демонстрации. Только в Москве установлено более 200 тыс. камер видеонаблюдения.
Но главный удар был еще впереди.
В июне 2021 г. Фонд борьбы с коррупцией Навального был признан экстремистской организацией, а значит, незаконной. Всем, кто продолжал работать в нем, грозило до шести лет лишения свободы, а тем, кто жертвовал ему деньги, - до десяти лет. Лица, "участвовавшие" в деятельности фонда, что могло означать лишь участие в митинге несколько лет назад, не могли быть выдвинуты на выборы. Более того, определение "экстремист" имело обратную силу. Любой человек, имевший отношение к организации Навального в течение трех лет до того, как она была признана незаконной, также не мог быть выдвинут в качестве кандидата.
Новая газета" обвинила Путина в "легализации деспотизма". Андрей Перцев, сотрудник Московского центра Карнеги, заключил: «Любая форма политики, не контролируемая Кремлем... по сути, объявлена вне закона».
Сайты Навального были закрыты под предлогом "экстремистской пропаганды". Его ближайшие соратники были привлечены к уголовной ответственности или отправлены в изгнание. Государственных служащих и работников государственных предприятий, связавшихся с его организацией, выслеживали, вызывали к начальству, объявляли выговоры, а в некоторых случаях и увольняли.
Россия была еще далека от Советского Союза, не говоря уже о Китае, где в том же году, когда Навального посадили в тюрьму, наказанием за политический протест было пожизненное заключение. Но разница неуклонно стиралась. Летом "Дождь", единственная оставшаяся в России независимая телевизионная информационная сеть, и популярный сайт Meduza.ru были признаны иностранными агентами. В декабре было принято решение о закрытии старейшей в стране правозащитной организации "Мемориал", основанной Андреем Сахаровым. Только "Эхо Москвы" продолжало функционировать как независимая телерадиокомпания, и она тоже стала более осторожной в высказываниях. Печатная пресса сохранила значительную свободу действий. В прошлом году три крупнейшие российские газеты - "Коммерсантъ", "Ведомости" и РБК - опубликовали одинаковые передовицы, протестуя против ареста известного журналиста-расследователя Ивана Голунова, которому милиция подбросила наркотики. В этом случае обвинения были сняты, а два милицейских генерала уволены. Но это было исключение, подтверждающее правило. Свобода СМИ стремительно и неумолимо сокращалась.
Как и пространство для инакомыслия. Россия, писал один из комментаторов, превратилась в "страну видимости и фиктивных политических институтов". Это была потемкинская деревня демократии. К лету 2021 года около девяти миллионов человек - почти 10% электората - под тем или иным предлогом не смогли участвовать в выборах. В том же году произошел крупнейший с позднесоветских времен исход журналистов, правозащитников и оппозиционных политиков, нашедших убежище за рубежом. "Несистемная оппозиция" практически перестала существовать.
Отношения Москвы с администрацией Байдена начинались настороженно. Путин ждал почти шесть недель после выборов в ноябре 2020 г. - вдвое дольше, чем даже китайцы, - прежде чем поздравить Байдена с победой. Четырьмя годами ранее он отправил теплое послание Трампу на следующее утро. Это был сигнал о том, что Россия не спешит искать компромисс.
Отвечая в середине декабря на вопрос о том, как он представляет себе отношения с новым президентом, Путин сказал: «Не знаю... Все зависит от того, кто войдет в его команду». К тому времени было объявлено, что Энтони Блинкен станет государственным секретарем, а Виктория Нуланд - его заместителем. В Москве оба считались "ястребами" в отношении России. Нуланд была опытным специалистом по России, но с весьма определенными взглядами. Кремль не без оснований считал ее версией Джона Болтона, только без вычурных усов.
Два месяца спустя в интервью программе "Доброе утро, Америка" на канале ABC Байдену был задан вопрос, считает ли он Путина убийцей. "Считаю", - ответил он. Это был способ подчеркнуть свое отличие от Трампа, который на тот же вопрос ответил: "Есть много убийц... Вы думаете, наша страна такая невинная?" - признание моральной эквивалентности, которое привело в ярость многих американцев. Далее Байден напомнил, что, встречаясь с Путиным в качестве вице-президента десятью годами ранее, он упомянул о злосчастном высказывании Джорджа Буша-младшего о том, что тот, глядя в глаза Путину, "почувствовал его душу". По словам Байдена, он сказал ему: "Когда я смотрю в ваши глаза, я не думаю, что у вас есть душа". Путин, по его словам, ответил: "Мы понимаем друг друга". Затем он рассказал, как в телефонном разговоре в январе, через несколько дней после инаугурации, он сказал Путину, что, если будет доказано, что Россия вмешивалась в выборы 2020 года, он заплатит за это. Я сказал: «Я знаю вас, а вы знаете меня. Если я установлю, что это имело место, то будьте готовы».
Это был боевой разговор, и русские ответили на него взаимностью.
Российский посол в Вашингтоне был отозван для "консультаций". Вскоре после этого был отозван и его американский коллега. Российская газета заявила, что американский президент страдает "необратимым слабоумием". Комсомольская правда обвинила его в "беспрецедентном хамстве" и заявила, что он перешел "красную черту".
Путин пожал плечами. "Когда мы оцениваем других людей, - сказал он, - мы всегда как будто смотримся в зеркало... и видим себя". Настало время поговорить напрямую, а не "спарринговать на расстоянии".
В действительности же за риторикой мачо и публичными выступлениями начало отношений было гораздо менее скалистым, чем это представлялось. Через четыре дня после инаугурации Байдена, 25 января 2021 г., обе страны договорились о продлении на пять лет нового договора СНВ - единственного соглашения о контроле над вооружениями, которое все еще остается в силе после каскада односторонних выходов США из договора во время президентства Джорджа Буша-младшего и Трампа. Для русских и для Америки это имело огромное значение. На следующий день Байден позвонил Путину, и хотя они провели большую часть времени, повторяя свои разногласия, тот факт, что он взял на себя инициативу, был воспринят в Москве как положительный знак. В марте, когда Белый дом наконец-то собрался ввести санкции против России за отравление Навального, они были строгим минимумом. Два месяца спустя Байден объявил, что США откажутся от угрожающих контрмер в отношении компаний, участвующих в строительстве газопровода "Северный поток-2" в Германию - проекта, против которого яростно выступали как администрация Обамы, так и администрация Трампа. Было дано понять, что Соединенные Штаты не отказались от своих оговорок, но больше не будут пытаться обеспечить их соблюдение.
Для западноевропейцев это была серьезная уступка. Еще со времен администрации Рейгана в 1980-х годах они с трудом сдерживали настойчивое стремление Америки к тому, чтобы Вашингтон лучше них знал, что лучше для их собственной безопасности. Наконец-то появился американский президент, который, по крайней мере, в этом вопросе готов прислушаться к европейским приоритетам. Для Белого дома, отчаянно пытающегося исправить ущерб,
