Уильям Ширер - Берлинский дневник. Европа накануне Второй мировой войны глазами американского корреспондента

Ознакомительная версия.

Он пообещал мне место на «Эксамбионе», отплывающем в пятницу, 13-го, хотя это может быть лишь койка в служебном помещении.

Вечером обследовали с Эдом казино. Игровые залы были заполнены какой-то странной публикой: немецкими и английскими агентами, мужчинами и женщинами, богатыми беженцами, которым чудом удалось вывезти много денег, и они сорили ими направо и налево, разорившимися беженцами, очевидно решившими попытать счастье, чтобы заработать себе на дорогу, и обычными мошенниками всех мастей, которых всегда можно встретить в подобных заведениях. Ни мне, ни Эду не повезло в рулетку, и мы отправились в танцевальный зал, где такого же рода публика пыталась утопить какие бы то ни было чувства в выпивке и джазе. Посетил лиссабонского дантиста. Он дал мне какие-то травы, чтобы полоскать мой воспаленный зуб, который мешал мне спать с самого момента приезда сюда.

Эда расстроила телеграмма, которую он получил днем из Лондона. В ней сообщалось, что немцы разбомбили его новый офис. К счастью, никто не погиб. Прежний его офис был разрушен немецкой бомбой пару месяцев назад.

Эшторил, 12 декабря

Мы просидели до четырех утра, готовя совместную передачу, назначенную на сегодняшнюю ночь. Вполне довольны проделанной работой.

Позднее. Передачи не будет. Эфир был назначен на два часа ночи, и мы отправили текст на местное радио в восемь вечера, в расчете, что у португальских цензоров будет уйма времени. В полночь позвонил цензор и очень вежливо сказал, что смог перевести только две из десяти страниц, но они показались ему очень интересными, и он наверняка закончит на следующей неделе, тогда мы и сможем сделать передачу, Мы проспорили с ним почти до самого выхода в эфир, но стало ясно, что португальцы не намерены рисковать, так как боятся задеть чувства как британцев, так и немцев. Мы уговорили Нью-Йорк отложить передачу до четырех утра, но к половине четвертого никакого успеха не добились и, потерпев поражение, отправились спать.

На борту «Эксамбиона», 13 декабря (полночь)

Весь день мы с Эдом пребывали в подавленном состоянии из-за расставания, ведь мы очень тесно были связаны работой в течение последних бурных трех лет, и это были очень искренние отношения, какие не часто могут случаться в жизни. К тому же у нас возникло предчувствие, конечно нелепое, может быть, сентиментальное, что превратности войны, даже небольшая бомба, могут сделать эту нашу встречу последней.

В сумерках, ожидая отплытия судна, бродили мы по причалу туда и обратно. Там был небольшой открытый бар для портовых грузчиков, за стойкой которого стояла грубоватая неряшливая португалка. Разливая напитки, она ни на минуту не умолкала. Вскоре стемнело, и начали поднимать трап. Я взошел на борт, и Эд исчез в ночи.

Над Тагусом светила полная луна, и ярко сверкали миллионы огней Лиссабона и еще больше на холмах за широкой рекой, пока наш пароход плавно выходил к морю. Но надолго ли это? За Лиссабоном почти по всей Европе эти огни погасли. Они продолжали сиять на этой крошечной полоске юго-западной оконечности континента. Цивилизация, какой бы она ни была, не растоптана пока здесь нацистским сапогом. А что будет через неделю? Через месяц? Или через два? Не захватят ли гитлеровские орды и ее и не погасят ли эти последние огни?

В маленьком судовом баре сидели пятеро других американских корреспондентов, возвращавшихся домой с войны, из Англии, Германии и Франции. Это был очень хороший способ смягчить расставание. Я присоединился к ним. Взял коктейль. Но алкоголь не всегда спасает. Я испытывал волнение и беспокойство. Поднялся на палубу. Постоял какое-то время, прислонившись к поручням и наблюдая, как тают огни над Европой, где я провел целых пятнадцать лет моей самостоятельной жизни, где приобрел опыт и все те, пусть не очень большие, знания, что имею сейчас. Это был большой период, но прожитые здесь годы оказались счастливыми — лично для меня, и для всех народов Европы они были полны смысла и вселяли надежду, пока не пришли эта война, и нацистская зараза, и ненависть, и ложь, и политический бандитизм, и убийства, и резня, и невероятная нетерпимость, и страдания, и голод, и холод, и грохотание бомб, разносящих людей в домах на куски, грохотание бомб, разрушающих человеческие надежды и достоинство.

Union Nationale des Combattants — правая организация, насчитывающая около восьмисот тысяч членов. Остальные четыре миллиона французских ветеранов Первой мировой войны состояли в Federation des Anciens Combattants. (Примеч. авт.)

Американское агентство Ассошиэйтед Пресс. (Примеч. перев.)

Союз защиты родины — вооруженная организация фашистского типа. (Примеч. перев.)

Французское информационное агентство (Havas) в 1835–1940 гг. В 1944 г. на его базе основано агентство Франс Пресс. (Примеч. перев.)

Вооруженные силы Германии в 1919–1935 гг., созданные на основе Версальского мирного договора. В 1935 г. Германия отвергла военные статьи этого договора и приступила к созданию вермахта на основе всеобщей воинской повинности. (Примеч. перев.)

Вот этот текст: «Закон о воссоздании Национальных вооруженных сил.

Правительство рейха приняло следующий закон, который провозглашает:

1. Служба в вооруженных силах основывается на всеобщей воинской повинности.

2. Германская мирная армия, включая входящие в нее подразделения полиции, состоит из двенадцати корпусных соединений и тридцати шести дивизий.

3. Дополнительные законы по регулированию всеобщей воинской обязанности будут составлены и представлены кабинету министров рейха министром обороны». (Примеч. авт.)

Аншлюс, т. е. присоединение Австрии к Германии, был провозглашен в марте 1938 г. (Примеч. перев.)

UP, United Press — в те годы крупнейшее информационное агентство США. (Примеч. перев.)

INS, International News Servise — информационное агентство США, в 1958 г. объединилось с UP, образовало агентство UPI. (Примеч. перев.)

Титул императора в Эфиопии до упразднения монархии (март 1975 г.). (Примеч. перев.)

Ознакомительная версия.