Ознакомительная версия.
Особой романтикой были овеяны для пылкого воображения юного покровчанина и будущего писателя волжские ночи, из глубины которых будто нити тянулись гудки волжских пароходов – «одни тонюсенькие и дрожащие, как волосок в электролампочке, другие толстые и тугие, словно басовая струна в рояле».
Именно в одну из таких теплых, звездных и влажных ночей в начале ХХ века, тишину которой прерывали только гудки пароходов и собачий лай, произошла история, которая в изложении младшего сына Владимира Басова Александра звучала следующим образом:
«Есть в Саратове один холмик, и с него прекрасно видна Покровская слобода и особо – красивейший дом священника. Однажды в этот дом настойчиво и торопливо постучали. Дверь стучавшему открыла дочь священника, которая увидела запыхавшегося от бега молодого человека в помятом костюме. Незнакомец в изнеможении простонал с легким акцентом: «Спасите, меня хотят убить!»
Спустившийся в горницу по скрипучей деревянной лестнице батюшка благословил поступок дочери, не отказавшей в милосердии подвергавшемуся смертельной опасности человеку, и принял его в своем доме, как самого дорогого гостя. «Будьте спокойны, – сказал протоирей, – здесь вас никто не тронет». И действительно, вряд ли в бурное революционное время, в годы Гражданской войны можно было отыскать более защищенное место, чем дом самого уважаемого в Покровске священника. И поэтому каждый входящий в его дом становился неприкосновенным.
Незнакомцем, принятым в доме протоирея, оказался революционер-большевик Павел Басултайнен. Партийная кличка Басов.
Финн по национальности, философ по образованию (выпускник Тартусского университета), обаятельный человек и пламенный оратор, свято веривший в идеи революционных преобразований в тогдашней России, он произвел неизгладимое впечатление на дочь хозяина гостеприимного дома. Набожная и восприимчивая ко всему необыкновенному, она безнадежно и романтически влюбилась в страстного сторонника грядущих в государстве перемен, претворять которые в жизнь он и отправился однажды ночью, поправив здоровье и пересидев облавы. Верный партиец Басов исчез так же неожиданно, как и появился. Его исчезновение дочь священника переживала глубоко, она искренне страдала, втайне мечтая о возвращении героя своих грез.
И он вернулся! Через год, будучи уже офицером Красной армии, ворвался в Саратов с конницей Чапаева и на главной площади Покровска произнес страстную речь о коммунистах. Приблизительно в следующих словах и выражениях: «Вы спрашиваете меня, кто такие коммунисты? Коммунисты – это те, кто за бедных. Коммунисты – это те, кто отнимут кусок у обожравшихся и отдадут его бедным!» И на фразе «Ведите меня на постой к главному коммунисту этого города!» направился прямиком в знакомый дом – в дом протоирея. И предложил его дочери выйти за него замуж. Батюшка – это мой прадед – их благословил, а баба Шура впоследствии написала о своем отце книгу».
Время, в которое все это происходило, – первые годы советской власти, Гражданская война. Саратов и Покровск исторически оказались рядом с эпицентром «белочешского мятежа», и по городам Поволжья успели пронестись и волна белого террора, и ответный ураган красного. Непрерывная канонада отдаленных боев и столбы пыли, поднимаемой конницей Чапаева, переходящие из рук в руки города и веси, почти мгновенное расслоение общества на тех, кто за, и тех, кто против, реквизиция и голод, ставший результатом войны, – осиротевшие пашни не приносили прежнего урожая, связь с внешним миром прервалась, внутренняя торговля практически сведена к натуральному обмену.
Покровчане весьма гордились и тем, что события тех лет коснулись их легким крылом, словно ненароком – может быть, сказывалось заволжское положение города и относительно пролетарское происхождение, рядом стоящий Саратов принял на себя больше и революции, и контрреволюции. Многие сознательные и малообеспеченные жители Покровска верой и правдой служили в конном отряде Чапаева – Григория, брата знаменитого красного героя Гражданской войны. И это именно его конница расчищала дорогу основным силам новой, революционной Красной армии на прилежащих к Покровску проселочных дорогах.
Картины этих боев потом с почти документальной достоверностью, но усиленной художественной экспрессией восстановит сын Павла Басова Владимир, ставший кинорежиссером. Эпизоды боя – лобовые столкновения конницы Чапаева и белоказачьих отрядов – станут кульминацией в его фильмах «Школа мужества», «Необыкновенное лето». И из прошлого вечно живыми будут нестись на конях в светлое будущее молодые и решительные красные командиры – Гориков, Дибич, Извеков, Басов.
Так и не ставший книжным червем философ превратился в кадрового военного, и был направлен партией на новый участок работы – в Среднюю Азию. И пока красный комиссар Басов продолжал воевать там за установление советской власти, его молодая супруга Александра Ивановна стала книгоношей. Так называли в 20-х годах комсомольцев, выполнявших миссию образования неграмотных, сходную с той, что осуществляли полвека назад революционеры-народники. Книгоноши 20-х годов ХХ века тоже шли в народ – как и их предшественники, уезжали в отдаленные деревни и учили местных ребятишек и взрослых грамоте и литературе. Это было время всеобуча, и Александра Ивановна переезжала от села к селу, читая на вечерних посиделках людям, не знающим грамоты, книги Пушкина, Толстого, Чехова…
И в одной из таких поездок 28 июля 1923 года в городе Уразове (что на тогдашней Орловщине) у нее родился сын, которого назвали конечно же Владимиром.
Рождение сына нисколько не охладило просветительский пыл молодой комсомолки и жены красного командира. Вместе с маленьким Басовым Александра Ивановна продолжала свой путь по городам и весям малограмотной России вместе с такими же энтузиастами образования, как и она. Они проехали практически по всему Поволжью и районам среднерусской полосы. Впоследствии сам Владимир Басов вспоминал, что знакомство с красивейшими местами, описанными классиками русской литературы, для него началось не только с печатного слова, а с картины, увиденной воочию. Бунинские, купринские, толстовские места проходили перед его глазами чередой удивительных впечатлений, навсегда сохранившихся в его памяти. И, находя описания этих мест в рассказах великих писателей, Басов не просто представлял прочитанное – вспоминал живое: Липецк, Воронеж, Курск… Оттуда, из того времени у режиссера Басова любовь к отечественной литературе – к Толстому, которого почитал «за философскую глубину и размах», к Тургеневу, мир героев которого привлекал его своей трепетностью и нравственностью, к Чехову, которого Басов считал самым музыкальным из всех писателей и «Вишневый сад» которого мечтал поставить всю жизнь…
Ознакомительная версия.
