного рая» Мильтона был ему скучен, но его вдохновлял образ дьявола как всемогущего героя, нравственного изгоя, восставшего против Бога. Он отождествлял себя с мильтоновским сатаной и видел в нём союзника в своей собственной борьбе. Дома он имел доступ к книгам Тен-нисона и Лонгфелло, но нашёл, что «их невозможно отнести к поэтам. То, какими слабыми были образы их персонажей, вызывало у меня безграничное омерзение. Самые тяжкие их грехи были обывательскими». По схожей причине, — именно потому, что его произведения не были запрещены, — он пренебрёг Шекспиром и оценил его, только оказавшись в Форсинарде вдвоём со злополучным преподобным Фозергиллом, где трёхтомное собрание сочинений барда было единственной книгой в доме, которую, в сущности, можно было читать.
Подстёгиваемый чтением поэзии, Кроули сам начал больше сочинять. Его юношеские произведения, как он отмечал, распадались на три стилистических класса: пародии на песни того времени, лирические стихотворения, основанные на духовных гимнах, и эпические повествования, основанные на рассказах сэра Вальтера Скотта.
В автобиографии Кроули цитирует несколько строк из стихотворения под названием «Взгляд за кулисы». В стихотворении описывается больница:
На больничной кровати одна
Постепенно гниёт она! День и ночь проклятий полна
Постепенно гниёт она!
Из-под струпьев на коже почти не видна,
Не умыта, вонюча, грязна и страшна,
Громким криком и мёртвым в могилах слышна,
Постепенно гниёт она!
Нельзя не заметить здесь чёрного юмора. Кроме того, для отрывка, принадлежащего перу начинающего поэта, стихотворение выглядит слишком завершённым. С нескрываемой иронией стихотворение пародирует одну известную книгу о жизни «бродячих актёров и о том, как единственной их надеждой было обращение» в христианство. Поэзия стала ещё одним видом оружия в антихристианском арсенале Кроули.
По мере создания новых произведений поэтическое творчество Кроули сосредоточилось на любви и сатире. Однако любовь, о которой он писал, была не просто романтическим чувством. Она была злом, которое неизбежно приводит к возмездию со стороны Бога. Создаваемые им образы часто были мрачными, склонными к мазохизму и необычайно сильными для поэта его возраста. Мало что сохранилось из этих произведений, в которых Кроули часто изображал триумф молодости и чувства над возрастом и важностью стариков. Большинство их были им уничтожены или потерялись в течение жизни, критикуемые им как «топорные, подражательные и чувствительные». Истинного же поэтического мастерства Кроули достиг лишь годам к двадцати.
Если говорить о книгах, не относящихся к художественной литературе, то однажды в руки Кроули попал том под названием «Уроки по элементарной химии» сэра Генри Энфилда Роско, профессора химии из Оуэнского колледжа в Манчестере, прославившегося изобретением способа очищать ванадий. Поскольку его мать очень хотела, чтобы сын стал врачом, — она колебалась относительно его карьеры, выстроив иерархию, где верхнюю ступень занимала медицина, затем шла юриспруденция и, как нечто немыслимое, рассматривалась проповедническая деятельность, — Кроули было позволено устроить дома маленькую лабораторию. Разумеется, его интерес к науке рассматривался всеми как знак того, что мальчик наконец всерьёз на чём-то остановился.
После нескольких неудачных экспериментов, среди которых были оптимистически наивный проект изготовления алмазов и взрыв, в 1890 году Кроули начал готовить фейерверк для Дня Гая Фокса. Все необходимые ингредиенты он спрятал в большой банке на игровой площадке колледжа Стритхэм, но, когда он собрался запустить ракету, всё это хозяйство взорвалось, выбив окна соседних зданий и оставив его без сознания. Несколько дней пролежав в полубессознательном состоянии, он утверждал впоследствии, что из его лица удалили более четырёх тысяч осколков гравия и запретили напрягать глаза вплоть до Рождества. Это был пример типичной для Кроули чрезмерности, хотя этот случай и принёс некоторую пользу, поскольку на некоторое время Кроули стал центром всеобщего внимания.
Нетерпимость Кроули к религии, его упрямое стремление спорить, сомнительный уровень нравственности и неуправляемое поведение привели дядюшку Тома и дядюшку Джонатана к одному и тому же выводу. Настало время снова отправить племянника в школу-интернат, но, по общему согласию, его следовало послать в приемлемое учреждение, а не в пропитанное религиозным фанатизмом заведение типа Дотбойз-холла6. Джонатан Кроулихотел, чтобы мальчик поехал в Уинчестер, но это предложение было отвергнуто. После рассмотрения нескольких школ в поисках подходящей, Кроули наконец записали учеником в Малверн-колледж.
В начале летнего семестра в апреле 1891 года Кроули сел в поезд, идущий в Грейт-Малверн, что в Вустершире. Все надеялись, что с поступлением в эту школу для него начнётся новая жизнь. Но всё оказалось иначе. Малверн-колледж совершенно не подходил для такого мальчика, как Кроули.
И дело было не в том, что он отставал в учёбе: во многих отношениях он был более образован, чем его сверстники. И не его религиозные (или антирелигиозные) взгляды стали помехой его учёбе в этой школе. Проблема заключалась в том, что он не обладал таким крепким здоровьем, как его ровесники, был застенчив и углублён в себя и не отличался успехами в спорте. Малверн-колледж имел постоянно растущую репутацию по части спортивных занятий. Мало того что он вернулся в атмосферу школьной дисциплины после многих месяцев сравнительной свободы, что само по себе должно было стать для него психологическим шоком, Кроули также предстояло приспосабливаться к новым требованиям. Он испытывал к этому месту даже большее отвращение, чем к школе Чемпни. Старшие ученики («невежи огромных размеров, равно увиливающие и от учёбы, и от игр и сосредоточившиеся на непристойной брани и мелкой тирании») задирали и обижали его за то, что он не участвовал в занятиях спортом, тогда как одноклассники травили его, потому что он был одиночкой. Он испытал на себе такую грубую традицию, как «pill-ragging», представлявшую собой разновидность борьбы, при которой противники стараются больно ухватить друг друга за яйца; и «смазка», при которой противники или плюют друг другу в лицо, или стараются плюнуть так, чтобы жертва не заметила, кто это сделал. Попав в дом № 4 — дома для воспитанников Малверн-колледжа не имели названий, они нумеровались — под руководство заведующего домом преподобного Г. Э. Хантингдона, Кроули пришлось делить спальню с мальчиком, который подговаривал других совершить над ним акт мужеложства, что в те времена не было редкостью в школах.
