Тогда, в апреле, «мессершмиттов» еще не было в небе Испании. Виндель на Гернику летал на Хе-51. А новый истребитель ему дали как отличившемуся в разрушении древнего испанского города. Бывший студент гамбургского технического училища стал соучастником невиданного в истории цивилизации преступления.
Герника…
26 апреля 1937 года над небольшим городком, расположенным восточнее, Бильбао, появились «юнкерсы». Армада «хейнкелей» и «фиатов» прикрывала бомбардировщики. В районе Герники республиканской зенитной артиллерии не было. В то время у республиканцев на всем Северном фронте насчитывалось не более десятка истребителей. Фашисты это знали.
На маленький, тихий городок, являющийся древней святыней и символом национальных свобод Басконии, посыпались бомбы. Пламя, дым, обломки… Те, кто бомбили Гернику, знали, что никаких военных объектов и к в городе нет. Но бомбардировщики делали все новые и новые заходы на беззащитный город.
Горели земля и камни, рушились здания. Жители Герники бросились в сады и поля, окружающие город, пытаясь там спастись от бомб. Тогда «хейнкели» и «фиаты» с бреющего полета начали расстреливать людей.
В этом аду жители Герники гибли не только от осколков и пуль. Видя смерть своих близких, люди сходили с ума. Так продолжалось три часа. Герника была сметена с лица земли. Только обуглившиеся, дымящие развалины да трупы являлись молчаливыми свидетелями совершенного преступления… Участь Герники разделили Дуранго, Бильбао и ряд других городов. В небе Испании фашизм вел тотальную воздушную войну…
В этот день, 30.июня 1937 года, фашисты бросили более ста самолетов на Сантандер. Воздушные пираты шли к городу с разных сторон. Враг знал, как мало истребителей у республиканцев, и, чтобы распылить эти и так небольшие силы, использовал свой излюбленный прием «звездного» налета.
Взлетевшая с аэродрома Альберисия эскадрилья И-16 под командованием Ухова атаковала «юнкерсов» и «савойи» над Кантабрийскими горами. Комэск Бакеданр повел свою эскадрилью навстречу летающим лодкам «дорнье».
В двадцати пяти километрах от Сантандера, над заливом, «чатос» встретили сорок фашистских машин. Голубовато-серые, похожие на хищных птиц «дорнье» открыли огонь из бортовых пулеметов. На «чатос» устремились истребители прикрытия.
Девять против сорока.
— Атака! — подал сигнал Бакедано.
Суровая обстановка воздушной войны в небе Испании выработала у республиканских пилотов это правило: противника не считают — его атакуют!
Расшвыряв заслон из Хе-51, «чатос» устремились к летающим лодкам. Но путь им преградили спикировавшие с высоты «мессершмитты».
Бакедано, Моркиляс и Магринья, оказавшиеся прямо перед фашистами, положили свои истребители в вираж. Из просвета между облаками выскользнула пара «охотников». Пунктиры пулеметных трасс в упор вошли «чато» Бакедано.
Комэск был ранен. Над его истребителем взвился огненный султан — пули угодили в бензобак. К горящему самолету бросилась еще несколько «хейнкелей» и «мессершмиттов». Бакедано удалось выйти из-под удара. Его машина оказалась на встречно-пересекающемся курсе с «дорнье». Не целясь, видя перед собой только крестастую машину, капитан надавил гашетки. От летающей лодки полетели куски обшивки. А Бакедано, чувствуя, что это его последние очереди, продолжал огонь.
У летчиков республиканской авиации существовал неписаный закон: «Пока машина держится в воздухе — дерись». И Бакедано дрался.
Фашисты не хотели упустить свою жертву. Их истребители вновь атаковали комэска. Рафаэлю Магринье удалось сбить один из «хейнкелей». Моркиляс не подпускал фашистов к горящему И-15 снизу. На помощь им пришли Фео и Сан Хосе. Вокруг машины комэска образовалась карусель. Бакедано стал доворачивать в сторону берега.
В этот момент у его истребителя были перебиты тяги управления двигателем. На капитане вспыхнула одежда. Собрав последние силы, он решил покинуть снижавшийся к воде «чато». Бакедано расстегнул привязные ремни, с трудом оторвался от сиденья и грудью лег на борт кабины. Дальше сил у него не хватило. Неуправляемый истребитель медленно накренился на крыло. Капитан вывалился из самолета.
В расплывающемся перед глазами Бакедано тумане закрутились небо, свинцовые волны залива, носившиеся и небе свои и фашистские истребители. С трудом он дотянулся до вытяжного кольца и раскрыл парашют…
Бакедано потерял сознание. Он не видел, как по нему продолжали стрелять фашистские пилоты, как их отгоняли огнем его боевые друзья. Не видел капитан и того, как к месту его приводнения, отстреливаясь от «мессеров» из своего единственного пулемета, устремился сторожевой катер. На полном ходу моряки выхватили Бакедано из воды.
Взбешенные фашистские летчики не оставили в покое сторожевик. Ливень огня обрушился на его палубу, где лежал истекающий кровью летчик. Были ранены два матроса и пулеметчик. Бакедано получил еще несколько ранений. На сторожевике возник пожар.
Оказались подбитыми истребители Фео и Сан Хосе. Они вышли из боя. «Мессеры», «хейнкели» и два И-15 — Моркиляса и Магриньи — стреляя, носились над самыми волнами.
На полном ходу катер вошел в бухту Сантандера. Объятое пламенем судно с поднятым на мачте международным сигналом «Мне нужна помощь» шло мимо стоящих на рейде английских, французских и голландских военных кораблей, осуществлявших «контроль» на море. Но ни один из них на помощь не пришел.
Над Сантандером и портом продолжался воздушный бой. Подойдя к объятому огнем причалу, моряки под осколками рвущихся бомб покинули полусгоревшее судно и перенесли летчика и своих товарищей в подвал портового склада…
Моркиляс и Магринья с почти сухими баками возвратились на Альберисию. На стоянке их ожидала переводчица Ляля Константиновская.
— Что с Бакедано? Где он? Моркиляс отрешенно махнул рукой.
К Ляле подошел Сан Хосе.
— Сеньорита! Они в капитана так стреляли, так стреляли, что будь он из металла…
Взгляд Константиновской встретился с темными, широко открытыми глазами Магриньи.
— Рафаэль! Это правда?
Рафаэль молчал. Бакедано, Бакедано, добрый молчаливый Бакедано…
Только вчера, вернувшись из боя, он ласково сказал Ляле: «Буду свободнее — вырежу тебе из бука попелье. Этот матросик у нас в Испании вроде вашего русского петрушки. В молодости я хорошо вырезал. А теперь все некогда». И вот не стало Бакедано…
В ночь с 5 на 6 июля 1937 года республиканские войска перешли в наступление на Центральном фронте. Обойдя сильные опорные пункты мятежников Льянос и Кихорна, они внезапным ударом к утру овладели Брунете и устремились к реке Пералес…
