Филипп предъявил документ, где союзники клялись такими словами: «Для меня будет врагом тот, кто будет врагом Друза… я буду беречь свою жизнь, жизнь своих детей и жизнь своих родителей лишь в той мере, в какой это согласно с пользой Друза». Я не сомневаюсь, что ни в каком заговоре Друз не участвовал. Быть может, и весь документ фальшивка. Но он верно передает чувство италиков.
Согласно Плутарху, Марий умер, узнав, что Сулла завершил войну и плывет в Италию. Однако Сулла высадился в Италии только в 83 году, Марий же умер зимой 86 года. Однако пренебречь полностью сообщениями Плутарха нельзя, так как он ссылается на Посидония и некоторых других очевидцев, которые навещали Мария в последние дни. Быть может, до Мария дошли известия об успехах Суллы. Остальное было плодом его больного воображения. Слухи о предсмертном бреде тирана могли распространиться среди греков и римлян.
Первое известное нам дело Цицерона — это дело Квинктия, которое слушалось на несколько месяцев раньше дела Росция. Носило оно характер гражданский и частный. Однако в этой речи содержится намек на то, что оратор уже не раз выступал в суде (Quinct, 4). Но все это были, очевидно, мелкие, никому не известные процессы. Сам Цицерон называет дело Росция первым своим уголовным процессом (Brut., 318).
Пушкин А. С. Опровержение на критики // Полн. собр. соч. В 10 т.: Т. VII. М., 1964. С. 170.
Достоевский Ф. М. Зимние заметки о летних впечатлениях. Полн. собр. соч. В 30 т.: Т. 5. М., 1973. С. 51.
Буассье Г. Цицерон и его друзья. Очерк о римском обществе времен Цезаря I Пер. с фр. Н. Н. Спиридонова. М., 1915. С. 112.
Пиотровский Адр. Античный театр II Гвоздев А. А., Пиотровский Адр. История европейского театра. М.; Л., 1931. С. 255. Разумеется, речь идет об отдельных украшениях — например, об инкрустированных золотом и серебром ложах, а не о том, что сцена была сделана из золота.
Очень часто видят связь между Росцием Америнским и Росцием актером. Думают, что второй был клиентом первого. Таким образом, две первые речи Цицерона посвящены, в сущности, защите одной большой семьи. Я думаю, что это не так. Во-первых, Секст Росций был родом из Америи, Росций актер — из Ланувия. Эти города очень удалены друг от друга. Во-вторых, никто из античных авторов и комментаторов не связывает этих двух людей. В-третьих, и это самое важное, Росций актер был страшно популярен. Он был любимцем диктатора Суллы. Вот почему его имя сразу располагало судей в пользу обвиняемого. И в деле Квинктия Цицерон не забывает упомянуть, что его подзащитный — близкий родственник самого Росция. Однако в деле Америнца он почему-то ни словом не упоминает актера. Поэтому я считаю совпадение имен обоих Росциев случайностью.
Зелинский Ф. Ф. Приложение II. Римский уголовный процесс. // Цицерон, М. Туллий. Полное собрание речей. Т. 1. С. 755.
Пушкин А. С. Капитанская дочка // Поли. собр. соч. Т. 6. М., 1964. С. 454.
Вересаев В. В. Пушкин в жизни. Систематический свод подлинных свидетельств современников. Т. 1. М.; Л., 1932. 5-е изд. С. 271.
Еще в процессе Квинктия 81 года противником Цицерона был Гортензий. Но то был столь незначительный судебный поединок, что Цицерон о нем даже не упоминает.
Речи против Верреса — ценнейший, хотя и совершенно необычный памятник. Это главный источник, на основании которого восстанавливается провинциальное римское управление. Но источник это своеобразный. С одной стороны, это художественное произведение да еще судебная речь. Автор создает совершенно чудовищный образ героя и, елико возможно, старается сгустить краски. Но, с другой стороны, мы знаем, что он готовился выступать перед присяжными и должен был доказать каждое свое утверждение, причем доказать перед лицом такого противника, как Гортензий. Он привез не только живых свидетелей, но множество документов. Мы знаем также, что Гортензий не смог отвечать своему противнику, «задавленный обвинениями». Поэтому среди историков принято доверять этим речам. Более того, Буассье, например, представляет себе каждого римского наместника, кроме самого Цицерона, маленьким Верресом. Это, конечно, преувеличение, но умалять ценность сообщаемых Цицероном сведений невозможно.
Известный римский историк Корнелий Непот был близко знаком с Цицероном и написал о нем книгу. Собирая для нее материалы, он отметил очень интересный факт. Он говорит, что слушал речи Цицерона, а потом читал их уже изданными (Jr. 38). По его наблюдениям, они почти совпадали (Gell, 15, 21).
В подлиннике популяр. В римской литературе встречается два политических термина: оптиматы и популяры. Об этих терминах написано множество исследований. Совершенно ясно, что слово «популяр» является калькой с греческого слова «демократ», а «оптимат» — с греческого слова «аристократ». В XIX веке в них видели две политические партии. В середине XX века С. Л. Утченко пришел к выводу, что они не только не партии, вроде наших эсеров и большевиков, но даже не похожи на английских вигов и тори. Это некие идейные течения. В 70-е годы XX века казалось, что Утченко сказал тут последнее слово. Однако проблема эта по сю пору вызывает самые горячие и ожесточенные споры. Я полагаю, что причина тут в следующем.
Поскольку популяры не были политической партией, у них не было ни программы, ни внутренней структуры, ни членства. Поэтому очень трудно порой определить, кто является популяром, кто нет. При этом все наши сведения берутся только у Цицерона. Мы вынуждены полностью следовать за его определениями, хотя, быть может, другие римляне имели на этот счет другие мнения. Например, в знаменитом месте речи «В защиту Сестия» он называет и Мария, и Суллу оптиматами. Между тем Цезарь, сам объявивший себя популяром, демонстративно поднимал Мария на шит и, вероятно, считал своим предшественником. Далее Цицерон даже дает понять, что считает популяром только того, кто прибегает к насильственным действиям. Между тем в начале своего консульства он открыто перед сенатом и народом объявил себя самого популяром истинным, в отличие от популяров ложных, ибо не может быть ничего более «популярского», чем мир, свобода и досуг. Это показывает неясность термина «популяр» в самом Риме. Кроме того, сам Цицерон употребляет это слово в двух смыслах — как название римского явления и как аналог греческого термина «демократ». Греческие демократии он называет «популярскими государствами».
