Ознакомительная версия.
«Я приглашаю вас посмотреть Эда Эснера, Андре Брауэра и Майка Тайсона в качестве приглашенной «звезды» в эпизоде «Наследие монстра» сериала «Закон и порядок: Специальный корпус», который будет транслироваться в среду, 6 февраля, в 9 часов вечера на канале NBC. На мой взгляд, это один из наших самых сильных эпизодов за последние пять лет, поскольку он сосредоточивает внимание на том, что может произойти, когда под давлением эмоций спешат с вынесением приговора».
Меня особо порадовало то, что мои друзья, дамы из ток-шоу «Взгляд», также выступили в защиту моего права на труд.
Мои другие съемки уже не сопровождались такими проблемами. Я играл самого себя в эпизоде комедийного сериала «Как я встретил вашу маму». Этот опыт был просто удивительным. Сериал снимался совершенно замечательными женщинами, которые создали фильм полностью семейного типа. Все сценаристы, продюсеры, даже охранники и сотрудники химчистки работали вместе в течение многих лет. Женщины способны на такие вещи, на которые не способны мужчины. Работать там было все равно что составлять большой паззл – у каждого был свой фрагмент мозаики, и каждый исполнял его безупречно. Я отлично провел это время. Не знаю, хороший ли я актер, но я знаю, что я люблю сцену, и я знаю, как вести себя на ней, чтобы получилось что-то хорошее.
13 февраля 2013 года началось мое турне по стране с моноспектаклем «Майк Тайсон – беспощадная истина». По странному совпадению, премьера состоялась в Индианаполисе. Честно говоря, я боялся возвращаться туда, где я провел в заключении три года. Я чувствовал себя объектом ненависти. Приехав из аэропорта в свой отель, проходя регистрацию, я чувствовал, что что-то надо мной довлеет, это было отчетливое ощущение дискомфорта. За день до своего представления я отправился в тюрьму. Мне надо было это сделать. Согласно своему изначальному контракту, мне надо заглаживать свою вину перед людьми за свое прошлое плохое поведение, а когда я был в тюрьме, я там был просто каким-то зверем и скотиной.
Я был потрясен, обнаружив, что начальник тюрьмы Славен все еще на своем месте. Когда я сидел, он был помощником начальника тюрьмы, а теперь он стал начальником. Он работал там сорок четыре года. Славен всегда был замечательным парнем. Он пришел в отель и общался со мной несколько часов. Когда я увидел его, я понял, что мы близки друг другу. Он объяснил мне, что официально с учетом своей должности он не мог общаться со мной, но он собирался в ближайшее время выходить на пенсию и разыскать меня. Он выглядел совсем по-другому. Он теперь был совсем седым. Он был таким худым, поджарым. Но его энергия поражала. Он был настоящим христианином: когда он появлялся перед вами, вы могли ощутить его духовность.
Когда я, пообщавшись, вышел из тюрьмы, я расплакался. Я не ожидал, что сделаю это, но я почувствовал, как с моих плеч упал груз. Я понял, что у меня не было никаких проблем с вольной жизнью, у меня были проблемы с тюрьмой. И я почувствовал себя очистившимся, увидев Славена. Это было невероятно, я даже не предполагал, что на этом этапе своей жизни я был способен ощутить это чувство.
После своего тура по стране я понял, что знаю, как развлекать людей. Мне наплевать, это десять тысяч человек или всего-навсего пять, мне нравится выступать. Это нелегко, потому что я, по существу, застенчив. Еще в детском возрасте у меня было желание выступать. Но когда я пытался что-то сказать, всегда находился какой-то парень, который пинал меня и говорил: «Ниггер, заткнись!» Кас пропагандировал идею о том, что мое предназначение – развлекать людей. «Если ты прислушаешься ко мне, то всякий раз, когда ты будешь входить в комнату, от тебя не смогут отвести глаз. Ты будешь заполнять все пространство в комнате», – говорил он. Я чувствовал себя как павлин.
Я знаю, что никогда больше не смогу включить «Актуальные новости»[361] и услышать: «Майк Тайсон только что подписал многомиллионную сделку». Те времена прошли. Но я могу продолжать развлекать людей. Я не буду заколачивать кучу денег, но я смогу делать то, что мне нравится делать. И просто делать то, что нравится всем вам, и будет хорошо, если из этого удастся извлечь какую-то пользу.
* * *
Когда я оглядываюсь на свою жизнь, трудно поверить, каких вершин славы я смог достичь. Я не был похож на других звезд, потому что на общем фоне я был слишком ярким. Я был незрелым ребенком, и у меня просто ум за разум заходил. Я чувствовал, что большую часть своей карьеры боксера я был участником фрик-шоу, цирка уродов. А затем я и вообще чувствовал себя просто придурком. Всем большое спасибо, я не желаю так больше жить. Как говорится, я все переосмыслил. Теперь вместо того, чтобы обеспечивать зал на стадионе на семьдесят тысяч мест, я занимаюсь более сокровенными делами. Даст бог, я справлюсь с этим.
В то время я хотел быть обаятельным и знаменитым. Вот почему я прое… л все свои деньги. Я хотел только славы, славы, славы. Твоя единственная цель – это стяжать славу, но с течением времени я понял, что славу нельзя стяжать, ее можно только потерять. И тогда мне пришло прозрение: все, что я знал, было ложью, и мне надо было все начать сначала. Мне следовало с уважением относиться к своей жене. Мне не следовало больше относиться к женщинам как к шлюхам, а к парням – как к ниггерам. Мне не следовало быть женатым и иметь сорок пять подружек. Какого черта я так поступал? Ты еще можешь позволить себе так вести себя, когда ты обычный, ничем не приметный, рядовой парень, но ведь я вел себя так, когда я был чемпионом мира! Можете ли себе такое вообразить? Я постоянно сталкивался с проблемой беременности, абортов, болезней. Одна подарила мне гонорею, другая наградила инфекционным мононуклеозом. Я жил словно в гиблой заразной трясине Западного Нила.
Если у тебя никогда ничего не было, как только появляется такая возможность, ты стараешься накопить побольше. Но когда ты становишься старше, то ты понимаешь, что в жизни все сводится не к накоплению, а к потерям. И чем старше ты становишься, тем больше у тебя опыт потерь. Мы теряем волосы, мы теряем зубы, мы теряем своих близких. Хотелось бы надеяться, что эти потери закаляют нас и что мы в состоянии передать свою мудрость тем, кого мы любим.
Я причинил другим много неприятностей. В молодости я был весьма эгоистичен. Я первым кричал: «Стреляй в этого ублюдка, этот ниггер должен умереть!» А затем, наблюдая, как парни истекали кровью на полу, я смеялся. Встречаясь со своими старыми приятелями из Бруклина, я спрашиваю: «А помните, как мы тогда отп… дили того парня, который пытался нас убить?» Мои приятели отвечают: «Да и х… й с ним, Майк, главное – что с нами все о’кей». Очевидно, они думали, что я слишком возбужден. Они не любили вспоминать о тех вещах, которыми мы занимались. Мой друг Дэйв Мэлоун всегда говорил: «Майк, по милости Божией с нами все о’кей».
Ознакомительная версия.
