ответил ему. Я присутствовала при этой сцене. Не надо забывать, что не раз приход Распутина облегчал страдания во время тяжких заболеваний Алексея Николаевича. Распутин же уверил их величества, что с 12 лет Алексей Николаевич начнет поправляться и впоследствии совсем окрепнет. И в самом деле, после 10 лет Алексей Николаевич все реже и реже болел, и в 1917 году выглядел крепким юношей.
Алексей Николаевич отличался большими способностями, учился вроде Ольги Николаевны; любимой его игрой были солдатики, которых у него было огромное количество. Он часами расставлял их на большом столе, устраивая войны, маневры и парады. Деревенько, или Дина, как называл его наследник, принимал участие во всех этих играх, равно как его сыновья, два маленьких мальчика, и сын доктора Коля. Последние годы приезжали маленькие кадеты играть с наследником. Всем им объясняли, [что следует] осторожно обращаться с Алексеем Николаевичем. Императрица боялась за него и редко приглашала к нему его двоюродных братьев, резвых и грубых мальчиков. Конечно, на это сердились родные.
Вся царская семья любила животных. У государя долго была собака Иман. После того как Иман околел, государь не брал собак к себе в комнату, а только гулял с английскими колли, которые помещались в маленьком домике в парке. У государыни был маленький английский терьер Эра; я ее не любила, так как она имела обыкновение бросаться неожиданно из-под кресла или кушетки. Когда Эра околела, императрица плакала по ней. У Алексея Николаевича был спаниель Рей и большой кот, подаренный генералом Воейковым. Кот этот спал на его кровати. У Татьяны Николаевны был маленький буль Ортипо и Джими – кинг-чарльз[-спаниель], которого я ей подарила и которого нашли убитым в екатеринбургском доме, где были заключены их величества.
Далекими кажутся мне годы, когда подрастали великие княжны, и мы, близкие, думали об их возможных свадьбах. За границу уезжать им не хотелось, дома же женихов не было. С детства мысль о браке волновала великих княжон, так как для них он был связан с отъездом за границу. Особенно же великая княжна Ольга Николаевна и слышать не хотела об отъезде с Родины. Вопрос этот был больным местом для нее, и она почти враждебно относилась к иностранным «женихам». Одно время их величества думали о великом князе Дмитрии Павловиче, за которого хотели выдать Татьяну Николаевну; но впоследствии великий князь совсем отошел от царской семьи, так как очень кутил.
Приезжал румынский наследный принц со своей красивой матерью, королевой Марией, и их величества в 1914 году отдавали визит – ходили из Крыма на яхте «Штандарт» в Констанцу. Ольгу Николаевну дразнили приближенные возможностью брака, но она и слышать не хотела. Во второй свой приезд в Россию в 1916 году румынский принц просил руку великой княжны Марии Николаевны, но ее величество нашла, что великая княжна еще ребенок и не смеет думать о браке. Помню, как раз в Петергофе я застала государыню в слезах. Оказалось, что приехала великая княгиня Мария Павловна просить руки Ольги Николаевны для великого князя Бориса Владимировича. Императрица была в ужасе от одной мысли отдать ему свою дочь. К сожалению, великая княгиня Мария Павловна не простила их величествам отказ.
Летом 1912 года их величества ездили на два месяца в шхеры. Этим летом приезжала туда императрица Мария Феодоровна. За 7 лет, что я была у их величеств, я никогда с государыней-матерью не встречалась. Она очень редко бывала у их величеств. К императрице Марии Феодоровне я питала должное уважение, и мне потому трудно писать о ней. Казалось, что государя она любила меньше, чем других детей; думаю, что государыню она совсем не любила. С детьми она была ласкова. Говорили, что государыня Мария Феодоровна жалела, что долго не было наследника; впоследствии же сожалела, что больной Алексей Николаевич занял место ее здорового сына, великого князя Михаила Александровича [24]. Я лично думаю, что виноваты в отношениях двух государынь были окружающие. Между дворами создался непонятный антагонизм; для лиц двора императрицы-матери, что бы их величества ни делали, все было плохо. Равным образом императрица-мать никогда не хотела уступить первого места государыне императрице Александре Феодоровне как царствующей; на выходах, приемах и балах она всегда была первая, а императрица Александра Феодоровна позади. Императрица-мать любила общество, которое критиковало молодую государыню. После целого ряда недоразумений отношения их, к сожалению, сделались только официальными, и хотя их величества называли императрицу-мать Mother dear [25], но отношения их не были близки. Но за несколько дней, которые императрица-мать провела в шхерах, все было очень хорошо. Во время игры в теннис на берегу государь заметил нам, чтобы мы играли как можно лучше – «так как вот идет Мама»… Государыня шла из леса быстрой походкой с несколькими лицами свиты, в белом платье. Она казалась молоденькой барышней издали. Сев на скамейку, она стала следить за нашей игрой.
Мы завтракали на «Полярной звезде»; императрица обедала у нас на «Штандарте». 22 июля, в день именин государыни и великой княжны Марии Николаевны, мы провели полдня на «Полярной звезде». Помню, после завтрака я снимала государя с императрицей-матерью: она положила руку на его плечо, и ее две японские собачки лежали в ногах. Потом мы танцевали на палубе, и государыня Мария Феодоровна нас всех снимала. Вечером великие княжны Мария и Анастасия Николаевны представляли маленькую французскую пьесу, и государыня-мать от души смеялась. Наблюдая за обедом, многие из нас заметили, как при взгляде на императрицу Александру Феодоровну у императрицы-матери совсем менялось выражение лица, и становилось грустно, что такая бездна недоразумений разделяет государынь. Помню, как вечером, проходя мимо двери Алексея Николаевича, я увидела императрицу-мать сидящую на его кроватке: она бережно чистила ему яблоко, и они весело болтали.
Кончился день на «Штандарте». Как ясно я помню светлые июньские вечера, когда каждый звук доносился с миноносцев, стоящих в охране; запах воды и папироски государя. Сидим мы на полупортиках и беседуем. Длинные рассказы о его юности или впечатления прошедшего дня, – и как мирно было в окружающих лесах, и на озерах, и на далеком небе, где зажигались редкие звездочки; так же мирно и ясно было на душе. Проснемся, и опять будет день, наполненный радостными переживаниями; все будем вместе, те же обстановка и люди, которых любили их величества. «Я чувствую, что здесь мы одна семья», – говорил государь. Мне казалось, что и офицерство, соприкасаясь с их величествами и видя их семейную жизнь, проникалось лучшими чувствами и настроением.
Осенью
