Увы, ни Касатонов, ни Гусаковский не оставили мемуаров. Незаслуженно тихо звучат сейчас их некогда громкие имена.
«Они у меня перед глазами… — вспоминает П. М. Дунаев. — Порывистый, взрывной по характеру адмирал, который все делал быстро, у него и в 75-летнем возрасте не хватало терпения ждать лифт, едва ли не бегом он поднимался на шестой этаж. Гусаковский — среднего роста, очень крепко сбитый, мускулистый генерал — настоящий танкист.
Иногда к беседе о Лермонтове присоединялся всеми уважаемый Петр Николаевич Лащенко — Герой Советского Союза, генерал армии. Высокий, мощный человек. Помню, как-то я у него спросил — почему в боях за Львов он, тогда комдив, разместил свой КП в глубине так называемого Колтовского коридора. Лащенко ответил: если командир впереди, то что же остается делать солдатам — только идти за ним… Из сочинений Лермонтова генерал предпочитал прозу, «Героя нашего времени». Сокрушался — такой умный офицер Печорин, а ничего толкового не сделал…
Покрышкин был нетороплив в движениях, я бы сказал, величав. «Когда мне было тошно, — вспоминал Александр Иванович свои злоключения 1942 года, — я открывал томик стихов Лермонтова и читал его стихи о Кавказе, такие, как «Валерик», «Завещание» («Наедине с тобою, брат»), «Сон» («В полдневный жар в долине Дагестана»). С Кавказом связаны многие поэмы Михаила Юрьевича, назову лишь несколько, моих любимых: «Мцыри», «Беглец», «Аул Бастунджи», «Измаил-бей» («Приветствую тебя, Кавказ седой!»). Поэт посвятил львиную долю своих страниц Кавказу, который так много значил для его творчества, боевой деятельности. Да и для моей тоже…»
Как свидетельство гениальности поэта Александр Иванович приводил строки ритмической прозы М. Ю. Лермонтова:
«Синие горы Кавказа, приветствую вас! вы взлелеяли детство мое; вы носили меня на своих одичалых хребтах, облаками меня одевали, вы к небу меня приучили, и я с той поры все мечтаю об вас да о небе. Престолы природы, с которых как дым улетают громовые тучи, кто раз лишь на ваших вершинах Творцу помолился, тот жизнь презирает, хотя в то мгновенье гордился он ею!..»
«Маршал и Лермонтов, — передает высокий настрой тех давних бесед П. М. Дунаев, — как мне казалось, были связаны какими-то могучими силами…
В поэме «Беглец» горца, забывшего «свой долг и стыд», мать проклинает: «Ты раб и трус — и мне не сын!..»
Гаруну, бежавшему в страхе с поля боя, Александр Иванович противопоставлял «Мцыри»:
Я знал одной лишь думы власть,
Одну — но пламенную страсть…
Для юноши пламенная страсть — быть там, где «чудный мир тревог и битв… где люди вольны как орлы…»
Гордясь победой над барсом, юноша воздает должное своему врагу:
Он встретил смерть лицом к лицу,
Как в битве следует бойцу!»
Должно быть те, кто побывал под огнем на переднем крае, как сам поэт и все участники тех «лермонтовских чтений», видят красоту этого мира более ярко. Им доступно восприятие, обостренное риском и близостью смерти…
Любимым у Александра Ивановича было стихотворение «Кинжал». Он читал его наизусть, встав во весь рост, обозначая ритм стиха движением руки:
Люблю тебя, булатный мой кинжал,
Товарищ светлый и холодный.
Задумчивый грузин на месть тебя ковал,
На грозный бой точил черкес свободный.
Лилейная рука тебя мне поднесла
В знак памяти, в минуту расставанья,
И в первый раз не кровь вдоль по тебе текла,
Но светлая слеза — жемчужина страданья.
И черные глаза, остановясь на мне,
Исполненны таинственной печали,
Как сталь твоя при трепетном огне,
То вдруг тускнели, то сверкали.
Ты дан мне в спутники, любви залог немой,
И страннику в тебе пример небесполезный:
Да, я не изменюсь и буду тверд душой,
Как ты, как ты, мой друг железный.
«При трепетном огне» поэзии зримо проступают знаки судьбы Покрышкина. Боевой самолет — этот кинжал XX века из заокеанской стали, могучее оружие мстителя. Лилейная рука… Жемчужина страданья…
И прощальный завет русского героя, в котором главное — твердость характера, воинская честь, служение Родине.
У него был зорче глаз на подлинное и суетное. Он знал истинную цену жизни, теплу и хлебу. Он оберегал все живое вокруг себя.
Герой Советского Союза Андрей Иванович Труд
В последний год жизни А. И. Покрышкин завершил книгу мемуаров «Познать себя в бою». Название этой книги неслучайно перекликается с мудростью древних: «Познай самого себя», «Самое трудное — познать самого себя…» Александр Иванович на вопрос о том, не будет ли эта книга повторять предыдущую — «Небо войны», отвечал: «Это будет совершенно другая книга. О тех же событиях, но не перечень воздушных боев, а их анализ, раздумья о развитии бойцовских качеств у летчика-истребителя, о совершенствовании его боевой выучки, мастерства».
Увидеть книгу изданной Александр Иванович не успел. Редактор просил его сделать один звонок, и книга вышла бы к 9 мая 1985 года, ко дню 40-летия Победы. Но Покрышкин отказался: «Зачем же делать так, чтобы из-за меня люди надрывались? Пусть все идет своим чередом…» После смерти Покрышкина издание было приостановлено из-за срочной работы над какой-то политической брошюрой…
В 1986 году книга «Познать себя в бою» увидела свет. Герой Советского Союза маршал авиации Г. В. Зимин писал в «Правде»: «Познание своих сил и возможностей были особой чертой характера Александра Ивановича. Это в конце концов и сделало его тем Покрышкиным, которого мы знали и глубоко уважали: нашего национального героя, нашу гордость и любовь. Его последний труд содержит большую человеческую мудрость, которую полезно знать нынешнему поколению авиаторов».
Этот труд стал завещанием великого летчика. Знаменательны и слова, сказанные им в одном из последних интервью: «Совершенствуется техника, сменяют друг друга поколения летчиков. Но неизменными остаются особые и жесткие законы неба. Перед ними все равны: и убеленный сединой летчик-ветеран, и новичок, отправляющийся в первый полет. Эти законы не терпят недоученности, небрежности, самонадеянности. Поэтому в заключение хотелось бы пожелать военным летчикам и летчикам-спортсменам ДОСААФ: помните, пилот — это прежде всего твердый характер. Любите Родину и свою профессию, укрепляйте себя физически, никогда не останавливайтесь на достигнутом. Умейте получать в повседневном труде высшее моральное удовлетворение. И слава вас сама найдет».
