Наши солдаты и офицеры платили китайскому населению тем же. Трудностей на только что освобожденной земле встречалось немало, однако все они преодолевались совместными усилиями представителей двух великих народов.
Мэром столицы Маньчжурии города Хайлара долгое время был пожилой китаец господин Пу. Но с приходом советских войск он подал заявление об отставке, ссылаясь на сложности в снабжении населения и японских военнопленных, которых скопилось здесь свыше 8 тысяч, на невозможность навести порядок, разместить возвращающихся беженцев и на тому подобные причины.
В те дни положение в городе не отличалось крепким общественным порядком. Нахлынувшие со всех сторон деклассированные и уголовные элементы, руководимые или поощряемые иностранными разведками, совершали погромы и насилия, а вину сваливали на советских людей. Тем важней было сохранить на посту господина Пу, который бы своей властью пресек творящиеся безобразия и своим авторитетом оградил бы от клеветы наших славных воинов.
Мой непосредственный начальник на Дальнем Востоке полковник Георгий Иванович Мордвинов попросил меня встретиться с мэром и убедить его не подавать в отставку.
— Да я же новый здесь человек, — пытался я возразить полковнику. — И этикета китайского не знаю, и обычаев…
— Этикет обыкновенный, советский: говори правду и уважай собеседника. Твоя фигура Героя Советского Союза, ветерана нескольких войн произведет впечатление на мэра. Ему ведь далеко не все равно, кто к нему придет уговаривать.
— Ладно, — согласился я. — Переводчика дашь?
— Не потребуется. Господин Пу владеет русским языком, и это поможет нам в дальнейшем сотрудничестве. Давай, Станислав Алексеевич, завоевывай человека на нашу сторону.
Надел я Золотую Звезду, ордена и медали. Звание Героя Советского Союза мне присвоено 5 ноября 1944 года за выполнение специальных заданий в тылу противника, за Белоруссию в общем.
Разговор с мэром был не из легких. В чрезвычайно вежливой, даже учтивой форме он упорно отказывался от должности, приводил убедительные аргументы, цифры и факты. Я заверил его, что в своей деятельности он получит всестороннюю сильную поддержку советского командования, что именно с его личным участием в Хайларе быстро наладится нормальная жизнь, что его работа послужит делу укрепления китайско-советской дружбы.
Господин Пу действительно хорошо относился к нашей стране, и мой призыв к укреплению братских уз наших народов произвел на него глубокое впечатление. Он отхлебнул из крохотной чашечки глоток чаю, помолчал немного и сказал с поклоном:
— Вы правы, уважаемый полковник. Будущее Китая целиком зависит от дружбы с великим северным соседом. Вы поставили меня перед выбором. Я выбираю счастье моего народа и остаюсь мэром города.
Приятно, когда здравый смысл побеждает временные заблуждения.
Советская военная администрация снабдила город продовольствием, хотя не располагала излишками и имела строжайший приказ не расходовать на сторону ни одного килограмма муки. Срочными суровыми мерами в Хайларе были подавлены попытки бандитизма, воровства, расхищения национального имущества. Несколько инициаторов грабежей и насилий по приговору трибунала были расстреляны.
Порядок на городских улицах стал образцовым, десятки затруднений ликвидированы, и господин Пу смог спокойно выполнять свои обязанности. Мэр трудился исключительно добросовестно.
Примечательны были встречи в Маньчжурии с представителями белой эмиграции. Стремясь загладить вину перед Советской властью, они активно помогали нашим войскам добивать остатки Квантунской армии. Этот факт имел большое политическое значение. Однажды я спросил бывшего белогвардейца, чем объясняется столь резкий сдвиг в их отношении к СССР, и получил следующий ответ:
— Родина у человека одна. Большевики спасли Россию от порабощения иностранцами. За это мы вас благодарим и чистосердечно помогаем.
Вот какой резонанс имели успехи Советского Союза в строительстве социализма и во второй мировой войне.
Советское правительство многим эмигрантам разрешило вернуться с семьями на родину, где они честно трудятся по сей день.
Через некоторое время приступила к работе смешанная мирная комиссия. Я рассчитывал на возвращение домой и отдых после войны.
Однако последние выстрелы для меня еще не отзвучали. На территории родной мне Литвы при поддержке иностранных разведок активизировались националистические банды.
Органам государственной безопасности потребовались длительные и напряженные усилия, чтобы ликвидировать бандитизм, оторвать от него колеблющихся, обманутых, случайно вовлеченных людей и приобщить их к созидательному труду.
Хуторская система, обширные леса, запасы оружия, припрятанного старым реакционным офицерством, — все это в значительной мере облегчало действия преступников. Выходцы из кулацких семей, фашистские пособники, служившие в период немецкой оккупации в карательных отрядах, полиции, СД и гестапо, с отчаянием обреченных шли на все. Они убивали советских и партийных руководителей, грабили села и хутора, срывали мероприятия народной власти, направленные на ликвидацию последствий иноземного нашествия.
Министерство госбезопасности, учитывая, что я литовец, знаю язык, местность и обычаи, направило меня на ликвидацию националистических банд.
В который раз я очутился в знакомых мне местах и снова бродил по лесам и хуторам, не выпуская из рук оружия.
С националистическими бандами боролись органы госбезопасности, внутренние войска МВД и специально созданные из передовых представителей трудящихся отряды бойцов защиты народа. Бандитизм в Прибалтике в послевоенные годы был не чем иным, как продолжением классовой борьбы.
На территории Ионишского района действовала банда Таутвидаса, на счету которой было много тяжелейших преступлений против народа — убийств партийных, советских работников и рядовых граждан, поджогов, грабежей. Из надежных источников стало известно, что в ближайшее время бандиты решили провести совещание и с этой целью шныряют по району, собирая его участников. Два вооруженных националиста направились в опилинку (волость) Таусены и остановились в деревне Куйси. Здесь их и решено было захватить.
Ранним утром группа из 10 бойцов защиты народа во главе с младшим лейтенантом Александром Жуковым оцепила двор, где скрывались бандиты, и стала внимательно осматривать все постройки. Боец защиты народа Леонас Вильчаускас вошел в сарай и начал всматриваться в темноту. Ничего не видно… Но вот в дальнем углу послышался шорох. Боец вскинул винтовку и лязгнул затвором. В темноте вспыхнуло пламя и простучала короткая автоматная очередь. Раненый Леонас крикнул товарищам:
