Когда Матвей Генрихович ушёл с лётной работы, ему равноценной замены не оказалось. И хотя руководить вместо него брались старшие начальники, у них получалось гораздо хуже. И только намного позже, когда инспектором и тренером сборной команды парашютистов Украины стала Заслуженный мастер спорта Александра Васильевна Хмельницкая, которая взяла стропы правления в свои руки, на Украине наступили хорошие времена для парашютистов и парашютизма.. Но генералам руководство этой "спесивой бабы", как они выражались, не понравилось, и они выжили её из руководящей обоймы ДОСААФ.
Женой Федоровского Была Орлицкая, мастер спорта из плеяды довоенных парашютистов, ставшими символами советской молодёжи, которая были "Рождена, чтоб сказку сделать былью, преодолеть пространство и простор"
Она была высокой, красивой женщиной. Всегда улыбалась, но из под бровей на собеседника смотрели умные, оценивающие его, глаза.
Крайней слева на той фотографии сидит Заслуженный Мастер спорта
СССР Александра Дмитриевна Кольчугина. Вряд ли на территории бывшего
СССР и тем более в Украине, найдётся хоть один парашютист не знающий этого имени. Она была главным секретарём почти всех республиканских и всех всесоюзных соревнований. Она много лет работала в Донецком
Аэроклубе, и я помню её ещё прыгающую с парашютом. Начинала А.Д ещё до войны и её имя, как и имя Галины Пясецкой из Москвы, гремело на всю страну.
Рядом с Кольчугиной сидит Сергей Митин. Ему тогда было не больше тридцати лет. Небольшого роста, с красивым смуглым лицом, густыми бровями и длинными ресницами он сразу запоминался. На его небольшой голове сидела копна аккуратно причёсанных, волнами лежащих, волос.
Он был немногослоен, скромен и даже немного застенчив. Он в те годы был лучшим парашютистом Украины и ему на соревнованиях не оказывал никто серьёзной конкуренции. Он и Люба Мазниченко были всегда рядом, дружны и если бы мы не знали, что у Сергея есть любимая им жена, то можно было бы подумать, что они или близки между собой или супруги.
Мне ещё запомнились его квадратные ладони с короткими сильными пальцами и плотно сбитая фигура, как у тяжёлоатлета лёгкого веса.
Жаль только, что он через два гола погиб, как, будет ясно дальше.
Ниже на ступеньку сидит Люба Мазниченко,
Любка, как все называли её за глаза.
Песня "Люба – Любушка, Любушка – голубушка" как будто про неё написана. И хотя у неё не было чёрных кос, обвивающих стан,. но настроение, передаваемое песней, про неё.
Нет на свете краше нашей Любы…
Если Люба песенкой зальется -
На душе и бодро, и светло.
Если Люба звонко рассмеется,
Значит, ясно солнышко взошло!
Люба-Любушка, Любушка-голубушка!
Я тебя не в силах позабыть!
Люба-Любушка, Любушка-голубушка!
Сердцу любо Любушку любить!
Небольшого роста, с короткой стрижкой, всегда весёлая она покоряла всех своей женственность. Все мужики буквально влюблялись в
Любку. Её звонкий голос и непоседливость настраивал всех, кто был с ней рядом, на её тональность.Её белокожее лицо, ослепительно белые ровные зубки, её голубые глаза всегда светились. Она всегда была
"гвоздём любой программы". Всеобщая любимица, держала всех на расстоянии и её острый язычок мог отбрить кого угодно. Одевалась она всегда скромно, но в её одежде виделся достаток. Её пухленькое тело облегала кожаная элегантная курточка, туфли на среднем каблучке, юбка ниже колен.. Люба никогда не была худощавой, несмотря на тяжёлый труд, особенно в сборной СССР. Но она умела пользоваться своей привлекательностью и притягательностью. Ей частенько укладывали парашют её поклонники, но мы не замечали, чтобы кто-то добился её близости.
На до мной Люба подтрунивала. Я всегда любил петь, и пытался петь в любой тональности, а она мне говорила: "Что ты поёшь то как иерихонская труба – басом, то голосом кастрата".
А однажды я в шутку, с серьёзным видом по аналогии со словом
"парашютизм", сказал "мотоциклизм", так она стала называть меня
Мотоциклизма. Было смешно, и было бы обидно, если бы это сказала не
Любка. А на неё обижаться было нельзя.
Люба была врач – педиатр. Ей в 1955 году было всего (а для меня тогдашнего – аж) 24 года.
Говорят, что Люба влезла в ранней молодости в дурную компанию. И неудивительно. Видимо кто-то хотел использовать её, чтобы найти управу на её отца, комиссара милиции, но спас её аэроклуб. Не знаю, но к тому времени, что я узнал Любу, она уже стала мастером спорта и мировой рекордсменкой. Она установила мировой рекорд в ночном затяжном прыжке с высоты более шести километров. Григорий Кузьмич
Мартыненко, в дальнейшем просто Кузьмич, как его все называли, киевский пилот возивший сборную СССР на всех международных соревнованиях, рассказывал, как этот рекорд готовился и совершался.
Из деталей помню, что с самолёта АН-2, не предназначенного для высотных полётов, сняли для облегчения всё, что только можно снять, вплоть до сидения второго пилота, и несмотря на запрещающую инструкцию, Кузьмич даже не взял в самолёт парашют для себя. Он рассказывал, как уговаривал Любу не бояться. Кузьмич по натуре был комик и выдумщик и все смеялись.
В таких, как у меня воспоминаниях трудно соблюдать хронологическую последовательность, и чтобы создать полный образ
Любы Мазниченко, я перескочу через несколько лет.
В марте 1961 года сборная ВДВ тренировалась в Фергане вместе со сборной СССР. Была там и Люба. Она к тому времени вышла замуж за москвича, гражданского испытателя парашютов Славу Томаровича.
Высокий, чуть сутулый он был на голову выше её. Видимо, с неплохим характером (я мало его знал) он хорошо ладил с Любой. После тех сборов я ещё несколько раз видел Любу на соревнованиях.
В средине шестидесятых в журнале "Знание сила" я увидел фотографию снятую в самолёте, где космонавты тренировались на невесомость. На фотографии в невесомости была видна женщина, снятая со спины и, показавшаяся мне очень похожей на Любу.
Я много лет не видел Любу, а в 1983 году я приехал в Киев в командировку и проживал в гостинице "Украина" вместе с главным механиком Юрой Каневским и водителем Иваном Ильичём Минчевым. Я слыхал, что Люба опять живёт в Киеве и захотел позвонить ей.
Справочная служба номера её телефона не знала и я воспользовался уже когда-то испытанным мною способом узнать его. Я позвонил 02 дежурному городского отдела милиции и спросил номер телефона квартиры бывшего начальника милиции Константина Константиновича
Мазниченко. Начались расспросы кто да что, да откуда. Я назвался, сказал где нахожусь и мне обещали перезвонить. Видимо, после необходимых уточнений мне позвонили и назвали номер телефона Любиных родителей. Трубку взяла её мама и дала мне её рабочий и домашний телефоны.
