Махапурне, и не сдержал чувств. «О греховная женщина, — воскликнул он, — великий грех даже просто смотреть в твое лицо». С этими словами он ушел из дому, отправившись в храм, чтобы предложить купленные фрукты и цветы Господу Варадарадже.
Спустя немного времени к дому Рамануджи подошел худой и голодный брахман, чтобы попросить чего-нибудь поесть. Ракшакамбал все еще была в шоке от слов мужа, и когда брахман потревожил ее, разозлившись, закричала: «Убирайся отсюда. Иди в другое место. Кто здесь, по-твоему, должен дать тебе риса?» Больно задетый такими резкими словами, брахман повернулся и медленно пошел к храму Господа Варадараджи. ПО дороге туда он встретил Рамануджу, который, предложив Господу свои подношения, возвращался домой.
Заметив удрученный вид брахмана и его истощенное тело, Рамануджа, полный сочувствия, спросил его: «О брахман, ты, кажется, не ел сегодня?» «Я заходил в твой дом, чтобы попросить немного прасадам, но твоя жена рассердилась и прогнала меня,» — ответил брахман.
Рамануджа был поражен, слыша, что в его доме так плохо приняли гостя. Немного подумав, он сказал: «Пожалуйста, возвращайся к моему дому. Я дам тебе письмо и хочу, чтобы ты сказал моей жене, что тебя послал ее отец, который поручил тебе передать это письмо мне. Услышав это, она, конечно, покормит тебя как следует. И Рамануджа написал следующее письмо:
«Мой дорогой сын,
Моя вторая дочь вскоре выходит замуж, поэтому пошли, пожалуйста, Ракшакамбал ко мне домой с этим человеком. Если у тебя сейчас нет срочных дел, я был бы рад, если бы ты пришел тоже. Однако нужно, чтобы Ракшакамбал пришла как можно быстрее, потому что твоей теще будет очень трудно одной обслужить всех гостей».
Обещая, что он будет хорошо вознагражден за свою услугу, Рамануджа послал брахмана с этим письмом к себе домой. Придя туда, брахман сказал Ракшакамбал: «Меня послал сюда твой отец». Ракшакамбал обрадовалась и приняла брахмана очень любезно, накормив его и предложив воду для омовения. В это время вернулся домой Рамануджа. «Мой отец прислал тебе это письмо» — сказала смущенно Ракшакамбал, подавая ему письмо.
Рамануджа прочел письмо вслух и сказал: «У меня сейчас есть несколько неотложных дел, поэтому тебе придется пойти одной. Если я скоро закончу их, то постараюсь прийти позднее. Пожалуйста, передай своим отцу и матери поздравления». Ракшакамбал, послушно собравшись в путь, поклонилась мужу и в сопровождении брахмана направилась к дому своего отца.
Когда она ушла, Рамануджа вернулся в храм Господа Варадараджи, мысленно все время моля Господа: «О Господь Нарайана, пожалуйста, позволь Твоему слуге принять прибежище У Твоих лотосных стоп». Подойдя к храму; он поклонился Божеству с молитвой: «Мой дорогой Господь, с этого дня я всецело принадлежу Тебе. Пожалуйста, прими меня».
Затем он приобрел одежды цвета шафрана и посох, которого касались лотосные стопы Шри Варадараджи. Выйдя из храма и приняв омовение, он зажег на берегу озера жертвенный огонь. В это время Канчипурна, побужденный Господом Варадараджей, подошел к нему и дал ему имя Йатираджа. Затем Рамануджа принял триданду вайшнава-санньясм, которая символизирует преданность Верховной Личности умом, речами и делами. Когда церемония была окончена, Йатираджа, в своих шафрановых одеждах, показался сияющим, как восходящее солнце.
РАМАНУДЖА ПРИСТУПАЕТ К СВОЕМУ УЧЕНИЮ
Жители Канчипурам были очень удивлены, услыхав, что Рамануджа принял санньясу. Он был еще молодым человеком, и жена его была так красива. Некоторые из них решили, что он не в своем уме, но многим он напомнил великих преданных прошлого; люди приходили отовсюду, чтобы взглянуть на него, хорошо зная его прекрасные качества и знание священных писаний. Вайшнавы, оставшивеся в ашраме в Канчи, сделали его своим ачарйей.
Постепенно, один за другим, вокруг него стали собираться ученики. Его первым учеником стал Дашаратхи, его племянник, славящийся знанием Вед. Вторым был молодой человек по имени Куреша, обладающий удивительной памятью.
ЙАДАВАПРАКАША СТАНОВИТСЯ ВАЙШНАВОМ
Однажды, придя в храм повидать Господа Варадараджу, старая мать Йадавапракаши увидела Рамануджу, который давал своим ученикам урок вне ашрама. Восхищенная его благородством и ученостью, она решила, что если ее сын станет учеником такой удивительной личности, то ее жизнь будет совершенной. Еще с тех пор как Йадавапракаша так дурно обошелся с Рамануджей, в его сердце поселилась тревога, и его мать знала об этом. Она считала, что для ее сына было бы лучше всего принять прибежище у стоп этого лучезарного молодого санньяси.
Вернувшись домой, она просила своего сына пойти и стать учеником Рамануджи, но Йадавапракаша не желал и слышать о том, чтобы предаться тому, кто был раньше его собственным учеником. Но в душе у него все же осталось беспокойство. Однажды ему довелось встретить Канчипурну, и он спросил у него: «Господин, сердце мое охвачено тревогой, и я не нахожу покоя. Поскольку всем известно, что Господь Варадараджа дает через вас указания, прошу вас, скажите, что я должен делать».
«Идите пока домой, — ответил Канчипурна. — Сегодня вечером я буду молиться Господу Варадарадже. Если вы придете ко мне завтра, я скажу вам о Его указаниях».
Когда они встретились на следующий день, Канчипурна сразу заговорил о величии Рамануджи и благе, которое может обрести тот, кто станет его учеником. Услышав это, Йадавапракаша решил, что должен пойти к Раманудже в ашрам и обсудить священные писания с ним.
В эту ночь Йадавапракаша не мог уснуть. Он лежал без сна несколько часов, вновь и вновь размышляя над отдельными вопросами.
Наконец он ненадолго задремал, и ему приснился удивительный сон. Ему казалось, что перед ним появилась сияющая личность и стала давать ему наставления. Она вновь и вновь повторяла, что Йадавапракаша должен стать учеником Йатираджи.
Проснувшись, Йадавапракаша долго оставался под впечатлением от этого сна и был просто поражен. Однако он был человеком, который никогда не действует по одним лишь побуждениям чувств, да и в уме его все ещэ оставались сомнения относительно философии Рамануджи.
Вечером он пошел в ашрам и, увидев Йатираджу, был поражен его чистотой и сиянием. Рамануджа принял своего бывшего учителя учтиво, предложив ему почетное место. Когда они обменялись приветствиями, Йадавапракаша стал высказывать свои сомнения относительно вайшнавской философии, которую Рамануджа представлял с таким глубоким пониманием. «Дитя мое, — сказал он мягко, — я очень доволен твоей ученостью и скромным поведением. По знаку тилаки и эмблемам лотоса и чакры на твоем теле я вижу, что ты преданный Господа Вишну и считаешь единственно правильным путь бхакти. Но
