На следующее утро Джерри поднялся очень рано. Наша свадьба состоялась 24 мая 1979 года. С утра шел дождь, но затем небо прояснилось. В тот год в Мемфисе весна запоздала, и в нашем саду вовсю цвели кизил и азалии. Цветы были повсюду. Это была восхитительная церемония. Джерри, по обычаю, не позволяли подниматься наверх до самого последнего момента, поэтому мой брат прихватил с собой упаковку пива и спустился к нему, чтобы скрасить ожидание. В пять тридцать мы вышли из дома, чтобы совершить церемонию. Флейтист и арфистка заиграли «Канон» Пахебеля, а потом эстафету у них принял старый негр Мозес, отлично игравший на пианино. Мы поженились на газоне под цветущими кизиловыми деревьями. Совершал церемонию судья, старый друг моих родителей. Потом вынесли огромный торт, все стали читать приветственные телеграммы и танцевать. Вечером я переоделась, нас осыпали рисом, и мы уехали в отель возле аэропорта, потому что на следующее утро нам предстояло очень рано улетать в Англию. Мы обещали Питеру Буллу, что будем присутствовать на его благотворительном пикнике. Прямо из аэропорта мы кинулись на это мероприятие. Питер беседовал с маркизом Бата. Когда он нас увидел, то сказал: «О, о, о… Сейчас я заплачу…» Наконец-то мы с Джерри стали мужем и женой. И мы намеревались жить долго и счастливо».
Эта свадьба надолго осталась в памяти тех, кому довелось на ней побывать. Когда Джерри и Ли уехали, в Мемфисе стало пусто и печально. «Город с вами был совсем другим, — писала молодоженам сестра Ли Харриет. — Мама даже немного всплакнула после вашего отъезда. Папа зажег свечи, чтобы вам сопутствовала удача. Я тоже очень скучаю по вас, мисс Скарлетт, но знаю, что мистер Ретт позаботится о вас».
Брак означал для Ли начало новой удивительной жизни рядом с удивительным человеком. Для Джеральда эта свадьба стала возрождением, обновлением, возвращением к жизни и к работе в зоопарке и в Фонде.
Глава 27. Развитие зоопарка: 1979–1980
Жизнь Джеральда и Ли изменилась, хотя для каждого из них по-разному. Для Джеральда брак с Ли означал не просто перемены в жизни, это было настоящее спасение. Его близкий друг и коллега Джереми Маллинсон ни минуты в этом не сомневался: «Ли, вне всякого сомнения, стала спасительницей Джерри. Я думаю, что, если бы не она, он бы умер гораздо раньше. Он быстрым шагом шел к своей кончине. Если бы не этот брак, он бы совершал медленное самоубийство. Но теперь он мечтал только о жизни — о жизни с Ли». Как замечал Питер Олни: «Ли стала спасением для Джерри, а он был апофеозом ее жизни». По мнению Олни, Джеральду крупно повезло, что он нашел Ли: «Она оказала огромное и благотворное влияние на его жизнь. Благодаря ей он прожил на десять лет больше».
Семейная жизнь давалась Ли сложнее, чем Джеральду. Он уже был женат и прекрасно знал, чего можно ожидать. Ли же переехала с американского Юга на английский остров, сменила зоологический факультет на зоопарк, карьеру на реальную работу, безвестность на известность, спокойную, размеренную жизнь на кочевую. Треть года они с Джеральдом проводили в поездках по всему миру, собирая деньга для Фонда, читая лекции и собирая животных, вторую треть они проводили в Мазе на юге Франции, а последнюю — в Джерсийском зоопарке. Джеральд вел привычный для себя образ жизни. Он просыпался с банкой пива и засыпал с бокалом бренди. Никаких возражений он не принимал. «Мой доктор говорит, что я не заслужил такого замечательного сердца, печени и состояния здоровья», — постоянно повторял он. Ли приходилось с этим смиряться.
Джеральд очень гордился своей молодой женой и не переставал удивляться своему счастью. «Он был неотделим от нее, — вспоминал близкий Друг семьи Дарреллов. — Но и она не покидала его ни на минуту. Несмотря на разницу в возрасте и различия культур, это был брак, заключенный на небесах». Хотя Джеральд редко оценивал людей по ученым степеням и премиям, Ли явилась исключением. Он очень высоко оценил ее диссертацию, так, словно это была его собственная работа. Он постоянно поддерживал ее и помогал ей в научной работе. Сестре Джеральда Маргарет иногда казалось, что он слишком опекает свою молодую жену. «Не возводи ее на пьедестал, — предостерегала она. — Не пытайся заставить ее стать такой, какой она быть не может. Она не редкое и нежное растение. Относись к ней как к нормальной, красивой, молодой жене. И не более того!» Сначала друзья Даррелла удивлялись, как молодая и красивая девушка может уживаться с этим грузным мужчиной, который уже перешагнул за пятьдесят. «Ли была серьезной девушкой с серьезными намерениями, — вспоминала Флер Коулз. — Ей повезло — она встретила нужного мужчину в нужный момент своей жизни. И наоборот».
В одном отношении Ли оказалась совершенством. Женившись на столь молодой женщине, Джеральд терзался сомнениями, насколько долго его хватит. Особенно они усиливались, когда он видел ее в обществе молодых мужчин. Несколько раз эти сомнения выливались во вспышки неконтролируемой ярости и ревности. Джеральд постоянно говорил о своей любви и преданности.
Квартира в поместье Огр претерпела серьезные изменения, после того как в нее въехала новая хозяйка. Джеральд сломал стену, разделявшую две небольшие комнаты, и получилась просторная, светлая гостиная. Очень украсил эту комнату белоснежный ковер, по которому были разбросаны желтые и оранжевые коврики. Вклад Джеральда в обстановку квартиры ограничивался его книгами, которые занимали две стены в гостиной (здесь разместились книги для чтения — зоологическая библиотека переехала в его кабинет на первый этаж). Здесь же Ли поместила его коллекцию скульптуры, посвященную животным. Эти статуэтки были привезены из самых разных стран и изготовлены практически изо всех известных человеку материалов — от глины и дерева до стекла и железа. На стенах красовались викторианские открытки с изображением пышных обнаженных красоток, обрамленные в позолоченные рамки. В комнате стало светло, просторно, но непосвященного она ставила в тупик. «Я помню, как вошел в эту комнату впервые, — вспоминает Саймон Хикс, секретарь Фонда. — Мне никогда не доводилось видеть ничего подобного. Я просто не понимал, где я нахожусь. Люди не знали, как себя здесь вести. Джерри мог расправляться с ними, как его душе было угодно».
В этой гостиной Джеральд принимал журналистов, зоологов, директоров зоопарков, биологов, специалистов по охране окружающей среды, архитекторов, издателей. Он никогда не упускал возможности упомянуть о своем зоопарке и Фонде. Когда он был на Джерси, то писал за кухонным столом, хотя большую часть своих книг Джеральд написал во Франции. На кухне он встречался с сотрудниками зоопарка за рюмкой-другой в конце рабочего дня.
