обитель Господа Нарайаны. Когда он был с нами, мы, к великому нашему счастью, могли ежедневно слушать его нектарные слова. Однако с тех пор, как он ушел, никто не способен дать столь совершенное описание славы Господа или прокомментировать все тонкие вопросы священных писаний так, как это делал он. Хотя он повелел мне занять в
ашраме его место, я должен признать, что не способен исполнять этот долг надлежащим образом.
«Каждый из нас помнит, что перед самым уходом наш учитель хотел видеть Шри Рамануджу из Канчипурам и послал за ним Махапурну. Это единственная великая душа, близкий друг Канчипурны, который, выбранный самим Алабандарой, достаточно компетентен, чтобы принять на себя ответственность за этот ашрам как ачарйа. Поэтому пусть один из нас пойдет в Канчипурам и, проведя его инициацию, приведет его сюда, в Шри Рангам. Он распространит учение Йамуначарйи по всей Индии, как обещал, стоя перед телом нашего наставника».
Собравшиеся преданные единодушно приняли предложение Тируваранги и решили, что в Канчипурам, с тем чтобы инициировать Рамануджу и привести его в Шри Рангам, пойдет Махапурна. Ему сказали: «Если сейчас он не пожелает лишиться общества Канчипурны, не оказывай на него давления. Ты можешь остаться на год в Канчипурам, наставляя его во всех бхакти-шастрах. Не обязательно говорить ему о том, что твоя цель — привести его в Шри Рангам».
Получив такие указания, Махапурна вместе со своей женой отправился в Канчипурам. Спустя четыре дня они подошли к городу Мадурантакам, где возле озера стоит храм Вишну. Когда Махапурна с женой отдыхал возле этого озера, к его стопам вдруг склонился внезапно появившийся Рамануджа. Махапурна был и удивлен, и обрадован такой неожиданностью, и тут же поднял Рамануджу и заключил его в свои объятия.
«Вот уж поистине сюрприз, — сказал он, — все становится возможным по милости Господа Нарайаны. Что привело вас сюда?»
«Таков, видимо, план Господа Нарайаны, — ответил Рамануджа, — потому что я ушел из Канчипурам лишь для того, чтобы встретить вас. Сам Варадараджа повелел мне принять вас своим гуру. Пожалуйста, окажите мне милость и инициируйте меня не медля». Махапурна ответил на его просьбу согласием и предложил: «Давайте пойдем в Канчипурам, чтобы совершить эту церемонию перед лицом Господа Варадараджи».
Однако Рамануджа настаивал: «Вы же знаете, что смерть не выбирает времени, — сказал он. — Помните ли вы, с какими надеждами я шел с вами, чтобы встретиться со Шри Йамуначарйей? Провидение обмануло меня тогда, могу ли я положиться на него сейчас, допуская какую бы то ни было отсрочку? Пожалуйста, дайте мне прибежище у ваших лотосных стоп прямо сейчас». Махапурну порадовали слова Рамануджи, и тут же, на берегу озера, в тени цветущего дерева бакулы он разжег жертвенный огонь. В этот огонь он положил два металлических диска, на одном из которых был знак Господа Вишну в форме чакры, а на другом — Его раковина. Когда оба диска накалились, Махапурна прижал их к правой и левой рукам Рамануджи, отмечая их таким образом знаками Господа Вишну. И наконец, медитируя на лотосные стопы Йамуначарйи, Махапурна прОшептал на ухо Рамануджи мантру вайшнавов. Когда инициация была окончена, Рамануджа в сопровождении своего гуру и его жены вернулся в Канчипурам. Когда они прибыли в город, их приветствовал Канчипурна, очень обрадованный обществом Махапурны. Затем по просьбе Рамануджи Махапурна инициировал также Ракшакамбал. Половина дома была отведена Махапурне с женой, и каждый день Рамануджа изучал в его обществе священные писания вайшнавов.
Тут же, на берегу озера, он разжег жертвенный огонь.
Незаметно прошли шесть месяцев, в течение которых Рамануджа с огромным удовлетворением выслушивал от Махапурны все истины вайшнавской философии. Однажды, когда ни Рамануджи, ни Махапурны не было дома, Ракшакамбал отправилась к колодцу за водой. Случилось так, что в то же самое время из колодца брала воду жена Махапурны, и несколько капель из ее кувшина упали на Ракшакамбал, которая при этом сразу вспыхнула гневом. «Ты что, ослепла? — закричала она. — Смотри, что ты наделала! Из-за твоей небрежности испорчен целый кувшин воды. Ты думаешь, что можешь сесть мне на шею только потому, что ты жена гуру? Не мешало бы помнить, что род моего отца выше твоего, как же я могу пользоваться водой, которой коснулась ты? Впрочем, что тут винить тебя, когда я утратила свое кастовое положение, предавшись в руки этого человека, который стал моим мужем!»
Услыхав эти резкие слова, жена Махапурны, сдержанная и скромная по натуре, попросила у Ракшакамбал прощения. Однако, расстроенная гневом этой женщины, она поставила кувшин на землю и тихо заплакала.
Махапурна, вернувшись домой и найдя свою жену подавленной, спросил, что ее так опечалило. Узнав о том, что произошло у колодца, Махапурна задумался. Наконец он сказал: «Господь Нарайана не желает больше, чтобы мы оставались здесь, поэтому тебе и пришлось выслушать от Ракшакамбал эти недобрые слова. Не огорчайся, ведь как бы ни распорядился Господь, это всегда для нашего блага. Мы долго не поклонялись лотосным стопам Господа Ранганатхи, и теперь Он желает, чтобы мы вернулись к Нему».
Не ожидая возвращения Рамануджи, Махапурна и его жена собрали свои пожитки и ушли из Шри Рангама. Рамануджа был очень счастлив тем, что Махапурна остался с ним в Канчипурам, видя в нем представителя Господа Нарайаны. За эти шесть месяцев, которые они провели вместе, Рамануджа выучил около четырех тысяч стихов, написанных великими вайшнавами южной Индии. В это утро он пошел купить фрукты, цветы и новую одежду, которые хотел предложить своему гуру, но, вернувшись домой, обнаружил, что квартира Махапурны пуста.
«Из-за твоей небрежности испорчен целый кувшин воды».
Осмотрев весь дом, он спросил о нем у соседей, и те сказали ему, что Махапурна с женой оставили Канчи, чтобы вернуться в Шри Рангам. Встревоженный, пытаясь понять, что послужило причиной внезапного ухода его гуру, он пошел поговорить с Ракшакамбал. Она сказала ему: «Я поссорилась с женой твоего гуру, когда ходила утром к колодцу за водой. Не думаю, что была с ней слишком резкой, но этот великий человек был так разгневан, что тут же ушел отсюда. Я слыхала, что садху не должны поддаваться чувству гнева, но это, видимо, садху нового типа. Миллион почтительных поклонов твоему садху».
Рамануджа не мог поверить своим ушам, слыша, каким высокомерным и насмешливым тоном говорит его жена о
