В декабре 1740 года Фридрих II объявил австрийскому посланнику, что Австрия незаконно удерживает Силезию, хотя эта провинция по праву принадлежит Пруссии. В послании Австрии он указал на то, что уже долгое время справедливые претензии бранденбургских курфюрстов игнорировались императорами, но он не намерен дальше продолжать этот бесплодный спор и предпочитает решить его силой оружия, на полях сражений. На мой взгляд, историки не хотят замечать еще одной грани этой коллизии: ведь если разобраться, то война за австрийское наследство была самой настоящей войной за независимость Пруссии от Австрии! До этого момента страна покорно плелась в фарватере австрийской политики и чужих интересов. Фридрих II, объявляя войну Австрии, убедительно дал понять австрийскому двору, что с соглашательской политикой его отца навсегда покончено и будущее Пруссии будет определяться в Берлине, а не в Вене. Прусские провинции были удалены друг от друга, что служило приманкой для агрессии со стороны крупных стран, а также мешало осуществлению нормальных экономических связей. Кроме того, трудно представить себе другой сценарий развития событий. Допустим, Фридрих II не стал бы предъявлять никаких претензий Марии Терезии, а вместо этого приказал бы запрячь коней и отправился прямиком в Вену, чтобы лично выразить свои поздравления и верноподданнические чувства новой императрице. Интересно, каким бы авторитетом он пользовался в своей стране и мире после этого? Недавний принц, над которым регулярно издевался и которого прилюдно унижал отец, став королем, первым делом помчался бы лизоблюдствовать перед женщиной, по мнению многих, узурпировавшей трон, ради того, чтобы сохранить за собой прусский престол? Ведь нельзя сбрасывать со счетов, что тогда было такое время, когда ни о каком равноправии полов не могло быть и речи! И если женщина претендовала на трон, то это было по крайней мере проблематично[67]. После этого Фридрих II прослыл бы тряпкой и в историю вошел бы как трагическая фигура, трясущаяся перед мощью Австрии, Священной Римской империи. Жалкие и нерешительные короли, как правило, быстро утрачивали свои трон и жизнь. Поэтому война за Силезию была для Фридриха II делом чести, его шансом заработать себе авторитет, доказать всем, что он не только соответствует занимаемой должности, но и превосходит своего отца. И он этим шансом воспользовался, хотя, конечно, понимал, что Австрия намного сильнее Пруссии во всех отношениях, ведь в официальных документах того времени даже не употреблялся термин «Германия». Страна, находившаяся под номинальной властью Габсбургов, носила официальное название «Священной Римской империи». Великая Австрия включала в себя, кроме территории собственно Австрии, Чехию, Венгрию, Трансильванию, часть Италии, испанские Нидерланды! Из письма Фридриха II министру фон Подевильсу:
«Мой дорогой Подевильс. Я перешел Рубикон с развернутыми знаменами и блистающими саблями. Солдаты полны решимости, офицеры честолюбивы, генералы стремятся к славе. Все будет так, как мы хотим, и я имею все основания предвидеть полный успех этого предприятия. Я хочу или погибнуть, или прославиться. Сердце говорит мне обо всем самом лучшем в этом мире, короче, мои предчувствия, причин которых нам не дано знать, пророчат мне счастье и успех, и я не появлюсь в Берлине без того, что будет достойно крови моих предков и тех храбрых солдат, которыми я имею честь командовать. Adieu, я отдаюсь под покровительство Всевышнего».
2
14 декабря 1740 года армия Фридриха II в районе городка Кроммен перешла границу и вступила на территорию Австрии, началось ее триумфальное шествие по Силезии. В течение нескольких недель войска короля овладели всей территорией, за исключением нескольких крепостей. Население Силезии радостно приветствовало прусские войска, а короля Фридриха они считали своим избавителем от австрийской тирании. Такое развитие событий опьянило его, но очень скоро произошла битва при Мольвице, после которой ему пришлось переоценить свои способности, поскольку стали очевидны его эмоциональность и отсутствие опыта. Правый фланг, которым он командовал, был опрокинут наступающими австрийцами, и его конница, вместо оказания помощи, стала топтать собственную отступающую пехоту, превращая отступление в беспорядочное бегство. Вместе с войсками бежал и король, считая все потерянным. А в это же время на другом фланге его войска под командованием генералов Шверина[68] и князя Леопольда II Максимилиана Ангальт-Дессауского[69] сумели сдержать атаки австрийцев, а затем и опрокинуть их, одержав убедительную победу. После победы король написал старейшему прусскому полководцу фельдмаршалу князю Ангальт-Дессаускому (Leopold I von Anhalt-Dessau, 1676–1747): «Моей удачей и спасением моей храброй и стойкой армии и общего блага страны я обязан только нашей бесценной пехоте. Наши пехотинцы достойны лавров Цезаря, наши офицеры воистину герои, но кавалеристы никуда не годятся, чтоб их черти взяли»[70]. Ничего, вскоре такое положение вещей изменится – благодаря его стараниям!
