из живущих в близлежащем от завода пригороде, у которого стояли военные, приносил мне обрезанные вареные конские кости. Кто-то давал что-то пожевать, Настенька Козлова давала мне кусочки ремня. Оставаясь круглосуточно на заводе в помещении медпункта, где находились дежурные по заводу, ходила с ними в столовую на Капсюльное шоссе. Привезенную баланду, полученную по заводским талонам, выпаривали на буржуйке, которую топили ломаными ящиками, не подлежащими ремонту и отправке в них изделий, делали лепешки. Там и согревались. Зима была лютой.
Несмотря на ужасную слабость и отеки, во время налетов выводила работающих из мастерской, взбиралась на наблюдательную вышку, где всегда были дежурные, и с болью смотрела, что творят враги с красивейшим городом и его жителями. Так пережила февраль.
29 марта 1942 года около 7 утра произошел взрыв на станции Ржевка. Рвались два эшелона с боеприпасами, подготовленные к отправке. Из-за чего это произошло, не знаю. Может быть, шальной снаряд попал в станцию. Взрыв повлек за собой много жертв, ранений и разрушений.
Сильно пострадал дом в рабочем поселке, в котором я и Третьякова жили. Мы остались без крова. В своей 8-метровой комнатушке с разбитым при взрыве окном и осколком зеркала приютила нас работница моего участка Елизавета А-вна Михайлова. Была у нее только одна кровать. Мы часто спали вместе, согревая друг друга. Через некоторое время после умерших в этом доме освободились две комнатки.
С приходом весны выжившие приободрились. На лицах проскальзывали улыбки. Пошли трамваи, периодически подавали воду и включался свет. На остановке Панфилова стала работать баня. Молодежь стала следить за внешним видом. Во время работы я была мастером, а во время обеденного перерыва становилась парикмахером-самоучкой. Мы уходили на валы, и я там причесывала тех, кто обращался ко мне с этой просьбой.
Появился подножный корм: крапива, лопухи, лебеда, который, к сожалению, после взрыва опасно было рвать в лесу. В мае нам выдали доппаек. Лето согрело своим теплом. В свободное от работы время заводчане ходили на уборку района. Город почувствовал дыхание жизни, появилась надежда на победу. Уже некоторые города были освобождены. Все ждали снятия с города блокады. Долгожданный день наступил 18 января 1943 года. Блокаду прорвали. Счастливых лиц оставшихся в живых людей не описать словами. У людей появилась надежда на встречу с эвакуированными близкими. Завод по-прежнему работал с большей нагрузкой. Его изделия отправлялись на фронты из-под рук. В середине 1943 года началось награждение медалью «За оборону Ленинграда». В октябре месяце меня тоже наградили этой медалью.
Летом я стала получать письма от мамы. Она вернулась в освобожденный в августе 1943 года Харьков одна. Отец умер в эвакуации в 1943 году, в октябре погиб на фронте брат. Мне необходимо было поехать в Харьков.
Я вновь обратилась к директору завода и окончательно убедилась, какой он душевный человек. Он удовлетворил мою просьбу предоставить отпуск для поездки в Харьков и безоговорочно подписал мое заявление. Я проехала по дороге страшных разрушений. Повидалась с близкими, оставшимися в живых, почтила память убитых фашистами и вернулась на завод.
Получил извещение от 5-го отделения милиции о местонахождении моих документов. Это облегчило груз на моем сердце. Хлопочу новые карточки взамен утерянным. Вот уже третьи сутки не смыкаю глаз. Работаю в ночь, а днем хлопочу о своем несчастье [А. Е.].
После упорных хлопот и хождений сегодня получил карточки. Выдали не рабочую, а иждивенческую, но и этому невероятно рад. Возвратили мне и документы, к тому же без всяких штрафов [А. Е.].
Холодным и темным вечером колонна из трех автомашин тронулась в путь. Три миномета в разобранном виде везли в кузовах автомашин, три на колесных ходах были прицеплены к автомашинам. Ехали через Колтуши, Пороховые, Большую Охту и Охтинский мост, Суворовский проспект. Ночной город казался безлюдным и погруженным во мрак. В полной темноте лишь угадываются очертания домов. Без происшествий проехали по Невскому проспекту, Дворцовой площади, Дворцовому мосту и мосту Строителей на Петроградскую сторону. На территории фабрики «Канат» разгрузили автомашины.
Утром к фабричному пирсу подошел самоходный паром довольно значительных размеров. Идем к командиру парома, получаем разрешение на погрузку и место для размещения минометов. Материальную часть мы погрузили и укрепили довольно быстро. Но вышла заминка с погрузкой боеприпасов – для их перевозки выделена специальная баржа. И нам их грузить не разрешают. Но мы – боевое подразделение и взяли с собой боеприпасы. Бросить их мы не можем. Пришлось обращаться к командиру полка. И разрешение на погрузку боеприпасов было получено.
С наступлением темноты в ночь на 7 ноября паром вышел в путь. Под огромной палубой имелся салон: все солдаты удобно устроились в креслах и преспокойно дремали. Первый раз мне довелось плыть морем. С выходом парома в залив я вышел на палубу и наблюдал за движением. Я знал, что слева по борту мы будем плыть вдоль берега, захваченного врагом. Почти все мое внимание было направлено именно туда. Но там была полная темень.
Без помех и происшествий часов в десять вечера паром причалил к пирсу в Ораниенбауме. Началась выгрузка.
В полной темноте на берегу прозвучали команды на построение солдат. Гулко застучали по каменной мостовой солдатские ботинки, пробарабанили, прыгая по булыжникам, колеса пулеметов. И все стихло, растворилось в темноте. Под утро солдаты были уже в густом лесу. Часов в двенадцать ночи мы закончили выгрузку. Часть благополучно прибыла на плацдарм [Коровкин].
«Секретарю Ленинградского горкома ВКП (б)
Спецсообщение
Управление милиции г. Ленинграда располагало данными о том, что на ряде комбинатов Лензаготплодоовощторга вследствие неправильного, хаотического хранения картофеля и других корнеплодов, нарушения правил загрузки, несоблюдения температурного режима и других причин происходит порча корнеплодов с нарастающим итогом.
Произведенной выборочной проверкой состояние хранения картофеля и других овощей на 1, 3 и 4-м комбинатах ЛЗПОТ при участии инспекторов Государственной плодоовощной инспекции установлено:
1-й овощной комбинат
Корпус № 19, засек № 29, вагон № 510764 в момент загрузки картофеля 18 октября с.г. имел следующую кондицию:
Заболевание фитофторой 5 %
Загнившей 5 %
Абсолютной гнили 1 %
Засоренность землей 2 %
Механически поврежденное 2,5 %
К моменту проверки 6 ноября с.г., т. е. через 18 дней, установлено: согласно кондиции произошло увеличение пораженности, примерно от 100 % и выше, а именно:
Заболевание фитофторой 12%
Загнившей 10%
Абсолютной гнили 2 %
Засоренность землей 2 %
Механически поврежденное 4 %
Из общего количества 707 тонн
