Ознакомительная версия.
Пару дней провели в Берлине за приведением в порядок документации, отправкой части нашего груза самолетом в Москву и дальнейшим изучением города. Ездили, конечно, на метро, в котором я не нашел всех тех недостатков, о которых все рассказывали. Действительно, низкие потолки, мало света, но зато разветвленность и мелкое залегание. Поезда похожи на наши. В городе много жителей (около 3 10 6 чел.). Работают кино, театры, варьете. В одном из последних (International Grossvariete, Direktion Franz Paszotta) мы побывали. Зал большой, но довольно жалкого вида. Большинство номеров весьма низкого качества, но пара номеров (велосипед и ролики) первоклассны («prima»). Публика наполовину немцы (3-й сорт В), наполовину русские.
Берлин сер и, по всей вероятности, красотой, несмотря на значительное для столицы количество зелени, не отличался. Побывали мы в гостях у немцев-ученых. Разговор шел весьма непринужденно. Много смеялись, слушали игру на скрипке.
26 июля. Поймали машину, которая обещала вывезти нас на автостраду с тем, чтобы потом ловить машину на Дрезден. Сначала мы довольно бестолково ездили по пригородам Берлина, как вдруг начальника наших машин (2 студебеккера) укусила какая-то муха, и он, круто повернув назад, заявил, что он едет в Дрезден (!?). В тот же день к вечеру (с одной поломкой-стоянкой) мы прибыли в этот чудный город. Т. е. раньше он был хорош, а под конец войны американцы и англичане сделали в течение суток 3 налета и разгромили в пух и прах центральную часть города. Из 700 тыс. жителей погибло 250 тыс. Сейчас это сплошные развалины еще хуже, чем центр Берлина.
В Дрездене мы провели три дня, остановившись в Park Hotel'e на высоком берегу Эльбы. Здесь новая часть города Neustadt <Новый город. — К. С.>, а на другом, низком берегу Altstadt <Старый город. — К. С.>. Именно здесь, почти на берегу Эльбы, расположены дрезденские знаменитости: галерея, оперный театр, старая кирха, соединенная ходом с замком королей Саксонии. Весь этот ансамбль образует в своем центре театральную площадь с памятником королю Иоганну посередине. Постройки различных времен, но все вместе, даже в теперешнем, полуразрушенном состоянии (все можно восстановить), производит весьма хорошее впечатление. На одной из стен замка, выходящей в переулок, имеется колоссальное панно, изображающее генеалогию саксонских королей от мифических времен до конца 19 века. Трудно определить, как это сделано (граффити?), но как размеры (метров 70 X 4), так и качество говорят сами за себя. Народу в городе еще больше, чем в Берлине. Подавляющее большинство хорошо одеты, оживлены и веселы. Район высокого берега (Weisser Hirsch) соединяется с низкой частью как трамваем, так и фуникулером (Standseilbahn). Есть также подвесная дорога, но ей мы не пользовались.
Весь город буквально утопает в зелени. Сады, парки, а немного ближе к окраинам огороды и фруктовые сады с прекрасными яблоками, грушами и сливами. Многие дома, так же, впрочем, как и в других местах, до самых крыш (2-го, 3-го, 4-го этажа) увиты плющом или диким виноградом. Жизнь в городе как будто налаживается. Висят плакаты о спортивных состязаниях и праздниках, работают кино, театры, концертные залы, варьете. Немцы имеют достаточно откормленный вид, что и неудивительно, если принять во внимание, что они получают, например, более хороший хлеб, чем офицеры оккупационной армии. <…>
Воспоминания о Дрездене пока что относятся к единственным почти приятным в эту поездку, если, правда, не считать экскурсию в Шмидеберг, где вполне можно было воображать, как приятна была бы эта прогулка в несколько ином окружении. Нужно сказать, что настроением в течение всей этой поездки я похвалиться не могу. Иногда меня просто охватывает тоска и тяжелая горечь.
