Одна поэтесса попросила Есенина помочь ей устроиться на работу. У нее были, отмечал Мариенгоф, розовые щечки, круглые бедра и пышные плечи.
Есенин предложил ей жалованье машинистки, с тем чтобы она приходила к ним в час ночи, раздевалась, залезала под одеяло и грела постель, после чего отправлялась домой.
При этом Есенин и Мариенгоф поклялись, что они в это время будут сидеть к ней спиной, уткнувшись в рукописи. Три дня Есенин и Мариенгоф наслаждались, ложась в теплую постель. Однако на четвертый день поэтесса объявила, что не намерена дальше выполнять свои обязанности. При этом голос ее прерывался, она захлебывалась от возмущения, а глаза ее от гнева расширились до того, что из небесно-голубых стали черными.
Есенин и Мариенгоф недоумевали и напомнили ей, что они свято блюли взятые ими на себя условия.
— Вот именно! — воскликнула поэтесса. — Но я не намерена греть простыни у святых.
И она ушла, хлопнув изо всей силы дверью.
В эту комнату в Богословском переулке приходила Зинаида Райх, когда приезжала в Москву из Орла, иногда одна, иногда с дочкой Таней.
Однако не всегда эти визиты приносили радость. Был такой случай, когда Есенин не впустил в дом Зинаиду Николаевну с Таней на руках и им пришлось холодной ночью искать себе пристанище. А однажды Райх всерьез расстроилась и обозлилась на дочку за то, что та не хотела сидеть на коленях у отца, что, кстати сказать, было вполне естественно — девочка практически не знала отца и считала его чужим дядей. А Зинаида Николаевна испугалась, что Есенин может подумать, будто это она настраивает Татьяну против отца.
Вообще семейная жизнь Сергея Есенина и Зинаиды Райх полна противоречий, неясностей, белых пятен. Как, например, примирить такие, казалось бы, взаимоисключающие обстоятельства? В «Автобиографии» 1924 года Есенин написал: «1917 году произошла моя первая женитьба на З. Н. Райх. 1918 году я с ней расстался». Если верить этим словам, то следует признать, что в 1918 году семья распалась. Однако близкие отношения между ними продолжались. В июне 1919 года, например, он пишет ей: «Зина! Я послал тебе вчера 2000 рублей. Как получишь, приезжай в Москву». Еще раньше, в мае 1919 года, Есенин дарит Райх сборник своих стихотворений «Преображение» с надписью: «Милой Зинон от Сергуньки. Мая 19. 1919.»
В то же время случались и грубые ссоры. Однажды Есенин со зла бросил в лицо Зинаиде оскорбительное нецензурное слово. А она, не задумываясь, обозвала этим словом его самого. Есенин схватился за голову и простонал: «Зиночка, моя тургеневская девушка! Что же я с тобой сделал?»
Осенью 1919 года Зинаида Райх с дочерью Татьяной переехали в Москву. С 15 ноября 1919 года она работала во внешкольном отделе Наркомпроса консультантом по искусству в подотделе народных домов и клубов.
Любопытно, как по-разному оценивали Зинаиду Райх близкие друзья Есенина, с одной стороны, и люди, не входившие в их тесный круг, — с другой.
Самым большим ненавистником Зинаиды Райх был Анатолий Мариенгоф. В своих мемуарах «Мой век, мои друзья и подруги» он признавался, что, не любя Зинаиду Райх, обычно отзывался о ней: «Эта дебелая еврейская дама». Он не пожалел злых слов, описывая внешность Райх: «Щедрая природа одарила ее чувственными губами на лице круглом, как тарелка. Одарила задом величиной с громадный ресторанный поднос при подаче на компанию. Кривоватые ноги ее ходили по земле, а потом по сцене, как по палубе корабля, плывущего в качку».
Шершеневич писал: «Райх была при Есенине забитая, бесцветная и злая… Есенин держал Райх в черном теле, был равнодушен к их ребенку и этим сильнее всего огорчал Райх».
А другие люди воспринимали тогда Зинаиду Райх как красавицу, умницу, блистательную женщину, по праву занимавшую свое место в ряду таких выдающихся дам, сумевших не только выжить в страшные годы революции, но и нашедших свое место при новой власти — таких, как Лиля Брик, Лариса Рейснер, Тамара Иванова и другие. К тому же Зинаида Райх вполне успешно делала служебную карьеру — она занимала ответственные посты в советском аппарате (одно время она даже разъезжала по Москве на паре гнедых лошадей), она была близко знакома с Луначарским, Крупской, Маяковским.
И ей совсем не улыбалась перспектива опуститься до роли одной из поклонниц, сопровождавших Есенина из кабака в кабак. Кроме того, она терпеть не могла его друзей и собутыльников — Мариенгофа, Кусикова и других.
Здесь мы подбираемся к одной из главных загадок жизни Есенина: почему разрушилась его семейная жизнь с Зинаидой Райх?
Как известно, инициатором разрыва была Зинаида Николаевна. Хотя так же достоверно известно, что она продолжала его любить. На этот счет существует такое непредвзятое мнение, как мнение Августы Миклашевской, последней любви Есенина, — а ведь женщины ревнуют к прошлым романам своих возлюбленных ничуть не меньше, чем к настоящим. Так вот, Августа Миклашевская утверждала: «Друзья Есенина поговаривали, что Райх не любила Есенина. Нет, она его любила! Только с ним было очень трудно. Да еще и Мариенгоф внушал Есенину, что женитьба и семья поэту не нужны. Зинаида была женщина гордая. Она хотела иметь мужа, как все, а не так, как было с Есениным — по году не виделись».
В своих попытках сохранить мужа Райх пошла на крайнюю меру — она решила родить второго ребенка. Ее подруга Зинаида Петровна Викторова рассказывала, как она оказалась свидетельницей семейной ссоры. Райх, как всегда, когда волновалась, ходила по комнате. А Сергей вдруг обратился к ее подруге и выпалил: «Вот Зина хочет родить второго ребенка, а у нас уже есть Танечка, зачем нам сейчас другой ребенок?»
Остается найти ответ на второй главный вопрос: любил ли Есенин Зинаиду Райх?
Пожалуй, наиболее точно ответил на него злейший враг Зинаиды Анатолий Мариенгоф: «Кого же любил Есенин? Больше всего он ненавидел З. Н. Райх. Вот ее, эту женщину… которую он ненавидел больше всех в жизни, — ее — единственную — он и любил».
Ему вторил Г. Устинов: «Любил ли он кого? Я думаю, любил только первую жену. Он очень хорошо говорил о Дункан, о некоторых других, но у него не было постоянной любви, которая при этом была мучительной, потому что он не мог сойтись снова, и от него ушли».
В этой цитате звучит ключевое слово: «мучительная». Они действительно, любя друг друга, мучили и себя, и своего партнера по семейной жизни. Примечателен разговор, который приводил Мариенгоф в «Романе без вранья».
Однажды Есенин обнял его за плечи и проникновенно спросил:
— Любишь ты меня, Анатолий? Друг ты мне заправдашний или не друг?
— Чего болтаешь? — вопросом на вопрос ответил Мариенгоф.
