— Не сомневаюсь.
— Поскольку она дает огромные выгоды государству, нам нечего бояться.
— Но, Василий Гаврилович, военпред ее не примет.
— А мы, Амо Сергеевич, возьмем и постучимся к военным приемщикам валовыми пушками. От "живых" пушек они никогда не откажутся. Насколько мне известно, сейчас всякие пушки воюют, какие только могут стрелять. А мы предложим первоклассные, гораздо более совершенные, чем ныне существующие дивизионные.
Долго еще обсуждали мы, как нам быть, и наконец Елян согласился…
Перешли к практической части. Договорились, что ЗИС-3 пойдет в валовых цехах, а ЗИС-30 на первое время — в опытном, установили порядок запуска в производство, условились до выхода валовых пушек держать все в секрете.
ЗИС-3 запустили успешно. Никто, кроме узкого круга посвященных, не догадывался, что пошла новая пушка. Единственную деталь, которая могла вызвать подозрение, — дульный тормоз — решили изготовлять в опытном цехе. Там можно было делать что угодно, не боясь разглашения. Служба информации, которой очень толково и четко руководил Андрей Петрович Худяков, ежедневно докладывала о выполнении заданий. Все шло по графику. В сборочном цехе собирали противотанковые ЗИС-2, только без труб ствола. Когда подошло время общей сборки, уже были готовы трубы и дульные тормоза для ЗИС-3. Поздним вечером то и другое подали в сборочный цех. За ночь несколько пушек ЗИС-3 были собраны и тщательно проверены, а утром их предъявили военной приемке. К этому же утру опытный цех собрал несколько самодвижущихся пушек ЗИС-30 и тоже предъявил их приемщикам. Такой одновременный "двойной удар" был задуман заранее.
Как мы и ожидали, военные приемщики в обоих цехах ответили "нет" и пошли докладывать своему начальнику- старшему военпреду инженер-полковнику Телешову. Тот отправился в цехи и убедился: действительно, на свет появились новые, не предусмотренные договором валовые пущки. Это его поразило, ко мне он пришел совершенно растерянный. Разговор начал я:
— Иван Федорович, как вы оцениваете пушку ЗИС-3?
— Это прекрасная пушка, Василий Гаврилович. По своим габаритам, весу, удобству обслуживания, по экономическим показателям она значительно превосходит Ф-22 УСВ.
— Мы так же ее оцениваем… Но принимать ее вы не имеете права. Верно?
— Да, Василий Гаврилович.
— А каково ваше мнение насчет ЗИС-30?
— Такие пушки армии очень нужны.
— И мы того же мнения… Скажите, Иван Федорович, имеются ли у вас вообще какие-нибудь сомнения в тех и в других пушках?
— Никаких.
— А как вы думаете поступить? Не можете же вы спокойно смотреть на пушки, которые стоят без дела, не бьют по врагу, не участвуют в боях?
— Сегодня же доложу ГАУ, — сказал Телешов.
В то время начальником ГАУ был генерал-полковник артиллерии Николай Дмитриевич Яковлев.
— Иван Федорович, а если в ГАУ спросят ваши оценки и предложения?
— Я повторю то, что только что сказал вам, и предложу принимать.
— Спасибо, Иван Федорович. Я очень рад, что наши взгляды совпадают. Телешов позвонил в ГАУ. Не сразу дали ему ответ. Мы понимали, что задали им задачу тяжелую, но одно существенное обстоятельство вселяло в нас уверенность: ведь по ленд-лизу армия получала "что дадут", пушки на американских танках заменяли нашими пушками. И то, что ГАУ не сразу ответило на неожиданный запрос старшего военпреда, мы считали хорошим признаком.
А пока там думали и решали, новых пушек все прибавлялось. ЗИС-3 мы собирали теперь уже больше, чем Ф-22 УСВ. Новые пушки заполняли собой и сборочный и особенно опытный цехи, а механические продолжали выдавать детали еще, и еще, и еще…
Теперь уже весь завод знал о "новорожденных". Новость эта быстро распространилась и будоражила, воодушевляла людей: вот как заводской коллектив выполняет свой долг перед Родиной!
Настал день, когда Иван Федорович Телешов начал принимать ЗИС-3 и ЗИС-30.
Надо ли говорить, как мы были рады!
Снабженные подробнейшим описанием материальной части, пушки партия за партией шли на фронт, но ни ГАУ, ни Наркомат вооружения заводу ничего не говорили. Будто бы ничего не произошло. Это нас изрядно нервировало. Хотя бы поругали за самовольство, чем играть в молчанку.
Так проходили недели, месяцы. Все больше и больше пушек мы отправляли на фронт, а молчание "наверху" продолжалось.
Много всяких предположений возникало у нас. Самое страшное, чего мы боялись, — вдруг по каким-либо причинам у пушек начнут появляться дефекты! Тогда нам несдобровать. Кстати сказать, весной 1942 года, когда ЗИС-3 была уже официально принята на вооружение, мне позвонили из Наркомата оборонной промышленности и предложили немедленно выехать в Москву: у нескольких пушек погнулись боевые оси. Что, если бы этот случай произошел до принятия ЗИС-3 на вооружение? Неизвестность томила, мы не находили себе места, несмотря на то что завод стал выпускать больше дивизионных пушек.
Через некоторое время пришло письмо из воинской части, на вооружении которой были пушки ЗИС-3. Какими только лестными эпитетами их не наделяли! Артиллеристы просили давать таких пушек побольше. А вслед за первым письмом пошли и другие — такие же прекрасные отзывы о ЗИС-3 и о ЗИС-30.
Вернусь к августу, точнее, к 10 августа 1941 года. Это воскресенье мне запомнилось до мельчайших подробностей.
Утром поднял меня с постели телефон. Звонили из цеха, просили помочь разобраться "в одном очень серьезном вопросе".
Наскоро оделся и отправился на вызов. Как всегда в таких случаях, цеховики сначала принесли "тысячу извинений" за то, что побеспокоили, а затем изложили суть дела. Оно оказалось действительно серьезным. Для решения требовались расчеты, и решать надо было срочно.
В нашем отделе, кроме дежурного, на месте никого не было, пришлось самому садиться за расчеты. Они отняли много времени, но зато позволили мне с уверенностью сказать, что можно продолжать работать над командной деталью, из-за которой весь сыр-бор разгорелся, обнаруженный дефект не скажется на ее служебных качествах.
Так и закрутился я в это воскресенье. Почти весь день провел в цехах, вникая во всякие детали. Только уже за полночь смог засесть за дела своего отдела. А ведь собирался по случаю воскресенья вернуться домой пораньше.
Дома поужинал, — это было и обедом. Пошел принять ванну. Вдруг в дверь постучала жена:
— Звонили с завода: вызывает к телефону Москва… Машину уже выслали.
Что поделаешь? Быстренько сполоснулся, оделся и побежал. Машина стояла у подъезда.
Елян был у себя в кабинете. Сказал мне коротко:
