Тем не менее, после сокрушительного разгрома «панской» Польши совместными силами германских и советских армий вторжения и после раздела территории бывшего польского государства («гнилого порождения Версальского договора», по меткому выражению советского народного комиссара иностранных дел Молотова), политическое положение Третьего рейха казалось на удивление прочным. Военный союз с Италией, а также заключенные с Советским Союзом договор о ненападении и договор о дружбе и общей границе, казалось, прочно обеспечивали фланг и тыл Третьего рейха. С другой стороны, Франция и Великобритания могли рассчитывать в войне с национал-социалистической Германией на практически неограниченную помощь Соединенных Штатов Америки. Кроме того, подавляющее большинство государств все менее охотно удовлетворяли требования Гитлера. Экономическое положение Германии явно ухудшилось, несмотря на обильные поставки самых различных (в первую очередь – стратегических) товаров из коммунистического Советского Союза - «заклятого друга» (по выражению современников) Третьего рейха. Как говорится, «тевтонский меч ковался в СССР».
Итоги 1939 года для полка «Великая Германия»
Блистали раны,
Что стяги бранны.
Виса Эгиля Скаллагримссона
В общем и целом, можно сказать, что 1939 год прошел для пехотного (моторизованного) полка «Великая Германия» достаточно спокойно, явишись для его чинов, прежде всего, годом переформирования, реорганизации, усиленной боевой подготовки и постоянных передислокаций.
К концу 1939 года часть полка «Великая Германия» была выделена в отдельный 99 (моторизованный) пехотный запасной батальон[199], по-немецки Инфантери-Эрзац-Батальон (мот.) 99, дислоцированный в городе Нейруппин в двух казармах – Зееказерне и Фридрих-Франц-Казерне.
Состоявшая в начале 1939 года всего лишь из двух батальонов, Караульная часть, формировавшаяся, благодаря своей высокой репутации и «элитному» статусу, не уступавшему даже статусучастей СС особого назначения (СС-Ферфюгунгструппе), в основном на добровольной основе, к концу года включала в свой состав уже четыре батальона, образцово обученных и вооруженных и подчиненных на Западном фронте танковому корпусу – впрочем, именовавшемуся в описываемое время еще армейским (моторизованным) корпусом, или. по-немецки: Армеекор (мoт.).[202] Но уже не было никаких сомнений в том, что столь образцово подготовленная воинская часть в грядущих боях очередной кампании будет брошена в самое пекло.
Железны враны
Врезались в раны.
Выкуп головы.
Серп жатвы сеч
Сёк вежи с плеч,
А ран рогач
Лил красный плач.
Выкуп головы.
Это был год, в который пехотный (моторизованный) полк «Великая Германия» («Гроссдойчланд») впервые не на словах, а на деле оправдал свою репутацию отборной части германских сухопутных сил и оправдал возлагавшиеся на него надежды. Вне всякого сомнения, успешности его действий на Западном фронте в немалой степени способствовала продолжительная и основательная подготовка полка «Великая Германия», обладавшего, как «самостоятельная» часть, собственным оружием поддержки, к предстоящей кампании.
Брошенный в бой в ходе первых операций Французской кампании на направлении главного удара – на Седан - «полк» (в действительности в описываемое время значительно превышавший состав полка германского вермахта) «Гроссдойчланд» отлично зарекомендовал себя, участвуя в боевых действиях под руководством различных танковых дивизий, но при этом постоянно оставаясь в составе XIX (моторизованного) армейского корпуса под командованием генерала танковых войск Гудериана, и временами находясь непосредственно в подчинении «быстрого Гейнца». На втором этапе Французской кампании, в ходе прорыва «линии Вейгана» – «полк» «Великая Германия» был подчинен танковой группе фон Клейста (многократно меняя и на этом этапе свое непосредственное подчинение).
Особенно упорный и ожесточенный характер приняли бои под Седаном и на Маасе. «Великогерманцам» пришлось преодолевать минные поля, разминировать дороги, мчаться по ним на грузовиках, спешиваться с машин под неприятельским огнем, разворачиваться в боевой порядок, штурмовать вражеские укрепления, окапываться, отстреливаться, перевязывать раненых, подбирать и хоронить убитых, опять рассаживаться по машинам – этому, казалось, не будет конца. Чуть легче стало разве что после прорыва французской «линии Вейгана».
Большим подспорьем для мотопехоты стали впервые примененные в пехотном (моторизованном) полку «Великая Германия» гусеничные самоходные штурмовые орудия «штурмгешюц», не раз выручавшие «великогерманцев» в трудную минуту и спасавшие их в самых критических ситуациях, в то время как на обычные германские 37-миллиметровые противотанковые пушки надежда была плохая. Они оказались крайне малоэффективными против французских и английских танков – причем не только против тяжелых (пехотных) британских танков «Матильда», «Валлентайн» и «Черчилль» (расстреливать которые приходилось почти в упор или же при помощи 88-миллиметровых зенитных пушек – там, где таковые имелись на вооружении!), но даже против средних (крейсерских) танков «Крузейдер» и «Кромвель». Не зря немецкие солдаты сами же прозвали свои маломощные 37-миллиметровые пушчонки «колотушками».
В ходе боевых действий против голландской армии отлично зарекомендовал себя германский «спецназ» из рядов разведывательно-диверсионного подразделения «Бранденбург». Захват «бранденбуржцами», переодетыми в голландскую военную форму, стратегически важного моста через канал Юлианы под самым носом у голландцев, собиравшихся его взорвать, значительно ускорил завоевание Нидерландов германской армией вторжения. Со временем лихие «бранденбуржцы» составили костяк панцергренадерской (мотопехотной) дивизии «Бранденбург» - одной из лучших дивизий в составе танкового корпуса «Великая Германия».
