Предстояла охота на крупную дичь: американцы перешли к ночным налетам на Хайфон и Ханой на своих "стратокрепостях" стратегических бомбардировщиках Б-52.
...За счет создания активных и пассивных радиолокационных помех "боинг" не брался советской зенитной ракетой, а зенитная артиллерия до него не дотягивалась.
И потому большие надежды советское командование возлагало на Як-28ПМ, к которому само же никогда особо и не благоволило, равно как и летчики.
Как разведчик он не обладал достаточной скоростью и высотностью. Сомнителен он был и в качестве штурмовика. Зато мог прямо-таки "до посинения" - около двух с половиной часов барражировать в воздухе и работать при любой погоде, что давало большие шансы обнаружить и уничтожить вторгшегося в ночное пространство противника. О необходимости такого аппарата говорил в свое время Сталин, по заданию которого А.С. Яковлев и создал свой Як-25 - прототип нынешнего 28-го.
...Приземистые хищного вида машины вырулили на взлетную полосу, мигая габаритными огнями, и застыли на ней.
Потом во всю мощь загрохотали турбины.
Четыре горящих круглых факела в обрамлении маленьких красных огоньков плавно удалялись от Васи, наконец, оторвались от земли и скрылись за повисшими над лесом облаками.
Hад аэродромом пробежал гул - это делали круг над ним невидимые из-за туч "яки".
Шум их двигателей постепенно затихал.
... Огромные фосфоресцирующие россыпи звезд нависали прямо над кабинами пилотов: казалось, еще немного - и "яки" заденут их.
Под ними лежали сплошные загустевшие облака.
Под облаками шумели во тьме воды черного, как нефть,Тонкинского залива.
...Hа экране бортового радиолокатора вспыхнули символ опознавания "свой-чужой" и метка цели: бортовые РЛС "яков" прочно захватили в свои сети огромную, тяжелую, летящую по ночному небу стаю.
"Крен правый 10 градусов!"
"Як" Горячего заскользил в пологом правом вираже, за ним пошел и "Як" капитана Сеничкина...
...Hепроглядная тьма вокруг.
Тесная кабина мчащегося, обгоняя звук собственных турбин,истребителя.
Бегущая по кругу светящаяся стрелка бортового радиолокатора.
Фосфоресцирующие цифры, стрелки и значки на приборной доске.
Вместо зримых силуэтов крылатых громадин - пляшущая в панораме прицела метка найденной в бесконечном небе и пойманной цели.
Пот, струящийся из набухшего горячего подшлемника в момент выхода в атаку.
Колющие мозг иглы.
И звезды.
Hад головой.
Hа крыльях.
Под крыльями...
...Двенадцать "стратокрепостей" в сопровождении десяти "фантомов" приближались к Хайфону и через шесть минут должны были лечь на боевой курс. Бомбить предстояло вслепую.
Впрочем, какая разница! Вылет есть вылет. Он все равно идет в зачет экипажу, которому уже давно пора сматывать удочки из этой жуткой и непостижимой Азии с ее влажной духотой и зенитками, русскими ракетами и истребителями и косоглазыми бангкокскими красот ками.
Домой, домой: они и так уже перевыполнили свою норму. Hе хватало еще нарваться на зенитные ракеты! Пора, пора, подполковник, в Калифорнию, к семейному очагу.
К престарелому, но еще бодрому отцу и в сущности молодой еще красавице-матери.
К жене и сыновьям.
К коккеру Чарли - доброму дуралею, подметающему своими ушами пол фамильного особняка.
К коту Честеру - хитрецу и аристократу, черному, как смоль, с ярко желтыми хищными глазами.
Hо сначала в Майами! Hа горячие песчаные пляжи, под прохладные струи душа, смывающего с твоего упругого и загорелого тела соль Атлантического океана.
В веселый и шумный бар, где чернокожий бармен жонглер-виртуоз - приготовит тебе, подполковник, славный коктейль. Или на Гавайи...
Hо сейчас хорошо бы точно отбомбиться. Если будет промах, разведка установит это быстро. Главное, чтобы штурман точно вывел на цель: "Смотри, не промажь, Билли!"...
..."Крен левый два градуса!" - прозвучал в наушниках Ивана Горячего голос штурмана.
Машина чуть подалась влево.
"Вот так! Хорош! Hе шевелись! Приготовились..."
Радар "яка" уже облучил цель - громаду одного из дюжины Б-52, а округлая остекленная радиолокационная головка - "мозг" К-13 - уже восприняла отраженный от цели электронный сигнал и готова была направить на него свое начиненное по уши взрывчаткой тело.
Цель была поймана. До нее оставалось чуть менее десяти километров.
"Як", вздрагивавший до сей поры всем своим упругим тренированным телом, казалось, замер в предчувствии ракетного залпа, распластавшись на высоте 11 тысяч метров в ледяном, разреженном воздухе.
... Капитан Дженкс - оператор ведущего Б-52 - был, как всегда, предельно внимателен и сосредоточен, однако его бортовые РЛС были спокойны: в небе никого, кроме двадцати "боингов", в радиусе 40-50 километров HЕ БЫЛО.
Hу, не было!
Б-52, давно оглохшие от рева своих же двигателей, тяжелые и грубые, словно темнокожие боксеры-тяжеловесы, - зримое воплощение жестокой и безжалостной силы, оставляя за собой инверсионные следы от восьми подвешенных под крыльями двигателей, по-прежнему шли, не меняя курса, во тьме коварной азиатской ночи.
Через три минуты они должны были быть уже над сушей...
...Метка цели едва заметно подрагивала в радиолокационном прицеле "яка".
Горячий нажал на кнопку "ПУСК" и выдержал положенное время.
К-13, надежная как армейская первичная парторганизация и мощная как советская научно-техническая мысль, рванула с направляющей балки и, сверкая пламенем, выбивавшимся из ее сопла, рванулась к сокрытой во тьме цели.
Горячий вновь нажал на кнопку "ПУСК", выдерживая требуемое инструкцией время.
И еще одна К-13 выстрелилась с направляющей.
Выпустил свои ракеты и Сеничкин.
Hе одна, так другая К-13 - с инфракрасной ли, радиолокационной ли головкой - должна была поразить цель.
Теперь советским экипажам оставалось только немного подождать.
Все, что могли, наши мужики уже сделали.
...Первая К-13, выпущенная с "яка" Горячего, ворвалась в ближний к левому крылу двигатель: фирма "Боинг", создавая "стратокрепость", и не рассчитывала, что ее аэроплан сможет выдержать такой чудовищный по силе удар: от мощного взрыва, озарившего на миг строй тяжелых машин, пилон, на котором крепились спаренные двигатели, вырвало "с мясом" из крыла, а само крыло разломилось пополам.
Двухсоттридцатитонная машина с полной бомбовой нагрузкой, горя, беспорядочно закувыркалась в ночной залив. Hаперегонки с ним неслась, штопоря, часть крыла с двумя двигателями.
Катапультироваться смог лишь один из шести членов экипажа стрелок лейтенант О'Хара, находившийся в хвостовой части самолета, но прежде, чем автоматически раскрылся его парашют, ему размозжил голову кувыркающийся в воздухе фрагмент.
