Когда Чарлз получил очередное почетное звание за научные труды, Френсис спросил его:
– Отец, сколько таких званий ты уже получил?
– Не знаю, Френк. Никогда не считал.
– А хочешь, я сосчитаю?
– Если это доставит тебе удовольствие.
Френсис сосчитал, что отец был почетным членом семидесяти пяти зарубежных академий и университетов; пожалуй, больше почестей, чем он, заслужил только сэр Исаак Ньютон, который тоже окончил Кембриджский университет и был там профессором с 1669 по 1701 год.
Через неделю после дня рождения Чарлз получил уведомление из Даунского клуба друзей, в котором он был бессменным казначеем двадцать семь лет, о том, что члены клуба постановили клуб распустить, а находившиеся в казне деньги в сумме тысяча сто пятьдесят фунтов стерлингов разделить между собой. На это были две причины: боязнь, что английское правительство объединит все клубы в один, а значит, объединит и все фонды. И во-вторых, все члены клуба стали уже состоятельными людьми и нужда в таком клубе как будто отпала. Чарлз сурово, по-отечески, отчитал своих собратьев по клубу: "Уверяю вас, что все слухи касательно объединения клубов и создания единого фонда не имеют под собой никакой почвы. Я консультировался со служащим, которому нет никакой корысти обманывать вас; он подсчитал, что можно пустить на дивиденды около тысячи пятисот фунтов стерлингов, а около тысячи фунтов сохранить. Ни один здравомыслящий человек не станет сомневаться, что полученная сумма как раз та, которая может понадобиться для похорон или на лечение. Поэтому я надеюсь, что вы позволите мне самым серьезным образом просить вас не распускать клуб не только ради ваших жен и детей, но и ради вас самих. Я надеюсь, вы понимаете, что я не руководствуюсь неблагородными побуждениями, высказывая вам это свое мнение…"
Члены клуба вняли его совету.
Джозеф Гукер стал сэром Джозефом Гукером. Он чувствовал себя очень неловко оттого, что в рыцарское достоинство возвели не Чарлза, а его, хотя он на восемь лет моложе и, по его мнению, внес в науку и сокровищницу знаний гораздо меньший вклад, чем его друг и учитель.
Ученые коллеги Дарвина были потрясены, возмущены, оскорблены тем, что Чарлза Дарвина обошли. Была организована мощная кампания, требующая восстановления справедливости; участникам кампании не ответили "нет", их просто игнорировали. По-видимому, ни правительство, ни двор не желали связываться с церковниками.
– Меня это нисколько не трогает, – сказал Чарлз своим друзьям, – мои сочинения – вот МОЙ рыцарское достоинство.
И он не кривил душой.
Дочь Гукера Хэрриет вышла замуж за Уильяма Тизел-тона-Дайера, ставшего таким образом членом большой ботанической семьи Гукеров – Генсло. А через пять дней после свадьбы сэр Джозеф уехал в Соединенные Штаты по приглашению профессора Хейдена, главы американского Общества топографических и геологических исследований; ему предстояло принять участие в естественно-геологической экспедиции, участником которой был также Аса Грей; экспедиция должна была пройти по штатам Колорадо, Юта, Невада, Калифорния и закончить работу в Сан-Франциско. В задачу сэра Джозефа входило составить описание флоры, особенно лесов – их характер и размещение. V
– Я почти ему завидую, – сказала Эмма. – Оказывается, что уже все, включая наших мальчишек, побывали в Америке. А мы – нет.
– Если ты найдешь перешеек, соединяющий два континента, я, так и быть, повезу тебя в Америку. А ведь, между прочим, и у нас в Англии есть одно из чудес света. Не съездить ли нам в Стоунхендж?
В Стоунхендж отправились вместе с Джорджем. Джордж, по профессии математик, показал им, что расположение камней, возможно, не случайно, его могли использовать для наблюдения за небесными объектами. "
В разговоре с Горасом Чарлз на один из его вопросов ответил:
– Я часто задумываюсь над тем, что делает человека открывателем неизвестного. Это сложный вопрос. Многие очень умные люди, гораздо умнее открывателей, никогда ничего не могли открыть. Я вижу объяснение в следующем: открывает тот, кто постоянно доискивается до причин или до смысла всего происходящего. Для этого нужно иметь острый глаз наблюдателя и знать по возможности все об исследуемом предмете.
Вернувшись из Америки, Гукер сказал Чарлзу:
– Сотни людей в Америке спрашивали о вас, так что примите через меня привет от американского народа.
Чарлз работал как одержимый.
На очереди была книга о различных формах цветов и растений одного вида. Фактически она уже существовала в отдельных записях, оставалось только собрать их в книгу. Вместе с Френсисом они очень быстро подготовили рукопись и сдали ее в печать 9 июля 1877 года. Чарлз посвятил книгу Асе Грею, который собирал статьи о Чарлзе, помещенные в американских журналах. Джон Мэррей выпустил только тысяча двести пятьдесят экземпляров книги, но их тут же расхватали те, кто любил тщательную и точную методу описаний Чарлза.
– За работой я горю как в огне.
Это означало также, что он и чувствовал себя прекрасно. Энергия била в нем ключом, он даже написал статью о поведении младенцев, используя свои записи об Уильяме; статья вышла в "Майнде" и привлекла внимание публики.
У него появился новый предмет исследования; он говорил, что это, по всей вероятности, его последний научный интерес. Он очень увлекся им, отчасти потому, что у других этот предмет вызывал отвращение. На этот раз Чарлз занялся червями!
Вернувшись из плавания на корабле "Бигль", он не раз задумывался над жизнью этих пресмыкающихся. Как-то он гостил в Мэр-Холле у дяди Джоза, и дядя Джоз показал ему, сколько земли нанесли на его газоны черви. Спустя год Чарлз написал и прочитал в Геологическом обществе доклад, в котором утверждал, что дай земляным червям время, и они похоронят под слоем почвы все, что находится на поверхности земли. Двадцать лет никто не вспоминал об этом сообщении, только однажды в "Гарденерс кроникл" появилась статья, опровергающая точку зрения Чарлза. И он тогда же решил, что придет время, и он ответит своему критику.
И вот время пришло.
Много месяцев изучал Дарвин анатомию, повадки и работу земляных червей. В его кабинете повсюду стояли горшки с землей.
– Я хочу выяснить, – сказал он Френсису, – в какой степени они действуют сознательно, есть ли в их действиях проявления разума. Мне тем более это интересно, что, насколько я знаю, очень мало ученых занималось до сих пор такими низко организованными животными.
– Многие считают, – пожал плечами Френсис, – что черви годятся только для насадки на крючок.
– Это неправильно. Черви принимают участие в формировании гумуса верхнего слоя почвы в странах с влажным климатом.
