Первое время в театре «Модерн», где демонстрировалась картина, был аншлаг, но зрители покидали зал разочарованными: сцены поимки преступников не было, Корнилова снимали уже в тюрьме, недоставало, по мнению рецензентов, «интригующих действий», а кроме того, в фильме С. Машина было слишком много рекламы: «…например, труп Ломаковского и призыв «Курите папиросы Лопато», — пишет Мелихов, — снова какая-то сцена, и новая реклама, «совершенно затушевывающая впечатление самой фильмы»».
Поэтому интерес к этой картине быстро угас, в то время как фильм Кролейя пользовался все большим успехом…
Помимо кинематографа харбипцы имели и другие пристрастия. Еще в 1904 году, к Пасхе, в городе открыли сразу два цирка — цирк Боровского и цирк товарищества Дорес. Первый славился дрессированными лошадьми, а второй — музыкально-эксцентрическим квартетом американских негров.
По мере развития Харбина в различных районах города стали появляться зрительные залы, сценические площадки. Возникали музыкальные, драматические, литературные, художественные студии, кружки, объединения.
Отец Г. В. Мелихова оставил воспоминания о музыкальной жизни Харбина. Страстный меломан, поклонник оперного искусства и оперетты, еще будучи учеником харбинских коммерческих училищ, Василий Мелихов ухитрился посмотреть за сезон 1919/20 года 31 оперетту (это при том, что учащимся средних учебных заведений запрещалось посещать оперетту и в театр всякий раз приходилось проникать тайком, озираться вокруг во время антрактов!). В зале Железнодорожного собрания собирался едва ли не весь Харбин, влюбленный в искусство оперетты. 1918 год провожали 31 декабря «пикантной опереттой» «Ночь в Мулен-Руж». А уже в первые дни наступившего 1919-го в помещении театра «Модерн» принимали гостей из Владивостока — «Столичную оперетту» под руководством Л. Я. Патушинского и А. И. Кречетова, где блистали известные артисты Н. Глориа и Н. Бравин.
«Веселая вдова», «Цыганская любовь», «Мадемуазель Нитуш», «Ночь любви», «Принцесса долларов», «Граф Люксембург», «Король веселится», «Жрица огня», «Добродетельная грешница», «В волнах страстей»…
Харбин ликует, аплодирует, кричит «браво!», еще и еще раз приникая к представителям искусства отнюдь не элитарного, способного увлечь и зажечь любого!.. А совсем рядом продолжается жестокая, истребительная Гражданская война, и новые потоки беженцев вливаются в русский город, расположенный за пределами России…
«Хоть похоже на Россию, только все же не Россия…»
Звезда немого кинематографа Иван Мозжухин вспоминал: «Харбин я хорошо знаю, я там был в 17-м году. В самый разгар революции, перед началом большевизма.
Ездил туда на гастроли с драматической труппой. В России уже голодали, товары исчезали. Приехали в Харбин, там все по-старому, словно и революции в России не произошло. И дешевка на все страшная. Помню, купил тогда одних ботинок 40 пар. Двадцать мудов муки в Россию вывез…»
В 1934 году известная драматическая актриса Екатерина Николаевна Рощина-Инсарова в интервью рассказывала: «Мечтаю об артистическом турне по Дальнему Востоку. В 1916 году я была в Харбине, там гастролировала. И с тех пор Харбин мне дорог, — о нем сохранились у меня неизгладимые приятные воспоминания. Я люблю Харбин и я хочу в Харбин…»
Да, в Харбине еще долго все оставалось как будто по-старому.
В 1920— 1930-х годах культурная жизнь в городе буквально била ключом. Здесь гастролировали артисты и музыканты с мировыми именами: скрипачи Я. Хейфиц и Е. Цимбалист, пианисты Л. Сирота и Л. Крейцер. В 1927 году в Харбин приезжал с оперной труппой Сергей Лемешев, выступали Неаполитанская опера, зарубежный казачий хор имени атамана Платова.
В городе были свои симфонический оркестр, опера, оперетта, драматический театр, балет, которым руководили артисты Императорского московского балета, питомцы школы Мариинского театра. «Руссейший облик Харбина» впитал в себя все богатство и величие русской культуры.
А еще харбинцы очень любили балы. Их часто устраивали, например, художники, которых в Харбине было достаточно много. Они группировались вокруг студии «Лотос», где регулярно проводились выставки. Каталог Передвижной выставки 1924 года включал в себя 161 работу!.. Среди участников можно было встретить имена Н. Вьюнова, П. Поговского, Ф. Соболева, М. Кичигина, Я. Лихоноса, И. Сверкунова, С. Бирнбаума, М. Горева, М. Аветова, П. Доброгаева и многих других…
Г. Мелихов описал бал, устроенный на Масленой неделе 15 февраля 1923 года в Коммерческом собрании. «Главная площадка бала — зрительный зал и сцена были превращены в знойно-синюю «тропическую ночь» Южной Африки… В фойе нижнего этажа (красивейшее место собрания!) была устроена «Галерея Трианон». В верхнем фойе — «Альгамбра» — павильон в мавританском стиле — и бар; в подвальном помещении Комсоба, куда для доступа публики на этот вечер даже специально пробили ход в полу вестибюля, были устроены «Кабачок Смерти» и «Комната ужасов», которые, по мнению рецензента, «не удались совершенно» и «напрасно пол прорубали».
Была обширная музыкально-вокальная программа. Но главным развлечением гостей были, конечно, ганцы, «королем» которых все увереннее становился подвергнутый вначале поруганию и даже запрещению, но, несмотря ни на что, постепенно «завоевывавший» Харбин… фокстрот… Как признавали все, бал был исключительным по художественному оформлению. О нем потом долго и много говорили в городе…
Харбипцы любили общаться, веселиться — с музыкой, застольными песнями, танцами. Очень любили они, конечно, и балы… — традиционные, устраивавшиеся из года в год еще со времен прежних, далеких, и отдельные, по частному поводу, посвященные какому-нибудь торжественному событию или дате.
Традицию устройства регулярных балов в харбинском Железнодорожном собрании возродил в послереволюционные годы управляющий КВЖД Б. В. Остроумов. Присутствуя на каждом таком балу в собрании, довольно-таки грозный в рабочей обстановке, управляющий всегда осведомлялся: «А где же инженер X? Почему же сегодня я не вижу коллегу У?..» И этот интерес «начальства», определенно, являлся для старших служащих дороги стимулом для посещения балов».
25 января, в Татьянин день, устраивали балы студенты харбинских вузов — этот старинный русский обычай соблюдался неуклонно: веселились, танцевали, влюблялись, кокетничали и, конечно, избирали королеву и принцесс бала — самых красивых студенток…
Очень популярны были бал Инвалидов 8 декабря, бал Георгиевских кавалеров 9 декабря, Рождественские балы, Журбалины (так именовались балы Харбинского общества журналистов), Розовые балы, «Бал Белых косынок» (традиционные балы Мариинской общины Российского общества Красного Креста), балы польской колонии, еврейской общины, балы Общества изучения Маньчжурского края, балы железнодорожников, спортсменов, охотников, балы врачей Центральной больницы КВЖД, Школы языкознания… И часто это были не просто танцы, а настоящие маскарады.
