С первым мужем она познакомилась в Москве у… трупа. С пятым — в Америке, куда ее занесла судьба с четвертым избранником. За океан она перебралась уже состоявшейся, но еще не вполне состоятельной. В России осталось яркое, энергичное и трагичное прошлое, в Америке ожидало феерическое и беспокойное будущее. Эта женщина убедила весь мир, что в СССР секс есть. Открывала первое в Союзе эротическое кафе и секс-шоп. Участвовала в передаче Влада Листьева, спорила с Геннадием Онищенко, создала Центр медико-психологической помощи подросткам… И все это в далекие девяностые. Она многое еще могла сделать на родине, но оказавшись в США, прижилась там, увидела много прекрасного и необычного и теперь радуется каждому дню. Почему и как? Читайте!
Появится в окне картина: Он разевает молча рот, То есть скорее нас зовет, Бежит то к двери, то к окну, Боясь видение спугнуть. Смеется, плачет и зовет, И на окошко в рост встает. В лесном том доме счастлива была я! По вечерам, когда камин пылает, Сидела я с любимым существом — Чудесным, умным голубым котом. Жила в труде, с гостями и грибами, С обильем яблок и пушистыми снегами. Кот грелся на коленях деда, А заодно его лечил от стрессов и высокого давленья. И дед кота любил. А я кота чесала, играла в прятки с ним и пузо щекотала… 2 Но тут так жизнь перевернулась, Что мы в Америке проснулись. Уехали, оставив Филю На попеченье простофили. Он обещался быть почаще, Жить в доме и писать работу, Кормить котярочку послаще И проявлять о нем заботу И вдруг произошло несчастье: Возник пожар по чьей-то власти. Сгорел наш домик, как соломка, Прорвав в судьбе беды заслонку. Когда пожарные огонь тушили, Соседи, те, что с любопытством подходили, Видали, как какой-то серый кот Глядел, как злой огонь его домишко жрет. Потом уж кто-то догадался, Что кот из дома этого спасался… Тут оглянулись, а кота и след простыл. Его позвали, не увидев, пожалели, В пожарные свои машины сели. Огонь, всё съевший, и не дотушили А через час кота и дом забыли. Огонь сожрал всё наше счастье: Любимый дом, машину, сласти, Припасенные в подполе, все вещи, Оставив след в душе зловещий. Лишь только на ветру дверь белая качалась, Которая огнем пожара не тронутой осталась. Труба печная дыбилась ужасно. И под крыльцом — грузовичок игрушечный, Хотя огонь здесь бушевал нешуточный! Он вызывал болезненную жалость. Как о несчастье мы узнали, Так сон и счастье потеряли. Всё плакали и вспоминали, Бессильно кулаки сжимали. Кто это сделал — неизвестно; Писать об этом неуместно. Потери боль забыть старались, Но кот и дом не забывались. 3 И вот мы наконец в Москву вернулись, Где всё за наш отъезд перевернулось. И нам не оказалось места Для жизни прежней, беспроблемной. И встали мы перед дилеммой: Вновь строить дом или забыть всю боль, Пытаясь дальше жить. Но я кота не забывала, В тревожных снах его искала. Однако ехать на пожарище боялась, А в сердце боль не прекращалась. И наконец поехала туда однажды, Но подойти к руинам не отважилась. Ходила рядом и кричала: «Филя!» — Что было слышно даже за две мили. Так было много раз, не помню… Но все же подошла я к дому. И сердце сжалось в ком опасный. Я плакала и всё звала кота. Напрасно! Но знала я, коль он живой, Приходит каждый день домой. Но дома — нет, хозяев тоже, И думает несчастный Филя мой, Что бросили его, похоже. Однажды мне соседка позвонила, Всё знавшая. Она-то и спросила Своих соседей дачных про кота: Не видели ль такого? И ей сказали: «Да!» Уже два месяца подряд, часам к пяти К их дому приходит серый кот, Больной и незнакомый. Придет, его покормят, А он чуть-чуть в углу поспит И вновь уходит, на судьбу сердит. Хотя его жалели там по-доброму,
