Явлинский скорчил смешливую гримасу.
— Точно так, сэр. — После чего уже непринужденно рассмеялся. — Ну а что случилось дальше, я уже рассказал. Ельцин немедленно подписал указ о новом правительстве. — И с ехидным смешком Явлинский прибавил: — Я уже был в одном правительстве заместителем царя по революции.
Этот каламбур Явлинский любил повторять. Речь идет о правительстве Силаева, в котором он был вице-премьером, отвечающим за экономическую реформу. Нелепо считать, что, сговорившись с коммунистами относительно поста председателя Думы, Явлинский рассчитывал удержать в своих руках ключевые комитеты. И прежде всего комитет по бюджету. Этот комитет наверняка бы остался за Явлинским. Из трех главных фракций (ЛДПР, «Наш дом Россия», «Яблоко») именно Явлинский на первых порах был наиболее лоялен к коммунистам. И именно с ним неоднократно консультировался Зюганов. Это даже стало некой защитной формулой Геннадия Андреевича. Отметая обвинения в непримиримости коммунистов, он называл Явлинского как человека, с авторитетом которого он, Зюганов, считается и с которым найти общий язык не представляет труда. Эту мысль Зюганов повторял не один раз перед предвыборной кампанией. Таким образом, реплика, брошенная Галиной Старовойтовой: «Яблоко покраснело», — всем показалась вещей.
На своей первой пресс-конференции новый спикер предупредил, что Дума внесет поправки в Конституцию, ограничивающие права президента, и поставит деятельность исполнительной власти под контроль законодательной.
* * *
26 января.
Позвонил Немцов из Нижнего Новгорода. Сказал, что в понедельник у него состоится встреча с президентом. Я сказал, что знаю, посоветовал сразу после встречи дать интервью Российскому телевидению. Он ответил: «Обязательно». Поинтересовался настроением Ельцина, сказал, что неделей раньше встречался с Олегом Сосковцом. Оценил эту встречу как успешную. И вот теперь готовится к разговору с президентом. Что-то его волновало, иначе бы он не позвонил.
— Что-нибудь скажешь? — спросил Немцов.
— Скажу, — ответил я. — Миллион собранных подписей — это, конечно, главное. Президенту нужно пространство для маневра. Подписи против войны в Чечне — часть этого крайне необходимого пространства.
— У меня результаты последнего опроса. Ельцин там на пятом месте. Я хочу ему показать эти материалы… — Он делает паузу, ждет моей реакции.
— Главная проблема, это необъятное поле отрицательных эмоций. Весь вопрос — цель визита. Для чего ты идешь на этот разговор? Ты же знаешь, он тебя и Гайдара числил своей надеждой, своей опорой, своим открытием. Он болезненно переживает измену, отречение.
— Но это же правда! — перебил меня Немцов. — Его поддерживает всего 7 %.
— И все-таки, — настаиваю я, — зачем, во имя чего эта встреча. Поддержать и помочь? Открыть глаза?
Разговор идет по спецтелефону. В аппаратном обиходе эта связь имеет название ВЧ. Звук поступает с опозданием, очень похоже на радиосвязь, зато очень явственно чувствуешь расстояние — шорохи, шипение, потрескивание. Паузы заметно увеличиваются. Ты думаешь над ответом, плюс запаздывание звука.
— Сказать правду, для того чтобы поддержать, или сказать правду как повод, чтобы отказать в поддержке?
Немцову не нравится мое толкование его визита. Он выбирает промежуточный вариант.
— Сказать правду, чтобы развеять сомнения и понять, что собирается делать президент.
Я не стал уточнять, чьи сомнения. Было ясно, что, с одной стороны, молодого политика, преуспевшего на практической ниве, раздражает многословная истерика демократов, вибрация по любому поводу таких ее видных фигур, как Егор Гайдар. С другой — начиная свою антивоенную акцию, он может рассчитывать на поддержку, прежде всего демократов, лидером которых хотел бы себя считать. Среди губернаторов он не стал своим. Вопрос «почему?» скорее риторический. Спроси его, в чем причина, он бы ответил — среди таких губернаторов ему быть своим не хочется. Как знать? Глядя со стороны, он очень даже старался. Дополнительной краской к эволюции Немцова может стать небольшой конфликт, случившийся на выборах председателя Совета Федерации. Кандидатура орловского губернатора Егора Строева была поддержана практически всей палатой. Против выступил Анатолий Собчак, обративший внимание сенаторов на партийное прошлое кандидата, совсем еще недавно бывшего первым секретарем Орловского обкома. Строев в свое время избирался секретарем ЦК КПСС, однако просекретарствовал недолго. Это были уже секретари ЦК последней волны, так называемое горбачевское окружение. Точнее сказать, скрытая оппозиция Горбачеву, о существовании которой тот даже не догадывался. Это был ЦК еще самой многочисленной, но уже подломленной монопартии. «Демократу» Собчаку возразил «демократ» Немцов, заметивший, что главу сената выбирают, исходя из его деловых качеств, а не партийной биографии.
Третьего февраля мне позвонил наш корреспондент в Германии Вячеслав Мостовой. На международном экономическом форуме в Давосе он разговаривал с Немцовым. Борис просил передать мне одну фразу из их разговора с Ельциным. Президент, выслушав Немцова по поводу нижегородской антивоенной акции, сказал: «У вас, я надеюсь, есть поддержка средств массовой информации. Действуйте. Если этих подписей будет порядка 14 миллионов, я, как президент, обязан буду принять решение. Поставьте меня в безвыходное положение».
Сказанное президентом требует расшифровки. Оговоримся, что в своих рассуждениях я руководствуюсь информацией Бориса Немцова и каких-либо иных подтверждений ее из источников из окружения Бориса Ельцина не имею, кроме общей ситуации. Президент чисто по-человечески против войны в Чечне, но пока мирные переговоры оказались малоэффективными. Дудаеву необходима война — сейчас это его единственный шанс. Как нейтрализовать Дудаева?! Ограничить конфликт внутричеченскими отношениями тоже не удается. И, наконец, народ не простит президенту безнаказанности террористов, но он и не простит тысячных жертв. Если встречная волна антивоенных настроений пересилит эти тенденции, то президент вправе сказать: подавляющее большинство россиян требует немедленного прекращения войны. Это отрезвит сторонников силового решения. Тем более что это решение принесло только жертвы. Новизна ситуации может объяснить неудачи военачальников, но не оправдать ошибки президента. Этих руководителей силовых ведомств назначал он. Их действия в Чечне пока не оказались более успешными, нежели действия их предшественников.
