Тем временем кампания за освобождение заключенных по делу «Монкада» получила широкую поддержку и нашла одобрение в прессе. В мае 1955 года Батиста, желающий проявить благосклонность, подписывает амнистию, и Кастро с товарищами были безоговорочно освобождены. Под всеобщие приветствия молодой бунтовщик вернулся к политической борьбе, возобновляя нападки на режим. Батиста столкнулся с полным гнева протестом против его правления. Он ответил на это ужесточением репрессий. Возможности для агитации уменьшались с каждым днем, и Кастро все больше опасался нового ареста или даже быть убитым, удел, постигший многих оппонентов диктатора. Брат Кастро, Рауль, искал убежища в Мексике, и сам Кастро, попрощавшись с маленьким сыном Фиделито, покинул Кубу и отправился в Мексику уже на шестую неделю после освобождения, чтобы там подготовить новую попытку свержения диктатора.
Новая стратегия представляла собой расширенный вариант оригинального плана штурма Монкада. Кастро должен высадиться с небольшой группой людей на западном побережье Ориенте, где их встретят около сотни бойцов, участвующих в Движении 20 июля, а также несколько грузовиков. Объединенными силами они захватят ближайший город Никуэро, а затем двинутся вдоль берега для взятия Мансаииль. Высадка будет совпадать с восстаниями и беспорядками в Сантьяго и Гуантанамо. Все это будет сопровождаться агитацией и диверсиями, что должно привести к всеобщей забастовке, которая свергнет Батисту[49]. В отличие от Монкада, новые планы не опирались на единичные образцовые действия, которые должны были стать причиной самопроизвольного восстания. Еще один урок был извлечен из поражения в 1953 году: за вооруженными отрядами должна была стоять основная организация для обеспечения поставки оружия, новобранцев и идейной поддержки, для агитации рабочих и гражданских групп на решающую всеобщую забастовку. Однако, как и в плане Монкада, повстанцы двинутся на Сьерра-Мадре, чтобы начать партизанское движение, попытка которого потерпела в Монкада неудачу.
На Кубе Кастро оставил голый скелет нового Движения 26 июля. Его последователи на острове принялись за работу по строительству организации на пустом месте. В большинстве исторических произведений о Революции их усилиям уделялось мало внимания; действительно, кампания в Сьерре, начавшаяся в 1957 году, была несправедливо заменена работой боевых подразделений «26 июля» в городах и сельской местности. Основная часть бойцов набиралась из ответвлений Ортодоксос по всему острову, но особенно в Ориенте, где движение приобрело большую популярность. Эти боевые подразделения Ортодоксос оказали значительную поддержку стратегии вооруженного сопротивления Кастро, противопоставленной политике руководства и политической агитации. На конгрессе членов партии в августе 1955 года послание Кастро, требующее «революционного пути», заслужило длительные овации и пение «Революции», на собраниях членов партии в небольших городах последовал такой же отклик[50]. К началу 1956 года Кастро почувствовал себя достаточно уверенным, чтобы публично порвать с руководством Ортодоксос и провозгласить новое движение.
Работа боевых подразделений «26 июля» по агитации и вербовке была разделена по географическим и функциональным секторам. На западной оконечности Ориенте (называемой теперь провинция Грамма), где планировалась высадка сил Кастро, располагались отдельные группы промышленных рабочих, работников сельского хозяйства, крестьян, рыбаков и студентов. Мансаииль, самый крупный город недалеко от проектируемого места высадки, имел давние традиции протестов трудящихся, занятых в производстве сахара и табака, докеров, сапожников. На местных союзных выборах в 1956 году боевые подразделения получили столько сочувствия, что приблизились к осуществлению контроля за отделениями союза, но были вынуждены отойти под военной угрозой[51]. Многие рабочие, втянутые в Движение 26 июля, являлись юными сторонниками Ортодоксос, раздраженными руководством партии. В состав коммунистической организации «Комитес про Дефенса де лас Демандас Обрерас» не входили многие секции рабочих из-за их прежнего сотрудничества с Батистой, в действительности существовал сильный антикоммунистический настрой среди многих кубинских рабочих.
Это частично объясняет старания Кастро наладить отношения с оппозицией против Батисты. Хотя на короткое время он и был связан с коммунистами через двух лазутчиков из верхнего эшелона, посещавших его по отдельности в Мексике в 1956 году, Кастро везде отрицал любые связи с ПСП. Находясь несколько педель в тюрьме в Мехико после своего ареста в результате давления кубинских властей, Кастро опубликовал в еженедельной кубинской газете «Боэмия» статью, опровергающую заявление Батисты, опубликованное в предыдущем выпуске газеты, о том, что Кастро — коммунист. «Конечно, — писал он, — утверждение, что я коммунист, кажется абсурдным для тех, кто знает мою общественную карьеру, которая не имела никаких связей с Коммунистической партией». В едва прикрытом нападении на прежнее сотрудничество ПСП с Батистой, Кастро продолжал: «С другой стороны, какое право имел Батиста говорить о коммунистах, когда он был кандидатом от Коммунистической партии на президентских выборах в 1940 году, когда его избирательные плакаты появились под символом «серпа и молота», когда его фотографировали рядом с Блас Рока и Ласаро Пена (два лидера кубинских коммунистов) и когда половина всех его сегодняшних министров и близких сотрудников являлись руководителями Коммунистической партии»[52].
Отказ Кастро явно предназначался для успокоения его сторонников на Кубе, стоящих в оппозиции коммунистам. Но это также обозначило его отход от ПСП, требовавший не насильственной, единой политики оппозиции по отношению к диктатуре. Хотя Кастро, возможно, был привлечен определенными марксистскими идеями на этой стадии, но у него не было иллюзий на счет кубинской коммунистической партии.
Он также заботился о широком распространении своей сети контактов. Запланированная экспедиция нуждалась в значительных суммах. Кроме притока наличности от Движения на Кубе, было сделано несколько крупных вкладов сочувствующими богатыми людьми, среди них был бывший президент Прио, находившийся в ссылке в Майами. Как и Марти шестьдесят лет назад, Кастро отправился для сбора денег в поездку по кубинским общинам во Флориду и вдоль восточного побережья Соединенных Штатов, произнося воодушевленные речи перед восторженной публикой и собирая крупные суммы денег. В августе Кастро достиг соглашения с «Директорио Революсионарио», студенческой вооруженной подпольной организацией, под предводительством президента Студенческого союза Хосе Антонио Эчевериа, чтобы действовать совместно в вооруженных акциях для подготовки предстоящего события.
