В конце 1921 г. по настоянию датского посланника в Пекине Сипайлов был китайскими властями арестован и препровожден в Харбинскую тюрьму, где он до суда просидел больше года. Кажется, только в 1923 г. над Сипайловым состоялся суд, который приговорил его к 10 годам каторжной тюрьмы. Срок наказания отбывал в Харбинской тюрьме. В тюремной обстановке он оказался образцовым арестантом и за почтительность и благонравие был назначен старшиной[68]. Заведовал библиотекой, тюремной церковью. В общем, ему жилось в тюрьме неплохо. Из тюрьмы был освобожден в 1932 г., как только Харбин заняли японцы. Я от участия в процессе Сипайлова уклонился и никто меня не вызывал лично. Было приглашение общего характера к унгерновцам, но я не откликнулся. На многодневном процессе не был и всех подробностей удушения Олсена не знаю.
События в Западной Монголии (Кобдо — Урянхай — Алтай)
Есаул Кайгородов.
Он появился в конце 1920 г. в местечке Оралго, в верховьях р. Кобдо, в 150 км от г. Кобдо во главе небольшого партизанского отряда, вытесненного красными из Алтая.
Есаул Кайгородов в 1915 г. окончил ускоренный курс Тифлисской школы прапорщиков. До войны он служил в алтайской горной полиции. Во время революции явился на Алтай и, будучи непримиримым врагом большевиков, вступил на путь борьбы с ними. Кайгородов был приметный человек: высокого роста, широкий в плечах, жгучий брюнет, грубые черты лица, порывистый, храбрый, властолюбивый, решительный в действиях. Добро и зло перемешались в могучем человеке. Он был настоящий казачий атаман времен XVII–XVIII веков. Власть не только любил, но умел властвовать. “Всех строптивых и вольнодумных подчиненных, кто был недоволен им, он решительными мерами, вплоть до собственной ручной кулачной расправы приводил к повиновению. Не раз его нагайка гуляла по спинам тех, кто противился его воле. Нужно лишь отметить, что в большинстве она гуляла вправе” (Уваров).
На Оралго создался свой мирок — сечь. Отряд есаула Кайгородова быстро пополнялся, так как с Руси много бежало белых, они в своих странствиях в Западной Монголии набредали на кайгородовскую сечь и в ней бросали якорь. Кайгородов именовал свой отряд “Горно — Алтайский партизанский отряд есаула Кайгородова”. К началу 1921 г. отряд состоял из трех сотен и команды разведчиков.
Ежедневно производились занятия. Недоставало винтовок. Их заменяли самодельные пики. Полным ходом работали пошивочные мастерские, изготовляя одежду, разного рода конское снаряжение. Кузнецы с раннего утра до ночи ковали. Сечь жила лихорадочно — поспешно, готовясь к походам.
20 февраля 1921 г., когда отзвуки Ургинских событий дошли до Кобдо, китайский гарнизон Кобдо учинил резню белых русских. Спасаясь от китайцев, многие русские жители Кобдо бежали к есаулу Кайгородову под защиту, и все способные носить оружие стали в ряды его бойцов. В числе прибывших из Кобдо был старый кадровый полковник Сокольницкий, который и занял при Кайгородове должность начальника штаба.
Узнав об избиении русских в Кобдо, Кайгородов поспешил в Кобдо и занял его без боя, так как китайский гарнизон предпочел заблаговременно уйти из города и не испытывать расправы Кайгородова. В г. Кобдо стала налаживаться чисто русская жизнь. Пасха была отпразднована особенно торжественно. Вопрос с продовольствием в полуразрушенном Кобдо обострялся. Выручил прибывший в Кобдо из глубин Китая караван, в котором оказалось много рису. Китайские купцы, идущие с караваном, не знали, что китайский гарнизон бежал из Кобдо. Был рис, было мясо. Жизнь входила в нормальное русло, и строились планы о засеве хлебных полей.
Есаул Кайгородов командировал полковника Сокольницкого в Ургу к генералу Унгерну с докладом о положении дел в Западной Монголии и доводилось до сведения Унгерна, что Кайгородов подчиняется ему как главнокомандующему в Монголии. Просил оружия и патрон. Унгерн дал отряду Кайгородову 100 винтовок, 20000 патрон к ним, 2 пулемета и 1 старую пушку с 50 снарядами. Сокольницкий знал, что пушка ни черта не стоит, но охотно принял ее, так как появление в кайгородовском партизанском отряде пушки имело моральное значение.
В свою очередь Богдо-гэгэн послал Кайгородову свое благословение и грамоту монголам оказывать всяческое содействие батору Кайгородову. Грамота имела большое значение для отряда. Пока Сокольницкий ездил в Ургу, бездействие томило атамана, и он от скуки рубил шашкой бродячих собак. Наконец до Кайгородова дошел приказ Унгерна № 15 от 21 мая 1921 г., в котором ему точно указывался район действия.
21 июля 1921 г. есаул Кайгородов выступил в поход на Русь в составе трех сотен, разведческой команды, пулеметной команды и одной пушки, а всего — около 500 бойцов. В начале августа Кайгородов имел два успешных боя с красными у Намирского и Барымского хурэ.
Было получено донесение, что из Кош — Агача на Кобдо двигается красный отряд под командой латыша Байкалова силою до батальона пехоты и двух эскадронов кавалерии, всего до 1000 человек. Есаул Кайгородов поспешил перерезать путь Байкалову, не допустив его в свои тылы на Кобдо. Первый бой с отрядом Байкалова произошел в начале сентября на берегу озера Толбо-нур, не дав победы ни той, ни другой стороне. К есаулу Кайгородову неожиданно подошло подкрепление в виде остатков от отряда атамана Казанцева. В отряд влилось больше 100 испытанных бойцов и 1 пулемет. Кайгородов перешел вновь в наступление против Байкалова, и последнему пришлось укрыться в Сарыл-гун-хурэ и спешно приспособить его к обороне, и красные прочно в нем укрепились за несколько дней бездействия Кайгородова. Бездействие Кайгородова объясняется тем, что он со дня на день ожидал подхода большого “войска” генерала Бакича.
19 сентября к Сарыл-гун-хурэ прибыл Бакич с “войском” в 7–8 тысяч человек. Людей было много, но из них было мало вооруженных, они были плохо одеты, босые, уставшие и голодные. 21 сентября был назначен штурм хурэ. До рассвета части есаула Кайгородова спустились с гор к хурэ, при поддержке войск генерала Бакича сбили красных с их передовых позиций и остановились в нерешительности, ожидая приказаний и указаний Бакича — пункта для их атаки на хурэ. “Порыв не терпит перерыва” — и, пока Бакич с Кайгородовым рядили и судили о пунктах атаки на хурэ, красные оправились от первого поражения и с близкой дистанции наносили атакующим метким огнем большие потери. Атакующие стали отползать. К полудню атака приостановилась. Белые потеряли до 250 человек убитыми и ранеными. Причина неудачной атаки — отсутствие диспозиции для боя и руководства боем.
Что произошло вечером 21 сентября между Бакичем и Кайгородовым, неизвестно. Но на заре 22 сентября Кайгородов увел свой отряд на северо-восток, оставив Бакича самого справляться с Байкаловым. Есаул Кайгородов повел свой отряд на тыл красных в направлении Кош — Агача. По пути он разбивал и уничтожал мелкие красные отряды, поймал и изрубил монгольского сказочного Хас-Батора.
