Ознакомительная версия.
Препятствия для защиты
Свыше 70 представителей обвинения и их помощников, которых было более тысячи, в начале процесса противостоят 20 защитникам, с которыми порой обращаются как с «обвиняемыми второго сорта». «В зал переговоров их, как рекрутов, ввели под охраной. Караульные союзников при любом удобном случае за каждую мелочь делали им выговор и часто не давали поговорить со своими подзащитными. Нередко их подвергали личному обыску. Когда один из них, юрист доктор Симерс – защитник гросс-адмирала Редера, – по почте пожаловался на подлое обращение, то в тот же вечер его арестовали».[19]
Генерал-полковника Альфреда Йодля защищают профессор Франц Экснер и профессор Герман Яройсс.
Трибунал победителей, как только мог, усложнял работу защиты. Многие документы не удается найти («нельзя найти»), как и срочно требующихся свидетелей защиты. А когда что-то не устраивает «судей» – а это происходит очень часто, – они вмешиваются, обрывают на полуслове защитников и обвиняемых и препятствуют тому, чтобы представители мировой прессы затронули «неприятные» вещи и стали их подробно рассматривать.
Реплики председателя были достаточно однообразными:
«Минуточку, доктор Экснер, это вы уже говорили, трибунал об этом слышал. Нам это неинтересно…»
«Доктор Экснер! Трибунал считает, что лучше вы будете обращать его внимание на то, что, по вашему мнению, является неправильным, ошибочным переводом, а не на то, что вы называете сознательно ложным переводом…»
«Нам не нужна лекция на эту тему…»
«Доктор Экснер! То, что нам сказал обвиняемый, к рассматриваемому нами вопросу не имеет никакого отношения и, по моему мнению, оказывается пустой тратой времени…»
«Трибунал считает эти проблемы абсолютно незначительными…» (том 15).
* * *
В Нюрнберге на пути у защиты планомерно возникают препятствия и сложности. В распоряжении защитников, число которых увеличивается до 50 человек, в течение долгого времени была одна пишущая машинка. Собственного прибора для снятия фотокопий у них нет. В пользовании 50 защитников всего две телефонные линии.
Представители же обвинения пользуются многочисленными телефонами и другими средствами связи. Когда они срочно нуждаются в каком-нибудь документе, то могут даже использовать военный самолет, чтобы поскорее его доставить.
Также ограничено количество свидетелей защиты: генерал-полковник Йодль назвал 19 свидетелей, «суд» разрешил лишь четырех (!).
В первую же очередь тяжелейшую работу защиты усложняет лондонский устав. Многие доказательства, которые были доступны защитникам, предусмотрительно называются недозволительными.
Работа неутомимых защитников достойна всяческой похвалы. Но при таких условиях их борьба была безнадежной.
За кулисами показательного процесса происходят не менее удивительные вещи. На свидетелей оказывается влияние или давление. Если свидетель не поддается давлению обвинения, то его пытаются заставить уступить, дав понять, что его вполне могут передать восточной стороне. Если же, несмотря на угрозы, свидетель дает показания в пользу обвиняемого, то может произойти так, что он в конце концов окажется либо в тюремной камере, либо в изоляторе.
Дэвид Ирвинг в «Мире в воскресенье»: «…Когда защитникам Йодля понадобились обоснованные доказательства планов британцев захватить Норвегию в 1940 году, несмотря на ее нейтралитет, они обратились к бывшему полковнику Солтманну из отдела «Иностранные армии – Запад» в ОКХ. Солтманн телеграфировал о своей готовности свидетельствовать, и вскоре был арестован американцами».
Но все же были свидетели, которые охотно предоставляли себя в распоряжение обвинения. Таким человеком оказался доктор Бернд Гизевиус, который не обошел своим вниманием и Йодля. Об этом подозрительном «свидетеле», главной опоре американского обвинителя Джексона, Эрих Керн пишет в книге «Германия в пропасти»:
«На переднем плане общественных интересов гораздо большую роль, чем Лаоузен, играл Гизевиус. После 1933 года Гизевиус был служащим гестапо, позже работал в государственном министерстве внутренних дел. В войну он служил в абвере (на основе подделанного свидетельства о призыве. – Авт.) и был назначен вице-консулом в генеральном консульстве в Цюрихе. Также он признавал себя причастным к Сопротивлению, которое он в весьма своеобразной манере описал в часто цитируемой в Нюрнберге книге «До горького конца».
Американский обвинитель Джексон встретился с Гизевиусом еще в июле 1945 года в Висбадене и имел с ним ряд обстоятельных бесед (!). После того как Гизевиуса взволновали более чем проблематичные высказывания защитников доктора Штамера и доктора Дикса, Джексон сразу же пришел ему на помощь и заговорил об угрозах Гизевиусу, «единственному представителю демократической Германии».
Этот «представитель», которого Джексон восхваляет во время процесса, задолго до начала показательного заседания составил для американских обвинителей список с именами офицеров, которых, по его мнению, точно (!) нужно было обвинить, среди них – маршал Германии, оба гросс-адмирала, 13 фельдмаршалов и генерал-полковник Йодль.
Как сотрудник немецкого абвера при адмирале Канарисе во время войны, Гизевиус поддерживал предательские связи с враждебными державами, и прежде всего с американской разведкой. Во время процесса он под присягой говорит, что никогда не был агентом американской разведки и никогда не брал у них денег. Поток его красноречия в зале суда неиссякаем. Предатель исполняет роль своей жизни.
0 генерал-полковнике Йодле он говорит, что тот имел «отсечную позицию»[20] и «сильное влияние» в годы правления Гитлера.
Йодль и его главный защитник доктор Экснер могут это опровергнуть. Но высказывания представителя Сопротивления в те дни имеют очень большое значение. В особенности тогда, когда речь идет о главном свидетеле обвинения, о котором можно сказать, что он имеет «сильное влияние» на результат процесса. Его «отсечную позицию» в «здании обвинения» едва ли можно поколебать. И лишь спустя годы после несправедливого Нюрнбергского процесса становится известным, что некоторые из высказываний Гизевиуса плохо согласуются с историческими событиями.
Отношение Йодля к Гитлеру
Обвинение снова и снова делает попытки загнать генерал-полковника Йодля в «политический» угол и обвинить его в преступлениях, которые он не планировал и не совершал и о которых даже не имел ни малейшего понятия.
В этом коротком труде, посвященном памяти генерал-полковника Йодля, невозможно описать ход всего процесса. Но о некоторых сценах из заседания суда читатель должен узнать.
Ознакомительная версия.
