Ржев, Ржев! Это название Федор слышит ежедневно уже восьмой месяц. Тот самый Ржев он сейчас видит собственными глазами. Теперь он может сказать, за какой-такой Ржев воюет еще с зимы целую весну и все лето.
— Даешь Ржев! Даешь Ржев! — Раздались радостные возгласы.
Это было 11 августа 1942 года.
Но сражения за Ржев не скоро дали желаемые результаты. Только за тот один день позицию полка 30 самолетов врага бомбили несколько раз по 40 минут. Бомбардировщики прилетали в сопровождении истребителей группами по 10–15 самолетов. Со стороны высоты 195,9 нещадно била артиллерия. Она еще более свирепствовала, когда ночью полк поднялся в атаку. Утром оказалось, что из-за этой проклятой котловины убито около двухсот бойцов, ранено пятьсот с лишним. Гибель командира полка подполковника А. С. Ратникова усугубила и без того тяжелые потери. Алексей Спиридонович в критические моменты самолично водил бойцов в атаку. Федор навсегда запомнил его еще весной в лесу у деревни Самойлове. Тогда бойцы полка не попали в окружение и остались живы благодаря ему, Ратникову, его умению и храбрости. Их любимый командир погиб в 4 часа дня от попадания тяжелой бомбы на блиндаж… Ему было 35 лет. На его родину — в город Кунгур — должно было пойти письмо, адресованное жене, с печальной вестью: "Глубокоуважаемая Анисия Григорьевна! Ваш муж… во время исполнения воинского долга перед Родиной пал смертью храбрых…"
Здесь, около Ржева в августе 1942 года шли такие ожесточенные и кровопролитные бои, каких Охлопков не видел доселе, не увидит и впоследствии. Немного опережая события, заметим, что из 375-й стрелковой дивизии за одну лишь неделю было отправлено более шести тысяч похоронок…
1243-и полк находится на расстоянии около ста метров от железной дороги. Отделение автоматчиков за два дня получило пополнение четыре раза. От прежнего состава осталось трое: Хохлов с Бобровым и Федор. На полотне железной дороги — груда убитых. Выносить раненых нет возможности. Штурмовики, «огородники» стаями в 3–5 штук, прилетают каждый час. Батареи одного дивизиона с Жеребцово, двух дивизионов из леса северо-восточной окраины Ржева бьют позицию полка по квадратам. К тому же еще огонь из минометов и пулеметов. Федор вырыл в окопе боковую нишу. Как прилетают штурмовики или начинается воздушный бой, он влезает туда. С ним сейчас паренек, пришедший с утренним пополнением. Он только-только очухался от неизбежного первого страха.
— Ты меня прости! — Кричит он, тоже роя себе нишу. — Не рассказывай никому, ладно?
Утром, когда рота вставала в атаку, паренек, ошалевший от страха, пытался спастись от пуль, свистевших жадно и непрестанно, залезая под руку Федора и натягивая его на себя. Что было делать? Пришлось тряхнуть его крепко, взяв за шкирку. Тогда он, беспомощно прижимаясь к земле, вовсе перестал двигаться.
Федор толкнул его ложей автомата и грозно цыкнул прямо в ухо…
— Хорошо, хорошо, — согласился Федор с парнем и крикнул: — Ты лучше узнай, жив ли Хохлов?
Парень осторожно высунулся из окопа:
— Автомат торчит…
— Ну!.. Смотри, вот как надо! — Федор достал маленький камешек и бросил в сторону окопа Хохлова. Через несколько секунд камешек упал у ног парня. — Видал? Жив он!
Вдруг над окопом промелькнули трассирующие пули. Федор тут же наклонился к брустверу и крикнул парню:
— Немец идет в контратаку! Боец, к бою!
Противник действительно шел в атаку. Два батальона пехоты из-за кустов ползли к железнодорожной насыпи… Между ними взрываются снаряды. По ним начали бить минометы и пулеметы. К радости бойцов почти за их окопами бухает прямой наводкой пять-шесть 76-миллиметровых орудий. Фашисты попытались броском вперед выйти из зоны обстрела артиллерии и минометов, но безуспешно. Федор только тут увидел, как их много. Людская лавина кишела как муравьиный рой и, шарахаясь, исчезая в траве и снова появляясь, лезла вперед. Наша артиллерия переносит огонь на нее. Злее прежнего бьют пулеметы и автоматы. Лавина редела. Сначала ломтиками, затем целыми кусками отламывались от нее те, у которых, видимо, отказывали нервы. Скоро лавина растаяла и ее отщипленные кусочки откатились восвояси.
Теперь пришел черед вставать группе лейтенанта Ситникова. С пистолетом в поднятой руке он устремился вперед. За ним пошел и взвод. Откуда только берется этот фашист?! Заставил же взвод лечь снова: с восточных скатов высоты 195,1, будто захлебываясь, бешено бил пулемет. Охлопков, не раздумывая, быстро пополз к пулемету. Как только вышел из зоны обстрела, набрел на траншею, устланную до половины трупами. По ней вышел прямо к высоте. Две гранаты, брошенные им, заткнули рот фашистскому пулемету. Но враг и тут не дал подняться: по железнодорожному полотну шел огромный бронепоезд…
Страшно было глядеть, как приближается это адское создание. Трехствольная пушка выплевывала пламя, сотрясая воздух. Из передних шести-семи щелей непрестанно вырывались огненные язычки. Что будет, если этот бронепоезд отрежет взвод? У кое-кого не выдержали нервы: впавший в панику вскочил и со всех ног пустился назад. Глядя на него, другие тоже поднялись… Командира не видать. Как быть? Сюда пришли, оставив сотни убитых… Федор соскочил с места и побежал наперерез паникерам. Остановился перед ними и, пустив над их головами короткую очередь, завопил во всю глотку:
— Стой! Стрелять буду!
Паникеры, опомнившись от грозного окрика и треска автомата, остановились. Тут Федор, дав команду "За мной!", прыгнул в кювет. А поезд подходил все ближе и ближе. Чудовище грязно-зеленого цвета, пыхтя с натугой, как живое, переливалось мутным зловещим блеском. Когда попадает в него снаряд, осколки разлетаются, как брызги стекла. Так он и проскочит и наверняка выбросит десант.
— Эх! — в сердцах крикнул Федор и швырнул под бронепоезд две гранаты подряд. Другие тоже стали забрасывать гранатами. Хоть бы хны, все прет и, кажется вот-вот проскочит… Ох, досада-то какая!
Что это такое? Бронепоезд замедлил ход. Сотрясло снарядом? А-а, десант высаживает…
Сзади бронепоезда выпрыгнуло человек около двух десятков. Автоматчики тут же дали длинную очередь. Несколько фашистов скошено сразу. Только двое успели скатиться вниз по насыпи. За ними никто не последовал. Федор тут заметил, как фашисты приподнимали ноги, залезая обратно в свой бронепоезд.
— Э-эгэ-э! Друзья, он же сзади полый! — Крикнул кто-то из наших. — Он не проскочит! Держись, ребята!
Значит, он пришел напугать и попутно выбросить десант. Федор облегченно вздохнул, вытер пот с лица.
Видя, что бронепоезд не собирался идти вперед, бойцы стали закидывать его гранатами, стараясь попасть в неприкрытый зад. Это помогло. Скоро бронепоезд, не сумев высадить десант, дал задний ход и, как бы нехотя, медленно уполз.
