Ари Онассис попал меж двух огней и даже пытался огонь раздувать.
Полистайте истории богов и героев античной Греции. Боги, герои. А речь-то идет об основных чертах человеческой натуры. Любовь, ненависть, зависть, ревность, соперничество – мы не боги, но все это знакомо и нам.
В истории «Приговор Париса» сын троянского царя Приама и его жены Гекубы попал в сложное положение: Гера, Афина и Афродита, представ перед ним в блистании своей красоты, пожелали узнать, кто из них самая красивая. Предысторией этого вопроса была свадьба Пелеуса с нимфой Тетис. На торжество пригласили всех жителей Олимпа, кроме Эрис – богини споров и раздоров.
Разъяренная пренебрежением к себе, Эрис бросает в толпу богов яблоко, на котором написано: «Прекраснейшей». На этот фрукт, вошедший в словари как «яблоко раздора», и сопутствующий ему титул «Прекраснейшей» претендовала каждая из трех богинь. Что ж, будем судиться, решают богини. Бедный Зевс, выступая в качестве третейского судьи, уклоняется от вынесения приговора, предлагая вынести решение о «Прекраснейшей» на суд людей.
Парис – человек, значит, решать предстоит ему. Каждая из трех божественных красавиц пытается привлечь его на свою сторону. Гера обещает ему власть. Афина – мудрость и владение искусством вой ны. Афродита же сулит ему любовь Елены – красивейшей из смертных. Парис выбирает Елену и одновременно объявляет Афродиту «Прекраснейшей». Гера и Афина так разгневались, что поддержали греков при завоевании и разрушении Трои.
Отказывая Тине в разводе, Онассис был не прочь иметь любовную связь со знаменитой Марией Каллас. Чем дольше длился круиз по Средиземному морю, тем глубже становилась их взаимная сердечная привязанность. Ночами они сидели на палубе и разговаривали. А разговоры об их любви уже будоражили мир. У каждой пристани представители желтой прессы с любопытством ожидали прибытия роскошной яхты, чтобы получить новейшие фото и сплетни.
Есть фото, на котором Онассис держит Каллас за руку, показывая ей во время высадки на берег античный театр. Дива и миллиардер были настолько в доверительных отношениях, что никаких путей для отступления уже не было. Тина кипела от ярости. Даже не желая больше состоять в браке с Аристотелем и будучи в курсе его бесчисленных связей со знаменитыми женщинами, она, тем не менее, не хотела без борьбы сдавать позиции хозяйки яхты своей новой сопернице. Во время выхода на берег она надевала платья, от которых захватывало дух, и пускала в ход все свое обаяние, чтобы в этой необъявленной войне привлечь симпатии на свою сторону. А Онассис, очевидно, к тому времени полагал, что сможет удержать обеих женщин: и жену, и свою новую возлюбленную.
Мария Каллас влюбилась в Онассиса, как подросток. Оба они были греками, и каждый был по-своему настойчив. В конце круиза Каллас навсегда распрощалась с Батисто Менегини. Она поверила, что наконец-то нашла любовь своей жизни.
Онассис же… Онассис же, безусловно, испытывая к ней теплые чувства, все-таки не считал, что ему пора бы, как сказали бы современные чиновники, «определиться» с женщинами. Трудно остановиться, если коллекционируешь любовниц с именами. И с какими именами!
Ну, например, легендарная Эвита Перон, бывшая первая леди Аргентины. Она прошла через сотни мужских постелей, прежде чем добилась того, о чем мечтала с детства – власти и богатства. Но после замужества, по всей вероятности, оставалась верной своему мужу, президенту, на протяжении всей их совместной жизни.
Однако достоверно известно об одной ее измене, когда она просто не смогла устоять перед так ценимыми ею властью и богатством, олицетворением которых стал Аристотель Онассис. Эвита встретилась с ним во время Второй мировой войны, когда она занималась отправкой продовольственных посылок в Грецию, оккупированную нацистами. А когда в 1947 году Эва прилетела в Европу, Онассис специально приехал в Италию, чтобы встретиться с ней. После официального обеда, на котором присутствовало много почетных гостей, он попросил секретаря Эвы организовать для него личную встречу. Его пригласили на виллу, где остановилась первая леди Аргентины. В тот же день Онассис и Эва оказались в постели и занялись любовью. Позже Эва собственноручно приготовила Онассису омлет, а он передал ей чек на 10 тысяч долларов. Через несколько лет Онассис, смеясь, назвал омлет, которым угостила его Эвита в тот вечер, «самым дорогим омлетом в его жизни».
Но вернемся к Марии Каллас. В 1960 году казалось, что ее планы о жизни вне концертных залов осуществились. Она была беременна от Онассиса и надеялась на совместное с ним будущее. Но Ари, не изменяя своим привычкам, бороздил Средиземное море на «Кристине» с толпой гостей, в то время как она в Милане, полная страхов, ждала родов. Мария чуствовала себя одинокой, как это часто бывало в ее жизни. Когда ребенок появился на свет, это был мальчик, врачи не смогли спасти ему жизнь. Через два часа после рождения сын Ари и Марии был мертв.
Онассис настаивал, чтобы Каллас снова пела. Однако ее обычно такой прекрасный голос, которым она умела передать и чрезвычайную печаль, и нежность, и ярость, и жестокость, теперь отказал ей. Греческая трагедия, которую она так проникновенно олицетворяла на сцене, настигла ее в реальной жизни. И публика не знала пощады. «Они создают себе идола, – сказала Каллас в одном телевизионном интервью. – Идолов используют и уничтожают. В тот момент, когда они нуждаются в помощи, находясь в тяжелом положении, их уничтожают».
Джон Ф. Кеннеди был кумиром молодой и либеральной Америки. Со своей обаятельной, интеллигентной женой Джеки, которая была с ним рядом, он нес надежду на лучшее будущее западного мира. Уже вступая в должность, 35-й президент Соединенных Штатов призвал своих сограждан воплотить в обществе новую социальную идею. «Не спрашивайте, что может сделать для вас ваша страна, спросите, что можете сделать для нее вы», – эти слова сегодня широко известны.
В ноябре 1963 года позади у молодого президента в политике осталось много серьезных испытаний. Берлинский кризис в период возведения стены между Восточным и Западным Берлином, кризис в Карибском море потребовали от него максимум политической мудрости. В драматические дни 1961 года, когда мир стоял на краю ядерной войны, Кеннеди продемонстрировал миру крепость своих нервов. Теперь он хотел быть избранным на второй срок.
Погода в Далласе между тем улучшилась. Служба безопасности предоставила президентской чете два лимузина, один – с защитной крышей из плексигласа, второй – открытый.
«Так как люди пришли для того, чтобы его увидеть, президент решился на открытый автомобиль», – объясняла жена бывшего губернатора штата Техас. Вместе с Джоном и Джеки они сели в открытый лимузин. По обеим сторонам дороги стояли жители Далласа. Многие выкрикивали приветствия, помахивали руками. Никому и на ум не могло прийти, что на одном из складов в центре города некий молодой человек в течение часа не сводит глаз с улицы, держа винтовку на взводе.
