— Довольно бродить по болотам да чащам. Пусть нынче окруженные немцы покормят комаров, — говорили партизаны. — Меняемся ролями!
На полях созревали озимые, в лесах неистовствовали певчие птицы. Похоже, освобождение от постылых пришельцев праздновала и белорусская природа.
Навстречу нам двигались бесконечные армейские колонны: автомашины с бойцами и грузами, танки, самоходки, тягачи с прицепами. В небе летели краснозвездные истребители, бомбардировщики, штурмовики. Давно мы не видели такой грозной силы, давно не чувствовали себя так уютно.
— Ну и ну! — с восхищением восклицали партизаны, широко раскрыв глаза.
В восемь утра 6 июля спецотряд вступил в Самохваловичи. До столицы Белоруссии оставалось 18 километров. Но здесь нас остановил армейский патруль. Офицер пояснил мне, что дорога на Минск небезопасна, южнее города скопились остатки разбитых частей и пытаются прорваться к своим на запад. Я пошел к старшему начальнику. Седой молодой полковник сказал:
— В город мы вас не пустим. Противник появляется внезапно отрядами до тысячи человек, погибнете. Даже сюда наведывается…
— Тогда дайте нам участок обороны!
— Это другое дело. Сил у нас тут маловато пока.
Полковник выделил спецотряду участок на опушке леса. Около полудня из кустов появились немцы. Карл Антонович по моей просьбе крикнул им, чтобы сдавались. В ответ застрочил пулемет. Мы ответили, потом атаковали и захватили пленных. К вечеру нас сменила рота фронтовиков, а мы двинулись в Самохваловичи. Местечко оказалось забито партизанами.
— Какой бригады? — спросил я одного.
— Третьей Минской.
— А где комбриг Мысник?
Партизан ответить не смог, пришлось долго разыскивать командира. Мысник был в дурном расположении духа.
— Подумать только! Минск — рукой подать, а нас туда не пускают. Да что мы, воевать не умеем?! Блудных фашистов не побьем? Пойдем к генералу, Градов!
— Пойдем!
Армейский генерал, вероятно, впервые столкнулся с партизанским напором.
— Пустите нас сегодня же! — потребовали мы в один голос.
— Не могу, дорогие товарищи. По данным авиаразведки, крупные группировки неприятеля то и дело пересекают Минское шоссе, стремясь на запад. Пропадете, обождите до завтра.
— Да у нас две тысячи обстрелянных партизан! Нам ли бояться окруженных и разбитых гансов! Да мы их знаете как… — горячился комбриг Мысник, я его поддерживал.
Генерал уступил нашему натиску. Но не сразу.
— Храбрецы! — вначале воскликнул он. — Легендарные герои! И не жаль вам голову сложить в дни освобождения! Братва лихая! Лесная вольница!
Потом смягчился.
— Бог с вами. Вы же партизаны. Не пусти вас — мелкими группами просочитесь. Нет уж, идите лучше массой. Разрешаю!
Мы поблагодарили.
— Боеприпасов подкинуть? — осведомился генерал. — Стычек-то вам не избежать, сведения у нас точные насчет окруженных.
— Разве что мин, — сказал повеселевший Мысник.
— Будут мины, комбриг! Двигайте, орлы, отчаянные души, ни пуха вам!
Пополнив запас мин, вечером бригада и спецотряд выступили по шоссе в сторону Минска. Впереди и на флангах шли усиленные группы разведчиков. Возле деревни Станьковщины они обнаружили во ржи большую компанию фашистов.
— Возьмем? — предложил Мысник.
— Возьмем.
Партизаны бесшумно окружили поле. Карл Антонович выдвинулся вперед и предложил немцам сдаться. Те стали строчить из пулемета. Тогда мы открыли огонь и начали сжимать кольцо. Враги не выдержали, один за другим вставали с поднятыми руками и шли в плен. Это были остатки полка 110-й штурмовой дивизии. Мы построили пленных в колонну и повели за собой.
По пути мы выловили еще несколько немецких групп, и колонна взятых в плен заметно увеличилась.
Близ Минска нам встретились наши танки и пехота: началась ликвидация окруженных войск противника. Возле самого города мы передали пленных армейской части.
В белорусскую столицу бригада и спецотряд пришли в 11 часов вечера 6 июля.
Город кое-где горел, центр фашисты превратили в руины. Несмотря на позднее время, на улицах было полно народу. Население горячо приветствовало нас. Партизан обнимали, целовали, дарили цветы. Только не преподносили хлеба-соли, потому что ни того, ни другого у минчан давно не было и в помине. Питались они в основном картошкой на воде.
Местами раздавалась перестрелка. Это бойцы выбивали уцелевших оккупантов.
Спецотряд расположился лагерем на берегу искусственного озера. Я разыскал горком партии. Встреча с Лещеней и Машковым была сердечная. Секретари работали уже вовсю, даже ночами. Связные приводили к ним подпольщиков, они знакомились, расспрашивали о боевых делах. Командир группы Борис Иванович Чирко доложил, что его люди внимательно следили за действиями вражеских минеров и спасли от взрыва заводы имени Мясникова, имени Ворошилова, имени Кирова, «Большевик», Дом Красной Армии, Театр оперы и балета, Вторую электростанцию.[5]
Первый секретарь и все присутствовавшие крепко пожали руку мужественному подпольщику.
— Народ никогда не забудет ваших заслуг, — сказали ему.
Экономист ликероводочного завода Петр Карпович Национ рассказал, как была организована охрана завода от разрушения отступающими фашистами и как члены подпольной группы Пинкевич и Стопленник 3 июля разминировали крупный немецкий склад боеприпасов. Все огромное количество снарядов, мин, авиабомб, гранат и толовых шашек передано по акту трофейной команде Красной Армии.
Пришли в горком Гаврилов, уничтожавший пассажирские вагоны с вражескими офицерами и солдатами, Игнат Чирко, сжигавший цистерны, и многие другие подпольщики.
С 6 июля в Минск со всей освобожденной к тому времени республики стали прибывать партизанские бригады и отряды. Город не мог вместить такого количества людей. Ведь в Белоруссии действовало 213 бригад и 1255 отрядов, из которых 997 входили в состав бригад и 258 сражались самостоятельно. Поэтому в окрестностях раскинулись партизанские лагеря. Жизнь в них шла новая, мирная. Хотя до конца войны оставалось еще десять месяцев, белорусский народ уже праздновал первую победу — избавление от гитлеровской оккупации.
Площади и улицы столицы были с утра до вечера запружены местными жителями и партизанами. Происходили радостные встречи товарищей по оружию, родных и близких. Песни лились во всех концах города.
В ознаменование большой победы над подлым врагом правительство БССР провело 16 июля 1944 года в Минске парад партизан.
С утра отовсюду — из Сторожевки, Комаровки, от Червенского тракта, из окрестных деревень потянулись к ипподрому колонны лесных воинов и населения. Огромный зеленый луг на берегу Свислочи заполнила необъятная людская масса. Мне вспомнились минские праздничные довоенные демонстрации. Десятки тысяч собирались тогда на площади Ленина, но такого количества народа я ни разу не видел.