Битва при Мольвице
Победа на поле боя была немедленно закреплена дипломатически: между Пруссией и Францией в Нимфенбурге был заключен военный союз, направленный против Австрии, к которому затем присоединились польский король Август III, баварский курфюрст Карл Альбрехт и испанская королева Елизавета. Вскоре после этого Фридрих овладел Бреслау, столицей Силезии. Войска курфюрста Карла Альбрехта подошли к стенам Вены, вынудив Марию Терезию вместе со всем своим двором бежать в Пресбург. Там она напрямую обратилась к венгерскому народу, лично приехала на сейм со своим маленьким сыном Йосифом на руках. Там Мария-Терезия обратилась к венграм со словами: «Доверяя вашей верности, я вкладываю свою судьбу и судьбу своих детей в ваши руки…» Она просила их сражаться. Если не за неё, то хотя бы за будущего венгерского короля, младенца Иосифа.
Ее прочувственная речь к венгерским дворянам произвела на них такое впечатление, что, выхватив сабли, они громогласно поклялись: «Умрем за эрцгерцога нашего Марию Терезию!» и на латыни «Vitam et sanguinem!» (жизнь и кровь).
Она хорошо понимала, что в критический момент ей может помочь только преданность офицеров. И находила нужные слова, чтобы ободрить и наполнить мужеством их сердца. Так, она написала своему фельдмаршалу Людвигу Кевенхюллеру: «Только Вы сражаетесь за брошенную всеми королеву и её дитя, так сражайтесь же, как герой!»
Кроме того, Мария Терезия проявила недюжинные способности в области дипломатии: осознав, что невозможно воевать сразу против всех союзников по нимфенбургской коалиции, она приняла решение вступить в сепаратные переговоры с самым опасным из них, с Фридрихом. И он согласился!
Мария Терезия
В соответствии с секретным Клейн-Штеллендорфским соглашением Фридрих II взамен на прекращение боевых действий получал всю Нижнюю Силезию. Но Мария Терезия, вместо того чтобы держать соглашение в секрете, довела его до сведения союзников Фридриха II, что внесло раскол в их ряды. Австрия была спасена, ее армиям удалось нанести своим противникам ряд чувствительных ударов. Однако Фридрих II не захотел оставаться в дураках, и 7 ноября 1741 года он принял торжественную присягу от жителей Силезии, взойдя на ее престол. По традиции жители Силезии подарили своему новому правителю бочку золота, но Фридрих решительно отказался от этого подарка: «Эта страна слишком пострадала от войны, чтоб я мог принять от нее такую жертву. Напротив, я сам помогу народу в его нуждах, чтобы он не имел причины роптать на перемену правительства».
Своим указом он разрешил крестьянам Силезии не платить податные налоги и приказал им выдать хлеб на посев. А также распорядился выдать беднейшим семействам деньги. Многим силезским дворянам он пожаловал новые чины и звания. Здесь в полной мере проявилась его толерантность: католикам была дарована полная свобода в богослужении по римскому обряду.
После этих нововведений он снова двинул свою армию против Австрии, и вскоре австрийцы снова потерпели поражение от прусских войск в Шотузицком сражении. И тогда Мария Терезия по совету Англии заключила с Пруссией мир, по условиям которого Фридрих получил Верхнюю и Нижнюю Силезию и графство Глац. В боевых действиях между Пруссией и Австрией наступила пауза на два года, во время которой Фридрих активно занялся обучением и переустройством армии, прежде всего кавалерии. Король сознавал слабость военной системы в Европе вообще и в Пруссии в частности, он писал: «Римляне не знали дезертирства, без чего не обходится ни одно из современных войск. Они сражались за свой очаг, за все наиболее им дорогое; они не помышляли достигнуть великой цели позорным бегством. Совершенно иначе обстоит дело у современных народов. Несмотря на то, что горожане и крестьяне содержат войско, сами они не идут на поле битвы, и солдаты должны быть набираемы из подонков общества, и только при помощи жестокого насилия их можно держать в строю». Поэтому он делал, что мог, и начал с конницы: кавалерия была полностью реорганизована. Именно кавалерия стала настоящей преторианской гвардией у Фридриха Великого. Здесь не практиковали физические наказания, зато щедро поощряли храбрость и инициативу, это была настоящая элита армии. Была введена новая форма: черные чикчиры, доломан и ментик, черная шапка-мирлитон (Fluegelmuetze) с серебряной кокардой. Всего было сформировано десять новых полков.
