Фейт умер в 1619 году и оставил двух взрослых сыновей. Второй его сын, Ганс Бах, по преданию, веселого нрава и способный в игре на скрипке, станет прадедом Иоганна Себастьяна. Отец отдал его в обучение родственнику-музыканту. Однако этого неверного ремесла было мало, и, женившись, Ганс вступил в цех мастеровых-ткачей. Но музыки он не оставлял; скрипача зазывали в разные городки Тюрингии то родственники, то приятельские семьи, он умел и потешать, и увеселять, искусно исполнял народные песни и танцы.
Впрочем, оба сына недолго пережили отца. Землю Тюрингии охватила война, жестокая, разорительная, губительная, прозванная впоследствии Тридцатилетней. Уже спустя четыре года после смерти Фейта тюрингские земли наполняются войсками. Всюду грабежи и насилия. Выжигаются целые селения. Мужчин забирают в солдаты, бедствующие семьи спасаются в лесах или бегут в большие города. Не прошло и трех лет военных бедствий, как страну настигла чума. Погибают оба сына Фейта, а впоследствии еще немало Бахов. Спустя девять лет после цервой эпидемии разоренную землю снова поражает чума. Из девяти сыновей Ганса в эти тяжкие времена выживут только трое. Прирожденные музыканты, они вскормят, наделят знаниями своего искусства семерых сыновей.
Древо Бахов, опаленное пожарами войны, останется несокрушимым. Крона его разрастется, десятки одаренных потомков Фейта Баха – внуков и внучек, правнуков и правнучек – продолжат этот род. Большинство Бахов останется в Тюрингии, кое-кто пустит корни в других немецких землях. Но ни один Бах-музыкант не покинет пределов Германии.
Младшие сыны Христофа, среднего из наследников Ганса, появились на свет за три года до окончания Тридцатилетней войны – в 1645 году. Их звали Иоганн Христоф и Иоганн Амвросий.
Христоф и Амвросий были близнецами. Поразительное сходство оставалось и в зрелые годы, оно столь удивляло всех, что первый биограф Себастьяна Баха, Иоганн Николаи Форкель, в своей книге, вышедшей в 1802 году в Лейпциге, историю жизни великого композитора даже начинает с молвы о сходстве его отца и дяди. На семейных сборищах охочие до шутки Бахи уверяли, что взрослых братьев-близнецов даже их жены различали по платью. То-то было смеху. Может быть, и усы свои, не очень красивые, Амвросий отпустил, чтобы его не путали с братом Христофом, тоже проживавшим в Эйзенахе! Были схожи у братьев голоса, повадки, нрав, вкусы, музыкальные способности, манера исполнения мелодий на скрипке и клавикорде.
Самыми талантливыми Бахами этого поколения справедливо считаются двоюродные братья Амвросия и Христофа, сыновья Генриха.
Скрипач Генрих был известным во второй половине XVII века композитором, теоретически образованным музыкантом, незаурядной натуры художником. Его же сыновья вошли в историю рода выдающимися композиторами уже после Тридцатилетней войны. Это были Иоганн Михаэль (1648-1694) и Иоганн Христоф (1642-1703).
Не будь Иоганна Себастьяна, двоюродный его дядя Иоганн Христоф остался бы высшим представителем баховского рода. Произведения этого Баха, дошедшие до нас, смелые и опережают век. Талантливым музыкантом и сочинителем был Иоганн Михаэль. Еще в детстве Себастьян узнает музыку своих дядей. А имя Иоганна Михаэля войдет в жизнь Себастьяна не только именем дяди-музыканта: дочери Михаэля суждено будет стать женой великого Баха. Так сплетутся ветви баховского рода и в творчестве и в жизни Себастьяна.
Тюрингия, родина Бахов, – сердцевина Германии. Именно эта немецкая земля дала стране богослова и одного из руководителей реформации, Мартина Лютера. После Крестьянской войны против феодалов Лютер – современник и почти сверстник вождя этого революционного народного движения Томаса Мюнцера, – отражая глубочайшие социальные противоречия эпохи и идеи народного движения, восстал со своими приверженцами против окостеневших латинских католических догм и ритуалов. Революционно для той эпохи Мартин Лютер ввел в церковь богослужебные ритуалы, основанные преимущественно на проповедях по Евангелию и на общинном молитвенном пении.
Лютер выступил и мейстерзингером; издревле бытовавшие в светской народной песне мотивы и мелодии он ввел в церковные песнопения. Переводчик Библии на немецкий язык, Лютер был и одним из творцов протестантского хорала; он брал размеренную прозаическую речь и, деля ее на строфы, создавал сообща с соратниками по Реформации доступную народу форму песнопений.
Сам Лютер сочинил якобы только один хорал: «Ein'feste Burg ist unser Gott» («Господь – твердыня наша»). В своем анализе народных творений, вызванных Реформацией, Фридрих Энгельс назвал Лютеров хорал, «проникнутый уверенностью в победе», «Марсельезой XVI века». Настолько воинственный, непоколебимый дух пронизывал это программное произведение Мартина Лютера, как и некоторые другие хоралы эпохи Реформации.
Феодалы отстаивали католицизм, их чиновничество и часть зарождавшегося бюргерства, служа феодализму, подавляли движение Реформации, захватившее народные массы. Введение в церковный обиход немецкого языка и новых форм духовной музыки в эту пору представляли опасность для правящего класса феодальной Германии. Религиозные преследования, объясняемые в конечном счете классовой борьбой, привели к опустошительной войне. Тюрингия, родина Лютера, пострадала больше всего, ибо здесь Реформация прочнее была связана с крестьянством, ремесленным людом и малосостоятельным бюргерством.
Фейт Бах, покинувший Венгрию из-за насильственных действий контрреформации, попал со своими родичами из огня да в полымя. Однако всеобщее огрубление нравов, даже одичание, будто и не коснулось рода Фейта. Сторонники протестантства, Бахи – их жилища и имущество, сама жизнь их – не были охраняемы законом. Выжил крепкий музыкантский род. Поколение Амвросия, его братьев и двоюродных братьев познало уже последствия Тридцатилетней войны, формально закончившейся в 1648 году. Печальную картину тогда являла собой обнищавшая и разграбленная Германия. Произвол чинили мелкие владетели земель и их придворная челядь. Еще и в первой половине XVIII века народ испытывал на себе пагубные последствия Тридцатилетней войны.
Если все же Германия, отброшенная бедствиями назад и отставшая в своем развитии от других стран Европы, пользуясь словами Ромена Роллана из его книги «Музыканты прошлых дней», «сохранила веры и энергии», то эти сокровища сохранялись прежде всего в фамильных сообществах простонародья, подобных баховскому роду. В таких семьях проявили себя «простые и героические характеры». В музыке же, порожденной Реформацией, как близком народу искусстве, сохранена была от умерщвления народная мысль, мудрость.