Я не могу описывать всех тех мелких новостей о жизненном укладе и главным образом материальном уровне, которые мы узнавали на каждом шагу (а очень жаль, что не описал!). Об этом кто-то из нас правильно сказал, что все то, что у нас было всем нам ясно, теперь становится туманным и непонятным, и наоборот…
29 июля вечером мы сели на поезд, отходивший с Bahnhof Neustadt, и поехали в Котбус. Вагоны не спальные, но все же мы немного поэскимосничали (Маяковский «Бруклинский мост»).
Поезд немного задержали с подачей, потому что какие-то поляки-эмигранты украли из некоторых купе мягкие подушки. Но отошли мы точно и часов около 2-х ночи или немного позднее прибыли в Котбус. Средняя скорость ~20–23 км/час, а «студебеккер» 50–60 км/час. Сначала мы долго ходили по путям, прямо на которых беженцы жгли костры, потом попали в полуразрушенный блокпост, в котором оставили И. К. с вещами, а сами с Е. С. <Ефим Самойлович Ратнер. — К. С.> отправились в город. Примерно минут 30–40 мы блуждали среди сплошных руин, в которых часто попадались остовы подбитых танков. Не найдя никакой гостиницы, пошли к коменданту и проспали у него в купе (он помещается в вагоне) до 8 утра. Котбус — узловая станция с большой пропускной способностью, и то, что осталось от перронов и вокзальных построек, кишит всевозможными беженцами, демобилизованными, репатриируемыми и т. д. Даже не умывшись, мы тронулись в дальнейший путь.
На этот раз способом «zu Fuss» (пешком). Пройдя около 2 км, мы наткнулись на автобазу, с которой отходила машина почти до самого Лигница.
Ехали быстро и без задержек. Не доезжая ~50 км до Лигница, сошли и под полуобвалившимся мостом стали караулить попутную машину, пользуясь тем, что в этом месте все они сильно сбавляют скорость.
Позавтракали (так и не отогревшись после утренней езды) и поймали через час с небольшим громадный красный автобус, на котором и доехали по автостраде до съезда на Лигниц. Тут поймали еще машину и прибыли в Лигниц. Обычная планировка среднего немецкого городка. Узкие, запутанные улицы. Marktplatz в центре. Посередине площади строение в 2–3 этажа с колоннами и сводами. Сейчас эти площади в Силезии переименованы в Rynek. Дома высоки, этажа 3, а иногда 4. Многие из них сохранили черты архитектуры 15–17 вв. В городском саду оранжерея, превосходящая по своим размерам оранжерею Московского ботанического сада. Вечером гуляли по улицам и нашли уже открывшуюся польскую кофейню-бар «Красная мельница». Переночевали в Лигнице и на следующий день (31.07.45) отправились в Ландесхут, поймав очередную машину тут же, у подъезда нашего обиталища в Лигнице. Последний меньше Лигница по размерам, но центральные части этих городков схожи как две капли воды. Здесь нам нужно было срочно купить краски для маркировки грузов.
14.08. А мы все еще в Йене. Вчера в первой половине дня я ездил в Weimar для выяснения условий выезда с автобусом на Берлин. Город весьма оживлен и сравнительно мало разрушен. Хорошие улицы и, как это ни странно, нет трамвая. Мельком посетил Гетевский сад. Сейчас он запущен, грязные дорожки, поломанные изгороди. Хорошо, что нет никаких мемориальных досок. В саду стоит двухэтажный полудеревенский домик, в котором также живал Гете. Во время посещения был забавный эпизод (см. план). Я стучался в центральную калитку «В», на которой висит соответствующее объявление и часы посещения. Никто не отвечает. Из проломчика в изгороди «С» выходит благообразный немец, который принимает самое живое участие, чтобы помочь мне пройти в сад. Он подводит меня к «В», стучит, взывает, и все напрасно. Тогда он разводит руками и говорит, что, очевидно, пройти нельзя. На прощание он, встав в соответствующую позу и указывая на домик, с пафосом декламирует какое-то стихотворение Гете, после чего уходит. Я решил лезть через забор и, чтобы не делать этого на открытом (хотя и совершенно безлюдном) месте, я пошел к дырке «С». Когда я вошел внутрь, то увидел, что никакого поперечного забора нет и от «С» к домику ведет приличная дорожка.
Ознакомительная версия.
