Мария Немировская - Высоцкий и Марина Влади. Сквозь время и расстояние

В тот день, прямо до самого вечера, ее одолевали какие-то назойливые мысли о том, что вот-вот что-то произойдет. Это ее даже забавляло. Создавалось странное впечатление, что время то стремительно скачет, то ползет как улитка. Раздумья о том, платье какого цвета и какие туфли Марине надеть на вечерний спектакль Театра на Таганке, тесно переплетались с торопливостью и курьезами, происходившими с ней: пожилой таксист, который вез ее из аэропорта почему-то все никак не мог найти самую известную гостиницу столицы — «Метрополь» и около двух часов утомлял ее водительскими анекдотами. В забронированном номере кто-то забыл потрепанный чемодан от «Луи Витон» с иностранными журналами, а официант, доставивший бутылку сухого шампанского, каким-то образом случайно запер дверь с другой стороны. Такое, наверное, случается, когда тебя никто не встречает. Но в этот приезд в Москву она сама так хотела.

Вечер не заставил себя долго ждать и, чуть поплакав летним дождем, полностью вступил в свои права. Таксист на этот раз довез ее за считаные минуты прямо к парадному входу Театра на Таганке. Честно признаться, она еще в жизни не видела столько людей у входа в театр. Очередь у касс доходила прямо до проезжей части, и создавалось такое впечатление, что те, на которых не хватит билетов, будут брать театр «штурмом». Промокшие от дождя и абсолютно не удивленные таким аномальным летним похолоданием люди пришли совсем не с пустыми руками. Помимо традиционных несуразных букетов с полевыми цветами можно было заметить тех, кто пришел с очень оригинальными подарками. Полноватый мужчина в потрепанной кожаной куртке держал под мышкой огромную копченую рыбу, завернутую в несколько газет; дама в красном кашемире пришла на спектакль с тремя коробками зефира; у кого-то в авоське таилась законсервированная икра, а пенсионер с седой неухоженной бородой зачем-то взял с собой новый проигрыватель марки «Реголла». Нигде в Европе Марина Влади еще не видела такой парад зрительской щедрости, и ей даже сначала не верилось, что все эти люди принесли все это в качестве комплимента. Удивлению ее не было границ, когда она поняла, что все это — для одного актера…

В тот вечер Высоцкий играл одно из своих самых оглушительных перевоплощений в театре на Таганке — роль беспощадного полководца Хлопуши в спектакле «Пугачев». Это был не голос, а настоящие раскаты грома. Временами казалось, что на улице действительно гром, но непогода уже покинула Москву. Закованный в цепи, Высоцкий заставлял весь зал затаить дыхание и порой даже пугал, перенося всех в атмосферу пугачевщины. Марина Влади много была наслышана об этом актере, которого в Москве называли подпольным, но в тот вечер его гениальная игра превзошла все ожидания. Забегавшие отрядами мурашки по коже напомнили образ отца — сильный, могучий, мужественный, смелый и воинственный. Ее всегда привлекал этот образ, и, сидя в партере в тот вечер, она понимала, что в каждой своей роли Высоцкий не только играет образ, но и показывает самого себя сквозь его призму. До партера даже долетали капли его горячего пота со лба. Шквалом оваций его долго не отпускали со сцены. Чтобы увезти все цветы и подарки, нужно было, наверное, вызывать грузовик. А зрители все сидели, словно привязанные к стульям и наблюдали за ним как завороженные. Тем, кто пришел с пустыми руками, совершенно точно было стыдно, что они забыли купить букет, не прихватили с собой рыбы или другого подарка.

Марина не могла не пожать руку этому удивительному актеру, и, набравшись смелости, она робко подошла к сцене. Сверкающие от пота щеки Высоцкого были уже алыми от женской помады. Вокруг него было плотное кольцо поклонников, пробиться через которое не было ни малейшего шанса. У нее неожиданно вырвалось: «Браво, Володя!.. Браво!» И их глаза тогда столкнулись первый раз, но всего на несколько мгновений. «Я же вас знаю… вы… вы…» — прохрипел Высоцкий, но был перебит дикторшой, просящей всех покинуть зал театра, так как спектакль кончился уже добрых тридцать минут назад.

В ту ночь ее одолевала бессонница. Его образ не выходил из головы. Не помогала даже неприлично внушительная доза настойки валерьянки. Марине хотелось снова созерцать его игру, и было любопытно до безумия увидеть Высоцкого в других образах. Часовая стрелка показывала на пять. На небе появились первые лучики солнца, озарились золотые купола церквей, утренний ветерок окутал обтекаемые формы мчащихся по дороге первых машин — Москва просыпалась, а она все не могла уснуть! Она встала и подошла к окну — город наполнялся звуками. Несколько минут она наблюдала за тем, как величественно опускается солнце с крыши Большого театра вниз, сползает по его колоннам, освещая театр все ярче и ярче. Театр. Это слово сейчас не давало ей покоя, оно плотно и неразрывно было связано с именем Владимира Высоцкого, актера, которого она так давно хотела увидеть.

На улицах появились новые люди — куда они спешили, о чем думал каждый из них? Этого, наверное, не знал никто — маленькие фигурки шли по тротуарам, спускались в подземные переходы… Наступало новое утро большого города, за ним — новый день, новые встречи, новые знакомства.

Владимир Высоцкий был одновременно и поэтом, и актером. Эти две ипостаси невозможно разъять, отделить одно от другого и тем более нельзя сказать, что было для него важнее — писать стихи и исполнять песни или играть в театре и кино. Одна муза подпитывала другую. Актерская закваска, полученная им в Школе-студии МХАТ, помогала вживаться, влезать в кожу, как выражался один из создателей МХАТа Константин Станиславский, героев его многочисленных песен.

Высоцкий полностью растворялся в театре, играя роль Хлопуши. Страстно, неистово, бесподобно. Весь зал аплодировал стоя, он выкладывался на полную, по другому он не умел. Высоцкого-артиста Марина увидела в свой следующий приезд в Москву, когда вновь пошла в театр на Таганке на спектакль «Пугачев». И снова все повторилось — снова толпы поклонников и поклонниц, несущих цветы и подарки, правда, рыбы в этот раз она не увидела. В зале было очень много женщин — все они приходили посмотреть на Владимира, томно вздыхали в антракте и перешептывались друг с другом, бросали заинтересованные взгляды на проходящих мимо мужчин, и снова шептались, обсуждая Высоцкого. А обсуждать было что! Сила его актерского мастерства, необычный голос, яркая внешность — все это приковывало внимание, заставляло забыть обо всем, что творилось вокруг. И снова после спектакля толпы поклонниц, желающих прикоснуться к своему кумиру, к своей легенде, получить от него поцелуй, почувствовать тепло его руки, подарить свое внимание. Кто-то надеялся на то, что Владимир заметит их, другие просто жили им — его песнями, его стихами, приходили увидеть его просто для себя, для того, чтобы получить заряд энергии от этого человека.